Аксиома Эскобара: всегда занимай высоту

— На этом фоне появление Яковлева в Лондоне выглядит ещё более подозрительным. Сомневаюсь, что ИРА с этим как-то связано, но то, что Эскобар и посол СССР в Канаде оказываются в одном отеле за тридевять земель от места жительства и работы обоих после того, как Эскобар побывал в Канаде… — Андропов сделал паузу. — Возможно, террористы вскрыли для нас интересный пласт.

— Будем копать, Юрий Владимирович… — вздохнул Шарапов, делая пометку в блокноте.

В кабинете у Председателя было жарко и, честно говоря, душновато, но Шарапов на сто процентов оставался уверен, что потеет он совершенно не из-за этого.

— С этой точки зрения, — медленно проговорил Андропов, — знания колумбийца о наших собственных провалах становятся чуть более объяснимы. Если предположить, что Яковлев в этом был как-то замешан.

— Надеюсь, это просто совпадение, — пробормотал Шарапов.

— Виктор Васильевич, — кислое выражение лица председателя могло бы вызвать изжогу у неосторожного наблюдателя, — сами-то в это верите?

Шарапов грустно вздохнул и помотал головой.

— В нашей сфере деятельности подобные совпадения — слишком уж маловероятны, вы, Виктор Васильевич, не хуже меня это знаете.

Андропов дошел до стола и снова сел в кресло. Хотелось просто сползти по нему вниз. Снова побаливали почки и начало подташнивать. Настроение упало до нулевых отметок: мало им проблем с Афганистаном, которые уже потихонечку начинались, мало им проблем в экономике — у них теперь ещё и послы, похоже, предают.

— Интересно, кто ещё, кроме Яковлева, мог бы быть задействован в сливах информации? А что если…

Неожиданно председателю пришла в голову мысль: а вдруг Яковлева убрали люди из МИ-6? Использовать ИРА «в темную» — да англичане такое обожают! Не конкретно с ирландцами, пожалуй, но вот как принцип… Хотя Андропов не удивился бы, если узнал, что половина военного совета Временной ИРА состоит из агентов.

— А если это провокация какая-то? — несмело предположил Шарапов.

— Всё возможно. Иванов что-то по японскому контракту накопал?

— Ну нет утечек…даже подозрительных мест найти не можем.

— Плохо… — Андропов откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза, параллельно начав массировать себе виски. — Нам докладывать в ближайшее время что-то надо, а у нас — одни гипотезы.

— Работаем, Юрий Владимирович…

— Работайте. Узнайте всё о расписании Яковлева и Эскобара. Вдруг где-то прокололись. Ну и пусть Иванов с этой стороны покопает.

Андропов не особенно верил, что что-то удастся найти в ограниченные сроки, но мало ли? Порой и самые опытные спецы ошибаются, куда уж там непонятному колумбийскому бизнесмену. Да и Яковлев от него вряд ли далеко ушел.

Дождавшись, пока Шарапов выйдет, Андропов выпрямился в кресле и мрачно посмотрел на ряд телефонов. Надо было записываться на доклад к Брежневу, но фактуры было слишком мало. А выдумывать её — только подставляться. Ибо недоброжелателей у него хватало…

— Откуда этот Эскобар вылез вообще, — пробормотал председатель. — С одной стороны, помощь нам оказал немалую. С другой стороны — всё это максимально странно и подозрительно. И, видимо, пора брать разработку этого господина под личный контроль.

Последнее понятно — ситуация начинала пахнуть уже стратегической безопасностью Советского Союза, оставлять её бесконтрольной было попросту нельзя. Слишком много завязок. Катастрофические провалы в контрразведке, которые вежливо подсвечиваются колумбийцем. Важнейший контракт с «Тошибой», от которого зависит в том числе и срок запуска нового поколения атомных подлодок — и Эскобар ярко показывает, что знает о его подноготной.

И теперь вот это…причем в Лондоне… Максимально странно.

Андропов ослабил галстук. Затем тяжело дошел до туалета и, оправившись и уже моя руки, пообещал своему отражению в зеркале:

— Разберёмся. Обязательно разберёмся.

* * *

Роберто Эскобар, старший брат Пабло, тем временем, нашел себя в совершенно неожиданной роли. У него так-то должна была брать интервью небезызвестная Лина Варгас. Обычная проходная история про их белую компанию — «Велоспеды Осито». Как из небольшой фабрики по производству велосипедов с парочкой магазинов она стремительно вырастала в конгломерат по производству спортивного снаряжения, а также в ритейлера спортивных же товаров.

Однако, в какой-то момент, разговаривая о Пабло — куда разговор не мог не свернуть — Лина запнулась, и Роберто не нашел ничего лучше, чем уверить её, что с братом все в порядке и его ранение — это всего лишь царапина, не более.

Видимо о том, что Пабло ранен, журналистка не знала — нигде это не звучало, только сам факт нахождения его в атакованном боевиками ирландцев отеле — и этой новостью её слегка пришибло…а потом у неё сами собой потекли слёзы, и она, хлюпнув носом, разревелась.

Честно говоря, для девушки это было совершенно не свойственно, и обычно она прекрасно умела держать себя в руках. Но последние месяцы она постоянно жила в жутком страхе, что её роман с Пабло станет достоянием общественности и — что более важно — его врагов. После чего её убьют. В хорошем случае.

В плохом же… пусть ужасы гражданской войны остались в далеком прошлом, но жестокости у преступников хватало. И она вполне себе обоснованно боялась, что враги Эскобара её попросту запытают до смерти. После того, как изнасилуют. Много раз.

Этот страх мучил её и днем, и ночью — она даже думала на время уехать из страны, благо, спасибо любовнику, со средствами у неё проблем особо не было. А если продать Порше и драгоценности, то и вовсе, хватит надолго, особенно если экономить.

Но она…не хотела, ей казалось, что тем самым она Пабло просто-напросто предаст, а она слишком тепло к нему относилась («влюбилась», — констатировал её внутренний, тщательно заглушаемый голос), чтобы так поступать.

А не продавать машину и ювелирку…нет, ну на какое-то время ей запасов хватит точно, но на какое? Или на совсем уезжать? Но это точно уже будет предательством — и тогда смотри пункт выше… Последние дни она набиралась смелости, чтобы просто узнать про отель, где остановился Пабло и позвонить. И попросить средств.

И сейчас, услышав, что Пабло чуть не убили какие-то отморозки на другом конце света, она на секунду потеряла над собой контроль, подточенный бессонными ночами, стрессом и паранойей.

Роберто растеряно смотрел на девушку и не понимал, что ему надо делать. Он прекрасно знал, кто она — точнее, кто она для его брата — и сейчас по идее должен был её утешать. Вот только…показывать, что он знает об их отношениях не хотелось. В конце концов, он не то, чтобы эти отношения одобрял. Хотя и не осуждал. В конце концов, Пабло всегда был любвеобилен, агрессивен и напорист.