Алгорифма

Блюют, а ставят в яшмовые вазы Цветы и вместе с нами смотрят в азы, Буки и веди. Звёзды говорят, Что Джуан Дзы не вспомнил, кто приснился Кому, но мудреца сон объяснился… Они же наяву это творят!

4

О кустаре я думаю, согнувшем Бамбук (при этом с грацией какою! Приятно чтоб держать было рукою), Природу, но не Бога обманувшем, Изящество придать не применувшем Изделию. Я думаю с тоскою, Что красота и с пошлостью людскою Переспала не Джуан-Дзы вздремнувшим. Звездою в кладязь бездны заглянувшим Денница светит чёрной. Никакою Надеждой тот, не спорил кто с рекою, Но по теченью плыл во дне минувшем, Не озарён. Вздрочнувшим и уснувшим Зияет он не к вечному покою.

5

Нас связывает нечто, вне сомненья. Не невозможно, Некто нас связать Узлами мрака — тьмою наказать! — Намерен, и не будет поумненья, Ибо глупец уверен: извиненья Достойна его слабость, так сказать, И нет того, кто мог бы притязать На оправданье вместо обвиненья. Не невозможно: универсум наш Нуждается в окове самой мрачной, Как в позе подчиненья накарачной Самец-аутсайдер — выгнулся он аж! — Перед самцом-вождём. У обезьяны — Смотрите! — те же, что у нас изъяны.

ПУСТЫНЯ

1

Прежде войти чем в пекло, солдатня Пьёт долгими глотками из цистерны. Подошвы ног мне искололи стерны… Содома царь поймать велел меня, Еретика, за проповедь гоня Любви, которой запахи не серны, А за поэму «Как рождают серны» Синедрион назначил приз, ценя В тридцать монет главу мою на блюде. Ну а Иуда сколько стоит, люди? Не та же ли цена, что за Христа Уплачена? Надменности в верблюде Хоть отбавляй. Позор перетерплю-де. И ящик у него — вместо креста.

2

Вода нарисовала иероглиф, Который и изящен, и уродлив: «Гомосексуализм», и прошептала: «Что я вошла, игрок, в твоё нутро — блеф, Ибо я тут же потом твоим стала. Ты без меня брести будешь устало И да пожрёт в пути тебя пророк-лев — Рука его тебя уже достала!» Здесь есть тайносказание. Некрозу Предать меня и прежде чем во аде Труп потопить, увидеть дали розу Ликторы бога мне за к «Илиаде» Любовь и к «Одиссее». Роза эта — И мрак теперь и царство для поэта.

3

Мужчине розу женщина дала, А не наоборот, как цветок зла. Отважились на ложь последней встречи, И что рука искала, то нашла. О новой лжи не может быть и речи. Стать одиноким — ты мне не перечи! — Я должен, чтобы соль в меня вошла, Как в рыбу, но есть к соли предобречь и Любовь была, да только вся прошла. Я больше не прошу, чтоб ты пришла. Претит мне самый вкус небезупречи. «Вновь лгать вдвоём? Да ты с ума сошла!» Способен кто к такой самоотречи? Надежда вся — на Старого Козла.

СОН

Сон: в пустынной местности Ирана Башня без дверей стоит, без окон, Вход подземный вверх ведёт, что рано Или поздно замечаешь. Кокон Каменный таков, что нет тарана На него — мощна стена! Восток, он Мудр, и башне не нужна охрана. Только ставит на смертельный кто кон Жизнь свою, ища вход в башню эту Под землёй, что отдана поэту, На меня похожему? Он пишет О другом поэте, тоже в башне, Тот — о третьем, энный же — об аж не Весть каком по счёту. Бог их слышит.

НА ПОЛУЧЕНИЕ ЭНЦИКЛОПЕДИИ

1

Циклопия Брокгауза обширна. А буквы пропечатаны как жирно! Ряды многих томов и том отдельный Для атласов, чтоб время не транжирно, Двойник мой, тратил ты, как мот бездельный. Нечего делать? Скука? Совет дельный: Брокгауза открой. Не дебоширно Напейся, алкоголик беспредельный! Автобус зарулил уже в пакгауз И на сиденья грузится Брокгауз. «Закон распределенья вероятий И плотность их открыл Ганс Фридрих Гаусс», — Читаю не без еров текст и ятей. Есть время уклоняться от объятий…

2

Вся набожность Германии. Все нео — Платоники с агностиками. Первый Адам и Адам Бременский. Опер вый Птенцов и флора острова Борнео. И тигр, и ад. Столбцы чёрного текста Без опечаток с карт голубизною. Да. Время — лабиринт, что глубиною До тысяч эдак лет нисходит тех ста. Смесь знаний, превышающая всё то, Что знает человек отдельно взятый. Ну-ка посмотрим, что про то да сё-то Поведал ум немецкий непредвзятый!