Альфа и Омега. Книга 3

— Он… сам тебе это сказал? — тихо спросила я.

— Ему не нужно ничего мне говорить, — улыбнулся тот. — Я и так все вижу.

— Ну да, я и забыла, что ты у нас маленький экстрасенс, — покачала головой я, ощущая какой-то неуместный всплеск нежности в груди.

— Он со всем разберется. Просто дай ему время, сестренка. Не требуй от него всего и сразу.

— Великий Зверь, Дани, кто из нас тут вообще старший, а кто младший? — простонала я, снова начиная улыбаться. — Откуда у тебя в голове столько мудрых и зрелых мыслей? Признавайся, ты в прошлой жизни был каким-нибудь тибетским мудрецом, да?

— Легко быть мудрым и зрелым, когда даешь советы другим, — рассмеялся на том конце линии он. — Окажись, я в твоей ситуации, то не представляю, как бы себя вел. Но ты умнее и старше меня, сестренка, поэтому я уверен, что все сделаешь правильно. Я очень жду вас завтра. Если захочешь, поговорим еще.

— Почти наверняка захочу, но вряд ли рискну отнять еще больше драгоценного времени Его будущего Святейшества, — почти кокетливо проговорила я, и ответом мне был все тот же веселый смех с той стороны.

— В общем я вас жду, — резюмировал Медвежонок, и после этого мы попрощались. Правда не успела я отложить телефон на столик рядом с креслом, как он зазвонил снова. Я ответила на вызов, не глядя.

— Ты еще что-то забыл сказать? — уточнила я, широко улыбаясь.

На том конце линии что-то шипело и трескалось, а потом сквозь помехи прорвался механически искаженный голос, от которого у меня мгновенно все замерзло внутри.

— Скажи своему малолетнему выродку, чтобы отказался от своего места в совете. Иначе пожалеешь.

— Кто… кто это? — едва слышным, мгновенно севшим голосом спросила я, но в ответ услышала лишь короткий сигнал отбоя, после которого смартфон в моей руке снова погас. Я медленно положила его на столик, а потом шумно и продолжительно выдохнула, не позволяя охватившей меня на несколько секунд панике выйти из-под контроля и начать истерично дергать за красную нить моей связи с Йоном.

— А не пошел бы ты, — ответила я невидимому собеседнику, до боли сжав пальцы на подлокотниках кресла. — А не пошли бы вы все.

Вдох, выдох — потом еще один и еще.

Не дождутся.

Глава 10. Идейные враги

Мы с Джен и отцом Горацио встретились на полпути к поместью Боро. Я до последнего момента переживала, что альфы не смогут найти общий язык, но, к моему удивлению, они вели себя подчеркнуто сдержанно и хладнокровно, словно приняли для себя решение, что собравшее нас всех вместе дело важнее их старых противоречий и обид. Джен даже не стала лишний раз ко мне приближаться, просто помахала издалека, и я ответила ей тем же.

— Почему вы не с ними, молодая госпожа? — уточнил Кадо, улучивший момент, чтобы выкурить сигарету, пока альфы о чем-то негромко совещались около машины моей подруги.

— Не хочу их лишний раз провоцировать, — отозвалась я, коротко пожав плечами. — Они и так на взводе.

Какое-то время он молча изучал глазами три напряженные фигуры, а потом негромко заметил:

— Я раньше с альфами не работал, но мне всегда было любопытно за ними наблюдать. Порой они ведут себя почти так же, как мы, в смысле как люди, а порой я откровенно не понимаю, в чем их проблема. Не… сочтите за наглость, молодая госпожа, — поспешно добавил он в конце, бросив на меня короткий неуверенный взгляд.

— Твои родители тоже были людьми? — спросила я, сложив руки на груди и слегка опершись на закрытую дверцу машины. Легкий ветерок, несший в противоположную от меня сторону дым его сигареты, трепал мои волосы и забирался под легкую шифоновую блузку, чьи короткие рукава-оборки поднимались и опадали, как крылья сонной бабочки.

— Отец был альфой. Вроде. Мать всегда хвасталась этим, хотя, как по мне, сомнительное это достижение. Почему вы спрашиваете? — Кадо чуть прищурился, искоса рассматривая мое лицо.

