Алексеев. Последний стратег

Во второй половине ноября алексеевцы (треть их составляли офицеры) имели уже три формирования. Помимо Сводно-офицерской роты были созданы Юнкерский батальон (сперва отдельная рота) и Сводная Михайловско-Константиновская батарея, основу которой составили юнкера двух петроградских артиллерийских училищ - Константиновского и Михайловского.

Начала формироваться Георгиевская рота (в середине ноября в ней числилось до 60 человек, преимущественно нижних чинов - георгиевских кавалеров).

Одновременно шла запись в белую студенческую дружину. Она пополнялась ростовской и новочеркасской учащейся молодёжью. Основу дружины, которая в скором времени превратится в Студенческий батальон, составили 180 человек Ростовского среднего коммерческого училища - три его старших класса.

Есть свидетельство того, как ростовская учащаяся молодёжь агитировалась в эту воинскую часть создававшейся белой Добровольческой армии:

«...Офицеры пришли в среднее коммерческое училище, которое они окончили 2-3 года назад, и объясняют директору свою миссию: призвать молодёжь к защите Родины, Дона, Ростова, семьи, Церкви. Наконец - к защите самой школы. Директор колеблется и вызывает инспектора и священника. Священник, не раздумывая, твёрдо заявляет:

— Вы хотите звать молодёжь на убийство? — и требует, чтобы офицеры оставили свою мысль.

Директор поддерживает священника особым доводом:

— Если уйдут старшие ученики, с кем останется училище?

Инспектор молчал.

Офицеры возражали, утверждая, что их доводы в настоящее время совсем неубедительны, так как красная власть разрушает все законы Божеские и человеческие, все традиции... Семью, школу.

Наконец, уступив настойчивости офицеров, начальство училища дало им разрешение переговорить с учениками.

Для молодёжи не нужно было много слов, не нужно было красноречие, чтобы, обратившись к внутреннему, сокровенному, святому её чувству, увлечь её на служение и неизбежные жертвы для Родины. Три старших класса коммерческого училища записались добровольцами в армию...».

Эти первые части Добровольческой армии росли быстро. Сводно-офицерская рота, сформированная 4 ноября, уже 15-го числа выделила из своего состава Юнкерскую роту. Местом проживания ей выделили лазарет № 23 на Грушевой улице, поскольку лазарет на Барочной улице был переполнен.

К этому времени в обеих ротах - Офицерской и Юнкерской, было приблизительно равное число бойцов, по 150 человек. Первой командовать генералом Алексеевым был назначен фронтовик штабс-капитан Некрашевич, погибший в марте 1918 года при штурме Екатеринодара.

Юнкерской ротой, развёрнутой вскоре в батальон, командовал штабс-капитан Парфенов, личность героическая. Перед тем как получить производство в офицеры, доброволец команды конных разведчиков лейб-гвардии Измайловского полка был награждён Георгиевскими крестами всех четырёх степеней. Откровенный монархист, он оказался деятельным участником Алексеевской военной организации. Погиб полковник Парфенов, назначенный командиром пехотного полка врангелевской Русской армии, летом 1920 года в Крыму.

Парфеновская рота первоначально состояла из четырёх взводов. Первый составили юнкера пехотных училищ, главным образом из столичного Павловского. Второй взвод состоял из юнкеров артиллерийских училищ, третий («флотский») - из гардемарин и морских кадет, четвёртый - из кадет и учащейся молодёжи. Но в таком составе Юнкерская рота просуществовала всего четыре дня.

19 ноября в Новочеркасск прибыло около сотни юнкеров столичных Константиновского и Михайловского артиллерийских училищ. Они принимали самое активное участие в октябрьских событиях в Петрограде и оружия в борьбе с новой властью слагать не собирались. По решению Алексеева, из Юнкерской роты был выделен второй взвод, который вместе с прибывшими добровольцами образовал особую часть - Сводную Михайловско-Константиновскую батарею, получившую своё название по артиллерийским училищам Петрограда.

Батарея, пока ещё не имевшая ни одного орудия, сразу же достигла численности 250 человек. 60 юнкеров были михайловцами, остальные - константиновцами. Сводной батареей стал командовать штабс-капитан Шаколи, курсовой командир Михайловского артиллерийского училища. Это был единственный курсовой офицер из двух училищ, последовавший на Дон за своими воспитанниками и подтвердивший свою запись в Алексеевскую военную организацию делом.

Сводная Михайловско-Константиновская батарея разместилась в здании Платовской гимназии. А Юнкерская рота, отдавшая ей свой взвод артиллеристов, уже через несколько дней снова выросла до 150 человек и была развёрнута в трёхротный Юнкерский батальон. Две её роты были юнкерские, а третья называлась кадетской.

Позднее все три первые части белой Добровольческой армии, создаваемой Алексеевым, организационно слившись, образуют Офицерскую генерала Маркова дивизию. Но это произойдёт не на Дону, а на Кубани. Георгиевская же рота позднее вольётся в Корниловский полк...

Сразу стал вопрос об оружии. Только часть офицеров-добровольцев сумела провезти с собой личное оружие: револьверы, браунинги. Винтовки и карабины были единичны. Атаман Каледин заверил Алексеева, обратившегося к нему с просьбой помочь вооружить членов его военной организации:

— Михаил Васильевич. Донское правительство поможет вам, нашим союзникам, вооружиться...

Войсковой атаман сдержал слово. Вот всего лишь две справки о том, как вооружались в Новочеркасске первые прибывшие туда алексеевцы:

«8 ноября из арсенала было получено для Общежития №1 24 винтовки, по 30 патронов на каждую, в Общежитии же насчитывался к этому дню 41 человек».

«10 ноября через артиллерийское управление было проведено разрешение атамана на выдачу организации 274 винтовок, по 120 патронов на каждую, а также 18револьверов (в револьверах была острая нужда и в частях Войска Донского), каковые и были получены».

Кроме того, в эти же дни атаман Каледин обещал передать Алексеевской организации половину пулемётов, которые были отобраны у гарнизона Хутунка (там стояли запасные пехотные полки) при его разоружении. Но, несмотря на бдительный надзор, хутунским большевикам удалось скрытно увезти пулемёты ещё до начала разоружения в близкий Ростов. Там пулемёты были надёжно спрятаны в рабочих окраинах.

После разоружения калединскими казаками гарнизона Хутунка в середине ноября винтовки и патроны доставлялись алексеевцам подводами и автомобилями каждый раз в мере, далеко превышающей потребность наличного состава. Это делалось по прямым распоряжениям атамана Каледина. Поэтому к началу первых боев с красногвардейскими отрядами добровольцы оказались достаточно хорошо вооружены.

В первых числах ноября военным комендантом станции Шахтная, поручиком Фёдоровым по собственной инициативе было роздано проезжающим на Дон под знамёна генерала Алексеева офицерам 120 винтовок и около двух с половиной тысяч патронов. Это вызвало большое негодование атамана Каледина. Но не сам факт передачи оружия добровольцам, а то, что это совершалось открыто, на глазах у всех.

За поручика заступился сам Алексеев. Он лично по такому случаю посетил атаманский дворец:

— Алексей Максимович, мне только что доложили, что вы собираетесь отдать поручика Фёдорова под полевой суд?