Александра
Шрифт:
— Ты даже ешь как-то… Не знаю, но как истинная, природная Царевна. С некоей грацией, красиво. И при этом очень аппетитно.
Выпили с ним немного вина.
— Саша, ты какие-то чертежи новых пушек дала Бориске своему и Петру Фрязину?
— Дала. Это корабельные орудия. Они только для флота хороши.
— Корабельные? А зачем? У нас и кораблей то нет. Кроме купеческих ладей, что по реках ходят. В море, уже корабли в Ганзе нанимают, в складчину.
— Корабли будут.
— Откуда им взяться? Да и где они плавать будут? У нас и порта то нет нигде.
— Корабли будут, Василий. Это я тебе обещаю. А порт… Есть Михайло-Архангельский монастырь на Северной Двине, так ведь?
— Есть такой. Сто лет назад мурманы его разорили. Но монастырь опосля заново отстроили.
—
— Ох, Саша. Неугомонная ты.
— Такая уж уродилась, Вась.
— Ладно. Ты где ночевать то будешь? Здесь или к Вяземским на подворье поедешь?
— Здесь хочу. С детьми побуду.
— Побудь.
Глава 28
Мы разворошили всех баронов
Чтоб чтили русскую корону.
Чтоб выгоду искали там
Где будет прибыльно и нам.
Под нашу руку чтоб пошли.
И чтоб черговичи, татары
Защиту твёрдую нашли.
Чтоб удивился мир подлунный
И покорился новым гунам.
Смотрели чтоб разинув рот.
И ёптыть карамболь мамашу.
Себе ни хрена матерь вашу.
Вот это дело очень смело.
Сказал себе бы наш народ.
Zay…
За четыре дня до венчания, я тогда сказала всем, чтобы меня не трогали, так как я готовилась к свадьбе, я находилась в своей светлице в тереме Вяземских. Ленка тоже забила на работу и суетилась вокруг меня.
— Сань, платье классное.
— Ты думаешь?
— Вообще хорошо на тебе сидит. — Я прошлась по комнате. Крутанулась вокруг своей оси.
— Знаешь, Лен, главное, что оно не такое тяжёлое. При этом всё закрыто, но мою фигуру подчёркивает.
— Сань, смотри. — Сказала Ленка и задрала подол своего платья. На ней были вязанные чулки. Я подошла и присела на корточки. Чулки были связаны из тонкой нити. Ажурные, очень красиво. — Классно да Сань? И держаться на вязках на поясе. Всё как в секс-шопе и в свадебном салоне.
— Я вижу. А почему они красные?
— Я нитки у одного немца купила. У него одного оказалась именно такая нить, которая мне была нужна. Но только красного и белого цвета. Белого цвета нитки хватила на одну пару, красного на другую. Я посчитала, что белые чулки тебе лучше подойдут. Ты же невеста. А мне и красные в путь.
— Ты их показывала на себе кому-нибудь?
— Показала, Васе.
— И что?
— Ему понравилось. Он прямо там, у нас в горнице, начал раздеваться, хотя должен был ехать в Корпус, зашёл поцеловать меня в щёчку.
— Ну и?
— Что и? Нормально. В Корпус уехал… Примерно через час, может больше… Сань, ты чего так на меня смотришь? У меня нет твоих часов, я не знаю сколько мы с ним барахтались. Как-то о времени забываешь. — Я выпрямилась. Ленка продолжала стоять с задранным подолом. — Сань, ну как? Всё что нужно для свадьбы. Чулки белые. Пояс я тебе тоже велела белый пошить. Трусы извини, французских нет, как и китайских. Сейчас несколько другая мода. Хотя можно заказать. Сошьют по французской моде, панталоны до колен с бантиками. Очень сексуально. — Она засмеялась. — А так сами шьём, ты же в курсе. Тебе уже сшили, шелковые, белые. Так что, свадебный набор у тебя полный.
Лифчик тебе на фиг не нужен.— Лен…
— Сань, ну что тебе не нравится? Для тебя же старалась.
— Лен, подол опусти. Чего стоишь, задравши? Нормальные чулки. Мне понравились. Я и хотела себе что-то в этом роде сделать. Только не знала, что именно. Но трусы-шортики себе уже сделала, сама шила. В тихушку, закрывшись в своём рабочем кабинете в Корпусе.
