Александр Блок в воспоминаниях современников. Том 1

горию будет скучно в Шахматове, потому что там нет

ежей, и сама отвезла его в имение своих родителей

Боблово, где всегда водилось много ежей. Там он был

выпущен и оставлен.

Не меньше собак Саша любил лошадей. Он рано вы­

учился ездить верхом, красиво сидел на лошади и ловко

и смело ездил. При всей своей любви к лошадям он умел

их заставлять себя слушаться. Тот белый конь, который

упоминается в его лирических стихах и поэме «Возмез­

дие» 13, был высокая, статная лошадь с несомненными

признаками заводской крови; его звали «Мальчик». Саша

уезжал верхом иногда на целые дни и в этих поездках

исколесил все окрестности Шахматова на далекое про­

странство. Во время скучной жизни на Пинских болотах

его лучшим удовольствием было по целым часам ездить

верхом, совершая длинные одинокие прогулки. У него

была прекрасная, но далеко не смирная лошадь, кото­

рую он особенно любил именно за ее способность злиться.

Конечно, он прекрасно знал всех зверей Зоологическо­

го сада. Цирковые слоны, тюлени и бегемоты из «Аква­

риума» тоже были его любимцами. Он рассказывал о них

с большой симпатией и очень талантливо их представлял.

Любил он и червей и лягушек. В Шахматове был такой

случай. В одно жаркое лето развелось очень много чер­

вей, которых не выносила Сашина мать. Однажды утром,

когда мы пили чай под липами, на скамейке оказались

две толстейшие гусеницы: одна ярко-розовая, другая зе­

леная. Сашина мать, содрогаясь от отвращения, просила

Сашу убрать их. «Какие отвратительные!» — говорила

60

она, отворачиваясь от гусениц. Саша взял их в руки и

отнес как можно дальше, но сначала заметил примири­

тельным и сочувственным тоном: «А они думают, что они

очень красивые».

К птицам Саша был вообще равнодушнее, больше все­

го любил журавлей. Но зато кур он прямо-таки ненави­

дел за буржуазный характер и движения, и жестоко го­

нял их из цветников, пуская им вслед иногда даже камни.

2

М А Т Ь А Л Е К С А Н Д Р А Б Л О К А

Влияние матери на сына

Двадцать пятого февраля 1923 года скончалась мать

Александра Блока, по второму мужу Кублицкая-Пиот-

тух. В этой книге, написанной уже после ее смерти, бу­

дет уместно сказать несколько слов о значении матери в

жизни поэта и влиянии ее на его творчество. По натуре

своей она была прежде всего мать, ее отношение к обоим

мужьям, за которых она выходила по склонности, было

гораздо холоднее. Сын был ее исключительной, самой

глубокой и сильной привязанностью. На нем сосредоточи­

лась вся ее нежность, а с годами любовь эта все углуб­

лялась. Этому способствовала, во-первых, врожденная

склонность сестры моей к материнству, она еще девочкой

мечтала о детях, а во-вторых, исключительное положение,

в которое она попала, когда ей пришлось поневоле рас­

статься с мужем, оберегая сына от проявлений его жес­

токого характера. В двадцать лет, в ту самую пору, ко­

гда властно проявляются страсти женщины, при очень

горячем темпераменте — она осталась одна с ребенком

без мужа. А муж, молодой, привлекательный и страстно

влюбленный, всеми силами противился ее решению,

искал встреч с ней и умолял ее вернуться к нему. Много

слез стоили ей эти сцены с Александром Львовичем, но

то, что она устояла перед этим искушением и не ушла

к мужу, показывает, насколько сын был ей дороже его.

И вот на глазах ее растет этот сын, наполняя гордостью

и радостью ее материнское сердце. Из прелестного, свое­

образного ребенка превращается он в очаровательного

юношу-поэта, и вся жизнь его проходит под знаком по­

эзии. Мать находила в сыне все то, чего не хватало ей

61

в окружающей жизни. Так понятно, что чувство ее к не­

му все росло и крепло. Что же дала она ему сама, кроме

этой любви, которая заставила его написать уже в зре­

лом возрасте (ему было тогда почти тридцать лет) те

строчки в «Возмездии», которые мать его хранила, как

драгоценнейшее сокровище, на дне шкатулки, украшаю­

щей ее письменный стол? Вот эти строки, написанные

рукой сына на особом листе бумаги:

Когда ты загнан и забит

Людьми, заботой и тоскою...

По-новому окинешь взглядом

Даль снежных улиц, дым костра,

Ночь, тихо ждущую утра

Над белым запушённым садом,

И небо — книгу между книг,

Найдешь в душе опустошенной

Вновь образ матери склоненный,

И в этот незабвенный миг

Узоры на стекле фонарном,

Мороз, оледенивший кровь,

Твоя холодная любовь —

Все вспыхнет в сердце благодарном,

Ты все благословишь тогда,

Поняв, что жизнь — безмерно боле,

Чем quantum satis * Бранда воли,

А мир прекрасен, как всегда... 1

Кроме своей великой любви, Александра Андреевна

вложила в сына черты своей натуры. Мать и сын были

во многом сходны. Повышенная впечатлительность, неж­

ность, страстность, крайняя нервность, склонность к мис­

тицизму и к философскому углублению жизненных явле­

н и й , — все это черты, присущие им обоим. К общим чер­

там матери и сына прибавлю щедрость, искренность,

склонность к беспощадному анализу и исканию правды

и, наконец, ту детскую веселость, которую Александр