Альбинос

– Не забывай обо мне, мой мальчик!
– Фло крепко поцеловала меня на прощание.

– Клянусь, никогда не забуду! Ты - единственная, кто искренне меня любил, - и я ехидно посмотрел на Джино, опустившего испуганные глаза.

Она с грустью обняла меня и побежала навстречу братьям, а мы с Джино пошли домой. Взяв заранее приготовленную котомку, надел её на плечо, продолжая мучить «папочку».

– Я готов, отец, веди сына в город, пора. Что-то засиделся на одном месте, - и после этого заявления всю дорогу изводил его мрачными взглядами, наблюдая, как он трясётся и считает минуты до того мгновения, когда сможет от меня избавиться. Это была моя месть за то, что он посмел бросить маленького ребёнка в лесу.

Конечно, я знал, что Джино давно раскаялся в том поступке, но вредный характер подстрекал меня напоследок посмеяться над ним. Как только мы вошли в город, я остановился.

– Прощай, Джино! Теперь наши дороги расходятся, возвращайся домой и хорошенько заботься о Фло. Ради неё я терпел, хотя руки так и чесались как следует тебя проучить.

Он побледнел, и что-то в тот момент перевернулось в душе, неожиданно подтолкнув меня обнять охотника.

– Прости меня за противный характер, Джино. На самом деле я благодарен за то, что ты столько лет заботился о нас троих. И любил, как мог. Не беспокойся, мы возвращаемся к себе домой, так и скажи Фло. И будь на стороже в клане. Эти годы я берёг вас от неприятностей, но теперь всё может измениться. Тайком от тебя на каждый праздник Фло давала мне немного монет. Они лежат под подушкой. Если дела пойдут плохо, возьми деньги, и перебирайтесь в город. Обещай, что позаботишься о нашей семье. А то ведь могу и вернуться…

Услышав, как он облегчённо выдохнул, я засмеялся. А Джино, смахнув слезу, кивнул мне и, погрозив пальцем, с улыбкой махнул на прощание рукой. Я проводил его взглядом, пока он не скрылся за воротами города.

«Джино, Джино… Надеюсь, у вас с Фло всё будет хорошо. Я не мог тебя терпеть, а теперь, едва потеряв, уже скучаю. Вот ты удивишься дома, увидев мой подарок - новый лук, сделанный с помощью братьев. Такого ни у кого больше не будет, ведь с ним невозможно промахнуться. А деньги - их гораздо больше, чем ты думаешь, вам хватит на безбедную жизнь. И пусть она будет долгой…»

Я тряхнул головой, отгоняя прочь глупые сентиментальные мысли, что так внезапно обрушились на меня, и пошёл искать ближайший к городским воротам трактир. Именно там мы договорились встретиться с близнецами. Они придут к вечеру, попрощавшись с родителями и многочисленными подружками…

Разыскать сомнительного вида заведение было просто. Долговязый, разбойничьего вида трактирщик указал мне на место за столом в дальнем углу, а страшная носатая служанка не хотела давать и миску каши, пока не заплатил вперёд. Впрочем, каша оказалась вполне съедобной, и я просидел в полупустом заведении до вечера, развлекая себя мелкими пакостями: у хозяина то и дело падали на пол разнообразные, в основном, легко бьющиеся предметы, проливалось на стойку пиво, а в конце концов служанка опрокинула на него горячее рагу. Я ухмылялся, слушая, как они бранятся между собой…

От этого весёлого занятия меня отвлекли заявившиеся уже в приличном подпитии братья. Они плюхнулись на лавку и стали кричать служанке, чтобы принесла еды и вина. Носатая толстуха разулыбалась «красавчикам», мгновенно уставив стол мясными закусками и кувшинами вина.

Я подпирал рукой щёку и укоризненно посматривал на телохранителей.

– Похоже, праздник в клане удался на славу. И как вы ещё на ногах держитесь?

