Александра

— Сами ливонцы это не признают, говорят, что замок был захвачен тысячей русских под командованием боярина Вяземского.

— А в реальности?

— Как было в реальности не знаю, но те сведения, которые я получил, выглядят не совсем правдоподобно.

— В чём неправдоподобность?

— Скажи Максимилиан, ведь и ты, и я мы воины. Рыцари. Большая часть прожитой нами жизни проведены в походах и войнах. Ты можешь поверить, что хорошо укреплённую крепость, оснащённую артиллерией, взяла женщина, с пятью десятками воинов? При этом не потеряв ни одного своего ландскнехта.

— Женщина? Пятью десятками латников? При гарнизоне крепости более сотни воинов? Ни одной потери с её стороны? — Император откинулся на спинку кресла. Потом засмеялся. — Молодец! То-то ливонцы об этом стараются не говорить.

— А вот фон Дениц потерял половину своего гарнизона. — Добавил Георг.

— Дай ка, друг мой, я угадаю, кто же та воительница, прямо амазонка?! Александра, старшая из сестёр. Я прав, Георг?

— Прав, Максимилиан.

— Какая девица, шустрая. Ты веришь в это?

— Если честно, то верится не хочется.

— Почему, Георг?

— Потому, что тогда грош цена нам мужчинам-рыцарям! Но…

— Говори, друг мой.

— Ульрих сам отдал ей свой меч и признал своё поражение. Об этом тоже не говорят, но мне сообщили люди, которые лгать мне не будут.

— Что тебя так волнует, Георг? То, что Александра женщина? Ну и что? Вспомни, почти сто лет назад была одна такая девица, которая громила армии и захватывала города. И ей подчинялись бароны, графы и даже герцоги.

— Ты имеешь ввиду французскую ведьму? Жанну?

— Её оправдали. Сняли все выдвинутые против неё обвинения. Мало того, Орлеанскую Деву признали национальной героиней Франции, её символом. — Максимилиан усмехнулся. Георг тоже, кивнул.

— Конечно, сначала признали ведьмой и еретичкой, сожгли, а потом оправдали. Очень это по-французски. — Проговорил маркграф. — Как бы и эту Александру не сожгли, как и Жанну.

— Но ты же знаешь, что обеих сестёр Москва признала принцессами. Мало того, Московский князь Василий признал их родственницами, то есть Рюриковными. А митрополит московский стал их духовным отцом. Поэтому, навряд ли их сожгут. Да и инквизиции у схизматиков нет. — Парировал император.

— Там сейчас другой митрополит. Прежний Великую Схизму принял. — Уточнил Георг.

— Схизму принял. Схизматики они и есть схизматики. Еретики.

— Максимилиан, знаешь кто поверил в это, что женщина взяла штурмом укреплённый замок?

— Кто? — Император посмотрел на маркграфа удивлённо.

— Твой любимчик и мой тёзка.

— Георг фон Фрундсберг?

— Он. Капитан ландскнехтов на службе империи.

— А он откуда узнал? Он же сейчас в Италии!.. Хотя, недавно он получил пополнение из новых ландскнехтов. Возможно, кто-то сбежал к нему из Ливонии.

— Я не знаю откуда он узнал. Вполне возможно и от новобранцев. Но фон Фрундсберг, сначала не поверил, а потом загорелся желанием увидеть эту девицу.

— Он что, хочет двинуть свои отряды на Русь?

— Навряд ли. У него сейчас много работы в Венеции. — Ответил маркграф.

— Боевые действия в Италии сейчас почти прекратились. Венецианцы заключили сепаратный мир с Папой и испанцами. Сейчас договариваются с франками. Сволочи. Камбрейская лига разваливается как карточный домик.

— Ты хочешь отозвать капитана и его головорезов сюда?

— Пока не знаю. Но не думаю, что в Италии перемирие будет длится долго. Париж в лице Людовика усилился. Мало того, что он забрал себе Бургундию, Бретонь, так ещё отхватил в Италии Романью. А Георг фон Фрундсберг самый результативный капитан. Сколько он крови пустил французам и отправил их к праотцам, даже сказать трудно. Недаром в войне за баварско-ландсхутское наследство я его возвёл в рыцарское достоинство. Я капитана заметил при первой итальянской войне, когда он методично истреблял французов. Но об этом позже. А теперь перейдём к самому главному. Три месяца назад в Москве появились значимые христианские реликвии.

Маркграф кивнул.

— Знаю. Это взбудоражило весь христианский мир. Святой Грааль, плащаница Господа, копьё Лонгина и мощи Георгия Победоносца.

— Ты забыл крест, которым крестили Константина Великого.

— Не забыл. Рим сейчас пытается оспорить подлинность копья Лонгина, которое появилось в Москве. — Ответил Георг.

— Конечно попытаются оспорить. Ведь в таком случае, получается, что османы всучили папе фальшивку.

— Но и наше копье, которое получил пять столетий назад Оттон, хранящееся здесь в Вене тоже фальшивка? — Задал вопрос маркграф.

— Знаешь, мне лично всё равно, подлинное оно или нет. И я даже допускаю, что наше копье никогда не было копьём Лонгина. Если взять все гвозди, которые в Европе выдают якобы за гвозди с креста Иисуса, которыми его прибили, то что-то гвоздей слишком много. Этим количеством можно целый полк на крестах распять. Так что, вполне возможно, что копьё в Москве подлинное. Не это меня сейчас интересует. Кто привёз в Москву все эти реликвии?

— Но ты же знаешь это, Максимилиан.

— Знаю. Но я хочу от тебя это услышать.

— Принцесса Александра и принцесса Елена Комнины.

— О как! То есть ты, тоже признал их принцессами?

Маркграф пожал плечами.

— Их признали в Москве. Их фактически признали в Константинополе, раз султан готов платить за принцесс такие огромные деньги. Признали в Риме, хоть официально папа и не говорит это. К ним пристальное внимание уделяют в Кастилии и Арагоне. Почему? Сам подумай, где Кастилия, Арагон и где Москва? И даже в Польше, и Литве их тоже, фактически признали принцессами византийскими. Поляки попытались обеих сестёр захватить в приграничной крепости, куда они вышли изначально. Но опоздали. Руссы их успели вывезти в Москву. В Москву пришёл большой обоз, в котором и были привезены ценности. Василию Московскому и митрополиту христианские реликвии передала Александра. Но рядом с ней присутствовала и Елена. На обеих принцессах были диадемы. Эти диадемы есть на византийских фресках. Это уже подтверждено. Обе диадемы огромной ценности. Их носили именно византийские инфанты и именно в эпоху династий Дука-Комниных-Ангелов. До захвата Константинополя крестоносцами 300 лет назад.

— Ну да. А что ещё сёстры преподнесли Василию?

— Сундук с золотом.

— Всё верно. Сундук набитый золотыми флоренами и гульденами. И я уверен, что у них самих осталось столько же, если не больше. А теперь скажи, Георг, откуда у этих принцесс такие сокровища?

— Не знаю.

— Не знаешь? Брось. Всё ты знаешь. Александра взяла замок фон Деница. И оттуда она с руссами уходили с огромным обозом. Что могло быть у какого-то ливонского ландсггера, что понадобился целый обоз для вывоза? А я тебе скажу, казна. И казна огромная.