Алпамыш
Шрифт:
Дочь моя Барчин, забудь его навек!
Выдумал закон, — плати ему зякет!
Родичи мои, подайте мне совет!..
Я несчастный раб, нет утешенья мне.
Стал пришельцем жалким я в родной стране!
Чтоб родному брату брат платил зякет, —
Так ведь не бывало ни в одной стране!
Родичи мои, подайте мне совет!..
Осень наступила — цвет в садах поблек.
Горе
Брат родной поюртный требует налог!
Чем родному брату мне платить зякет, —
Да пойдет ему такой закон не впрок! —
Лучше на чужбину мне откочевать,
Там налог подушный калмык
а
м платить.
Родичи мои, подайте мне совет!..
Я ведь не последний человек в стране:
Я — тюря и сам, я тоже — бек в стране.
Обречен страдать не по своей вине,
С приговором неба что поделать мне?
Сыном предо мной кичится брат-хвастун:
«Очень, мол, ученый, хоть годами юн!»
Тяжело покинуть мне страну Байсун,
Но могу ль закон разбойный признавать?
Родичи мои, подайте мне совет!..
Иль родному брату мне платить зякет,
Иль в чужой калмыцкий край откочевать?
Как же тут не плакать и не горевать!
Кто сумеет боль мою уврачевать?
Родичи мои, подайте мне совет!
Байсары-бий такие слова сказал, а народ — молчит. Видя, что все, на почетном месте сидящие, большими людьми себя считающие, набрали песку в рот, — некий аксакал Яртыбай, [6]с места встав, такое слово сказал Байсарыбию:
— Бию Байсары какой совет дадим?
В петле Байбури висеть мы не хотим.
Добрый наш совет и сам ты знаешь, бай:
Яму, если хочешь, сам себе копай.
Как замыслил в сердце, так и поступай.
Что бы ни решил ты, но одно решай,
Мужественней будь, — что суждено, решай.
На своей земле ты сам себе тюря.
На слова мои не обижайся зря,
Говорим тебе, от сердца говоря:
Коль уйдешь в страну калмыцкого царя,
Мы с тобой уйдем, с тебя пример беря,
Хоть на край земли, за дальние моря.
Мужественней будь, — что суждено, решай.
Брату ли зякет или джузью — чужим, —
Вашей братской распри мы не разрешим.
Ведь своим добром мы тоже дорожим,
Лезть,
однако, в петлю сами не спешим,А советом — жизни мы себя лишим.
Мужественней будь, — что суждено, решай.
Ты совета просишь, весь народ собрав,
Ты ли, Байбури ли в этом деле прав?
Из-за вашей распри голову терять, —
Надобно иметь другую про запас.
А никто из нас, однако, не двуглав:
Байбури погубит каждого из нас…
Мы тебе совета дать не можем, бай!
Власть твоя, — как хочешь — так и поступай.
Слово это молвит раб твой, Яртыбай…
Речь Яртыбая выслушав, так сказал Байсарыбий собравшемуся народу:
— Байсары вам снова слово говорит:
Сердце Байсары страдает и скорбит, —
Гнева и обиды в нем пожар горит:
Брат родной платить ему зякет велит, —
Горем и позором Байсары убит.
Чем налог платить мне брату моему,
В униженьи жить в своем родном дому,
Чем в своей стране мне привыкать к ярму, —
Лучше мне Байсун покинуть самому!..
В чужедальний край откочевать хочу,
Там, в изгнаньи, век свой доживать хочу.
Опостылел мне несправедливый мир!
За горой — гора, за ними — степь Чилбир, —
Может быть, я там найду счастливый мир.
Лучше мне Байсун покинуть самому!..
Боль моя — как нож отточенный, остра,
Боль моя — как пламя жаркого костра.
Если птица счастья, выпорхнув с утра,
Счастьем осенить захочет комара,
Хоть Симург,
[7]
в сравненьи с комаром — гора, —
Голову он склонит перед комаром.
Может быть, в степи калмыцкой Чилбир-чоль
И ко мне судьба окажется добра.
Лучше мне Байсун покинуть самому!..
Э, мой притеснитель, Байбури, мой брат!
Тесен для него, как видно, стал Конграт.
Видимо, меня он вовсе выжить рад.
Если брата ввергнул он в подобный ад,
Пусть живет один, не ведая услад!..
Степи калмык
о
в тучны и хороши,—
Буду калмык
а
м платить налог с души.
Может быть, аллах поможет мне и там,