— Так вот ты для чего Корпус используешь?! Для пошива трусов! Я в шоке, Сань! — Мы обе стояли и хохотали. В дверь постучали. Я подошла и отодвинула засов. Открыла дверь. Там стоял Никифор.
— Царевна, там люди от Аникея прибыли. Эти, которые чудь. Голядь, одним словом. С ними татары.
— Какие татары?
— Один из наших, Урусоба. А второй не наш. Но толи мурза, толи бий.
Аникей и его народ пришёл ко мне в тот же год, как я взяла крепость Ульриха. Пришёл согласно нашей договорённости. Я отправила их на Дон, там, где строилась крепость. А потом стала подселять к ним людей, которых мне переправлял Ульрих из Литвы, Польши из немецких земель, которых он либо захватывал, совершая набеги, либо покупал, как рабов. Так же всё согласно нашей договорённости. Я к нему даже кадетов своих отправляла, чтобы они тренировались в набегах. Самое что интересное, но другие ландсгерры Ливонии знали об этом, как и сам магистр Ливонского Ордена Вальтер фон Плеттенберг. Но все делали вид, что ничего не происходит. Ландсгерры предпочитали не связываться с Ульрихом фон Деницем. Так как единственная попытка отжать замок и земли Ульриха, пока он находился в плену у меня, закончилась очень печально для того, кто претендовал на это. А был это один из соседей Ульриха. Его люди даже успели занять замок. Спустя некоторое время после этого, в одну из ночей, одновременно как на сам замок Ульриха, так и на замок его соседа напали неизвестные. У обоих замков обстрелом из пушек вынесли ворота. Потом был штурм. Всех ландскнехтов, кто был в замке Ульриха вырезали. Никого в живых не оставили. Трупы, демонстративно, свалили в кучу у разбитых ворот замка, с внешней стороны. Больше ничего в этом замке нападавшие не тронули. Замок не грабили и даже ничего не сломали и никого больше не убили, имеется ввиду — ни одного человека из обслуги. И женщин никто не насиловал. А вот замку соседа повезло гораздо меньше. После обстрела из орудий, замок был взят штурмом. Сам ландсгерр погиб при обороне. Его на двое разорвало чугунным ядром попавшем в донжон замка. Всех тех ландскнехтов, кто не был убит, а так же семью хозяина, всю обслугу увели в сторону Руси. Кроме того, земли этого ландсгерра подверглись грабежу и насилию дикими кочевниками-степняками коих было, со слов выживших очевидцев, многие сотни, если не тысячи. Хотя реально их было две сотни. Это были татары Урусобы. Они ловили жителей, жгли дома, грабили всё подряд. Замок же самого ландсгерра был полностью вычищен под ноль, а в оконцовке, когда нападавшие уходили, замок не просто подожгли, но и взорвали. Погоня, посланная за ними, нарвалась на залп из пяти орудий шрапнелью и бомбами, а так же была атакована степняками. Назад вернулось меньше половины.
Претензия магистра, которую он предъявил сначала псковскому наместнику, так как нападавшие скрылись именно в его землях, вызвала у того полное недоумение. Он заявил, что ни о чём подобном не знает, но предпримет меры для поимки разбойников и татей лесных, ибо такой беспредел недопустим между цивилизованными людьми. На вопрос, откуда у лесных разбойников скорострельные и мобильные пушки, только пожал плечами и предложил, что это могли сделать имперцы или литвины с поляками, так как от этих нехристей всего можно ожидать. При этом наместник нагло усмехался. Тогда послы магистра направились в Москву с жалобой. Но их, почему то, не сам Великий Князь принял, а принимала я, Принцесса Трапезундская, Византийская и Римская, Александра Комнина. Принимала на территории Корпуса, куда послов привезли под конвоем, но очень вежливо. На вопрос, что представители Ордена хотели бы встретиться с Его Величеством Великим Князем, я ответила, что Их Величества заняты. И Государь Московский поручил мне разобраться с послами, а заодно выяснить вопросы связанные с Юрьевской данью.