— Мой брат с детства мечтал о том, как станет альфой, — ответила я, обхватив себя за локти и отведя взгляд от Йона и остальных к покачивающимся в ослепительной голубизне августовского неба верхушкам деревьев придорожной лесополосы. — Мне кажется, для него это было даже важнее, чем стать мужчиной или личностью. Все его мечты к этому сводились, и все разговоры о будущем так или иначе вращались вокруг этого факта. В то время я его не понимала в полной мере, просто принимала эту его особенность и своего рода одержимость своей природой как данность. А сейчас на многое смотрю иначе. Казе взрослел в мире, где альфы считаются верхушкой пищевой цепи, где быть одним из них это все равно что быть в числе избранных, в числе баловней судьбы или вроде того. Все герои его любимых фильмов всегда были альфами, и никто ему не объяснил, что это делалось не потому, что обычный человек не заслуживает быть героем, а потому, что альфы как персонажи сами по себе обладают этой примитивной животной привлекательностью, которую так любит масс-маркет. В красивого накачанного альфу, по представлению киношников, любая омега должна влюбиться по умолчанию, какой бы недоступной, прекрасной и гордой она ни была до встречи с ним. И химия таких отношений намного проще, понятнее и доступнее массовому зрителю. Кинокомпании зарабатывали деньги, скармливая аудитории сочную и однозначную глянцевую картинку, а мой брат рос с мыслью, что ему не стать героем и не достичь того, чего он хотел от жизни, если у него не будет собственного запаха. Если он не будет альфой.

— Он им не стал, правильно полагаю? — догадался мой собеседник, который с неожиданным вниманием слушал мою историю.

— Так и есть, — с грустью подтвердила я. — И это повлияло на него куда больше, чем все мы предполагали. Жизнь моего брата словно бы закончилась, так и не начавшись. Он даже… даже не попытался стать тем, кем мечтал, потому что для него это было уже невозможно. Словно он всю жизнь готовился к полету, а потом ему обрубили крылья. Но иногда я думаю, что, возможно, это к лучшему. Если бы он смог с этим справиться, то приобрел бы куда больше, чем потерял. Потому что обретение собственного запаха и статуса в общей иерархии альф это не конец пути, а самое его начало. А желание подняться выше, доказать окружающим, что ты тут самый главный и самый сильный, оно не отпускает ни на секунду. Йон как-то говорил, что это похоже на вечное напряжение, сковывающее разум и волю. Неудивительно, что альфы склонны к дракам, насилию и неконтролируемым приступам ярости. Чтобы совладать с инстинктами, нужна невероятная сила воли.

— Такая, как у босса? — уточнил Кадо с легкой улыбкой.

— Да, такая, как у него, — ни секунды не думая, кивнула я.

Не с ним было мне обсуждать свои сомнения на этот счет. Альфьи инстинкты толкали Йона вперед, заставляли его бросать вызов все новым и новым врагам и постоянно искать самоутверждения через победы и новые покоренные высоты. В нем, как ни в ком другом из моих знакомых альф, пышным цветом цвела эта неуемная жажда жизни и всего того, что эта жизнь может дать. И я не знала, сможет ли он однажды остановиться. Даже если, например, заменит Даллу на посту главного зубца, если приберет к рукам вообще все и заставит всех своих прежних соперников и недоброжелателей склониться перед ним. Будет ли ему этого достаточно? А если нет, то как далеко я сама готова следовать за ним в этой бесконечной гонке за призрачным величием в попытке утолить пожирающий его изнутри голод? Мальчишка из трущоб, с ранних лет привыкший полагаться только на себя и пробивавшийся к вершине всеми возможными путями, не чураясь даже жестокости и сговора с теми, кого он презирал и ненавидел — я видела его так отчетливо сейчас в этом полуденном знойном воздухе. Такого одинокого и упрямого, такого яростного и несгибаемого. И опять начинала задаваться вопросами о том, кем бы мы были друг другу, если бы не наша метка. Оймахисты считали, что истинная связь соединяет совсем разных бестий, чтобы научить их понимать и слышать друг друга. Чтобы доказать им, что никакие различия не помеха настоящей любви и что нет ничего важнее и сильнее этого чувства. Но верила ли я в это здесь и сейчас? И, что куда важнее, верил ли в это Йон?

Мой альфа вернулся к машине спустя еще несколько минут.

— Они поедут за нами, — коротко произнес он. — Кадо, придерживайся заданного маршрута и не отрывайся от них слишком сильно.

— Да, босс, — покладисто согласился тот, привычно открывая перед мной дверцу машины, прежде чем самому сесть за руль.

— Все нормально? — чуть нахмурившись, уточнила я, когда мы с Йоном оказались вместе на заднем сидении.

— Я коротко ввел их в курс дела, — отозвался он, кивнув. — Объяснил ситуацию с Медвежонком и то, о чем сегодня будет разговор. Мы со святым отцом сошлись во мнении, что оймахистам верить нельзя, но что они могут быть… удобным способом решить проблему.