Рик и Дар переглянулись и изобразили на лицах «раскаяние», в которое я, конечно, не поверил.

– Да брось, Лэнни, мы столько лет провели рядом с этими людьми. Что зазорного в том, чтобы чуть-чуть выпить? Да и с родителями надо было проститься по-человечески, - пробормотал Дар, прикладываясь к кувшину.

– По-человечески - можно, но не по-свински. Вас же качает как на ветру, а нам ещё надо «перемещаться» домой.

– Лэнни, у нас есть время, сделаем это завтра, - икнул Рик, отпивая из своего кувшина, - что тут за гадость подают? Вот я сейчас поговорю с хозяином…

Но не то, что поговорить, даже встать братья не смогли. Я быстро сообразил, что в вино добавлено в лучшем случае сонное зелье, чтобы обобрать их до нитки. Хозяин бросал на уснувших прямо за столом близнецов неприятные взгляды. Других посетителей не было, я в расчёт не принимался.

Как только трактирщик вынырнул из-за стойки и вместе с присоединившейся к нему служанкой направился в нашу сторону, я послал их «немного отдохнуть» в противоположный угол заведения. Удар вышел неслабый, они получили хороший урок, о чём свидетельствовали их стоны и завывания. Но мне было на это плевать.

Соединив руки спящих братьев, закрыл их сверху своей ладонью. В другой руке у меня уже лежало устройство, переданное нам людьми из будущего. Губы пересохли от волнения и, мгновение поколебавшись, я легонько провёл пальцем по зелёной полосе. Последнее, что увидел - ярко вспыхнувший ослепительный свет, тут же сменившийся холодной тьмой…

Еле разлепив слезящиеся после вспышки глаза, подумал, что ослеп - такой непроглядный мрак окружал меня со всех сторон. Хотелось кричать от отчаяния, но моё упрямство и в этой ситуации взяло верх над эмоциями. Я стал осторожно ощупывать место, на котором оказался. Это, несомненно, была кровать с мягким матрасом. Моя голова лежала на так знакомо пахнувшей подушке. Неужели у нас получилось, и я - дома, в имении отца, где не был тринадцать лет?

Глаза постепенно привыкали к темноте, и, присев, я различил прямоугольник окна, сквозь который виднелся краешек луны.

«Так вот в чём дело - на дворе ночь, неудивительно, что ничего не видно. Но где моя одежда? Почему я совершенно голый, и куда подевались Рик и Дар?»

Завернувшись в лёгкое одеяло, решился, наконец, осветить комнату. Повисший под потолком световой шар ответил на мой вопрос - обнажённые братья лежали на полу и спали. Дар что-то пробормотал и перевернулся на другой бок. А Рик даже сейчас ухмылялся, как будто ему снилось что-то забавное.

Я встал с кровати и подошёл поближе, с удивлением рассматривая их тела. Они очень изменились: плечи стали шире, на руках и ногах бугрились сильные мышцы, волосы отросли, на лицах появились кудрявые бородки. Они повзрослели и больше не были похожи на изящных семнадцатилетних юношей. А я? Что случилось со мной?

Ноги сразу стали ватными, по спине побежали холодные ручейки пота. Мне стоило больших усилий подойти к висевшему на стене старому зеркалу. Я застыл перед ним, боясь поднять глаза.

«Прекрати, Лэнни, ты не трус и никогда им не будешь», - приказал себе и, сбросив одеяло, посмотрел на отражение.

Из зеркала на меня смотрел незнакомый мужчина со светлыми взъерошенными волосами и бледным лицом, на котором под белыми бровями выделялись пронзительные сиреневые глаза в обрамлении прозрачных ресниц. Красиво очерченный рот был упрямо сжат. Это был я, Лэнни, повзрослевший на тринадцать лет, отвратительная копия моей знаменитой прабабки. Прощай, красавчик Анжело!

С трудом скривив губы, попытался усмехнуться: