Алуим

– Да не спим мы с ней.
– говорю я. И говорю правду.
– Что вы все так меня достаёте?!

Большинство моих здешних приятелей интересовались на счёт моих отношений с Татьяной уже не один раз. И никто не верил моим ответам.

– Ну-ну. Ещё скажи, что Танюха свободна, и ты не будешь ревновать, если кто-нибудь начнёт с ней заигрывать.

– Буду. Но мы просто друзья.

Руслан закатывает глаза и кривит губы.

– Ты прям мальчик-одуванчик. Но в то же время очень мутный. И сам не спишь, и пацанов не подпускаешь. И девок других не трогаешь.

– Ой, да ладно.
– в моём голосе чувствуется раздражённость.
– За четыре года все, кто хотел, уже давно могли бы к ней подкатить.

Руслан жестом показывает официантке принести ещё два бокала пива.

– Сегодня все девки на площади будут. Они просто ссутся от этих "Sex pilots". Но ты, конечно, уже по-дружески договорился с Танюхой.

Натягиваю на губы улыбку, но внутри меня что-то негодует. Ведь Руслан прав. Рассказав Татьяне про Иру, я сам внутри себя создал преграду, через которую не позволено переступать. Ире я никогда не открывал свою душу, но охотно проводил с ней время в постели. Татьяне же я раскрылся, и теперь по какому-то странному уравнению перевёл нашу возможную интимную близость в разряд "неизвестное". Мы полтора месяца почти неразлучны. Так какого чёрта я веду себя как малолетний девственник?!

– А знаешь, ты прав.
– говорю это и беру в руку следующий бокал. Чувствую, что пора ломать глупые внутренние барьеры.
– Я хочу Татьяну, и я буду с ней. Сегодня праздник, и это лучший день, чтобы всё начать.

– Наконец-то дошло.
– улыбается Руслан.

Мы сидим в "Трёх семёрках". Уютное заведение с приятной, спокойной музыкой и приглушённым светом. На круглых столах скатерти из плотной зелёной ткани, солонки в виде медитирующих слонов, пепельницы из цельного камня. На тёмных стенах висят картины с дрейфующими фрегатами и песчаными дюнами. Ничего уже не напоминает о том, что здесь когда-то был зал игровых автоматов. Ничего, кроме названия.

Руслан - мой троюродный брат. Он старше меня на шесть лет, немного ниже ростом, с чёрными волосами и карими глазами. Когда улыбается, то его золотой резец всегда ярко блестит, заставляя перевести на себя взгляд. Одет Руслан в серую рубашку без рукавов и серые брюки. На руке больше нет кольца. Полтора года назад он развёлся и теперь снова наслаждается холостяцкой жизнью.

Сегодня последнее воскресенье июня - День молодёжи. Погода стоит отличная. Тепло, безветренно, никаких облаков. И народ толпами едет в Центр. Аттракционы, привезённые из Днепропетровска, работают с самого утра. Весь день проводятся какие-то конкурсы, разыгрываются призы. Скоро начнётся концерт, а в одиннадцать часов будет салют. И мы тоже хотим на всё это посмотреть. Я решил позволить себе выпить, впервые со второго дня приезда. С утра мы с Русланом и сестрой Витой жарили шашлыки во дворе дома их родителей, затем ходили на речку, посидели там с нашими общими друзьями. Ну а ближе к вечеру переоделись и пришли сюда. Заказали салатиков, поиграли в бильярд, выпили по паре бокалов. Так постепенно время подошло к девяти.

– Ну что, едем?
– предлагаю я.

– Едем.
– соглашается Руслан.

Мы встаём из-за столика, расплачиваемся у барной стойки и выходим на улицу. Поправляю цепочку на шее. У футболки V-образный вырез, и кулон в виде драконьей головы то и дело вылезает наружу. Вдыхаю воздух полной грудью. В моём сознании всё прояснилось, и я как никогда хочу поскорее увидеть Татьяну и крепко обнять её, как мужчина обнимает свою женщину. Настроение отличное, действительно праздничное. И хочется делиться им другими с людьми.

– С праздником!
– говорю я двум парням, курящим у входа.

– С каким, москалик?
– спрашивает один из них, тот, который физически крепче. Одет в белую футболку и бежевые штаны с накладными карманами. В его словах чувствуется неприязнь. Я знаю, что все слышат мой русский акцент, но до этого никто вот так "москалём" меня не называл.

– День молодёжи.
– отвечаю, игнорируя провокацию. Настроение реально хорошее, чтобы портить его из-за всякой ерунды.

– А шо ты такой седой?
– спрашивает второй.
– Путинская власть довела?
– Голова обрита наголо, чёрные густые брови. На нём жёлтая майка и синие шорты. Поглядывает на мою шею.

– Купите нам пива в честь праздника.
– требует первый.

– Все, мужики. Забудьте.

Руслан машет рукой, прекращая этот разговор, и мы не спеша идём в сторону остановки. В соседнем дворе находится отделение милиции, и совсем не хочется из-за драки загреметь туда в такой вечер.

Остановка пуста. Под тускло светящим фонарём нет ни одного человека, значит, маршрутка уехала совсем недавно. Таксистов тоже не видно. Мы проходим чуть дальше, в сторону парка, к одиноко стоящему киоску. Руслан покупает сигареты, зажигалку, презервативы. Затем я заказываю маленькую бутылку минералки, банку безалкогольного энергетика и пачку орбита. Хочу избавиться от пивного послевкусия во рту и прогнать хмель. Тут неожиданно появляются эти двое.

– Москалик, купи пива.
– говорит тот, что покрепче.

– И сигарет.
– добавляет второй. Он чем-то похож на ту черепашку-гопника из зоомагазина.

– Москаль мэни нэ брат.
– дразню их словами из фильма "Брат 2".
– Бандеровец чтоли?
– намеренно выделяю слово "чтоли", ведь "что" - первичное отличие российской разговорной речи от украинской.

– Ты шо, сука, оборзел?!

Подходят к нам близко, почти вплотную. Неужели мы кажемся им такими беззащитными?

Руслан без лишних слов бьёт крепкому локтем в челюсть. Тот хватает Руслана за рубашку, и они начинают бороться у витрины киоска. Падают на асфальт. Я же бью лысому правый прямой в нос. Не со всей силы, ведь чувствую, что он слабее меня. Просто для профилактики наглости и глупой ненависти. Ещё один. Потом ещё. На кулаке моём кровь. Хватаю лысого за майку, тащу в сторону фонаря. Знаю, это опрометчиво, ведь на свету драку издалека могут заметить патрульные. Но я очень хочу заглянуть этому парню в лицо. Увидеть эмоции хищника, ставшего жертвой. Дерьмовое чувство, наверное. Он пытается вырваться, бьёт меня кулаком в висок, затем одной рукой тянется к моему кулону, снова вылезшему наружу, другой рукой лезет в карман своих шорт. И тут я срываюсь. Наношу апперкоты один за другим. Резкие, вкладываюсь в каждый удар. Хватило бы двух, чтобы парень сдулся, но я бью четыре, потому что не знаю, что у него в кармане. Может быть и нож.

Когда подтаскиваю его к свету, то вижу, что изо рта брызжет тёмная кровь. Наверное, сломанная кость челюсти порезала какую-то вену. Глаза у парня круглые, ошалевшие. Он обеими руками вцепился в мои запястья.

– Отпусти!

Лысый смотрит на меня и не знает, что ему делать.

– Отпусти, сказал!

Понимая, что я действительно вышел из себя, он отпускает руки и убегает в сторону парка. Я оборачиваюсь. У киоска Руслан и второй продолжают борьбу на коленях. Крепыш держит Руслана за рубашку и давит массой, не давая тому встать. Увидев, что я освободился и готов прийти на помощь брату, он вскакивает и бежит через дорогу на другую сторону улицы, к дворцу культуры "Нефтехимик". Я бегу следом. Прохожие наблюдают за нами, кто-то снимает происходящее на телефон. У всех свои развлечения. На другой стороне крепкий спотыкается и падает. Я догоняю его. Он оглядывается испуганными глазами, понимая, что сейчас отхватит по полной. Но тут я немного сглупил. Мне нужно было подбежать и с размаху зарядить ему ногой по яйцам. В уличной драке с быдлом позволено всё. Тогда бы он остался лежать, и Руслан подоспел бы, что выплеснуть свою злость. Но я в порыве эмоций, словно ниндзя или Брюс Ли, взмываю в воздух и, пролетев пару метров, ногой вонзаюсь в спину крепкого. Раздаётся крик боли. Крепыш хватается за поясницу, но вместе с этим мой удар придаёт ему ускорение. Он вскакивает и мчится обратно через дорогу, всё в тот же парк, куда секундами ранее умотал лысый. Драка окончена. Ко мне подбегает Руслан, но оторваться ему уже не на ком.

– Твою ж мать.
– ругается он, осматривая свою одежду. Карман рубашки висит на нитках, плечевой шов разошёлся. Брюки в коленях стёрты до дыр.
– Вот падла.

– Вызывай такси.
– выдохнув, говорю я. Нужно вернуться домой, чтобы переодеться.

Мы едем в Красноармеевку на серебристом Дэу "Ланос". Я сижу на переднем сидении, Руслан - на заднем. Оба молчим. Руслан расстроен, пьёт пиво, купленное в том же киоске. Я пью энергетик, минералкой пришлось вымыть руки от чужой крови. Хорошо, что не испачкал ею одежду. Состояние Руслана мне понятно. Мало того, что новые вещи превратились в тряпки, так ещё и не удалось самолично наказать обидчика. Я же думаю о словах крепыша. "Москалик". Пару раз украинские друзья в шутку называли меня "кацапом", а я их - "хохлами". И никто из нас ничего обидного в этом не находил. Но сегодня обращение "москалик" прозвучало уничижительно, с презрением. Словно бы я враг, свободно расхаживающий по чужой земле лишь благодаря каким-то дурацким толерантным законам. И меня это злит. Особенно, учитывая, что в моих венах четверть украинской крови. Драться здесь мне приходилось и раньше. В подростковом возрасте в селе для многих я был чужой. А местные предвзяты к чужим. Да и всегда находился глупец, желавший сострить на счёт цвета моих волос. Но вот проявления национализма я на себе ощутил впервые.

– Влад, я не хочу ехать в город.
– говорит мне Руслан, когда "Ланос" подъезжает к воротам его дома.
– Иначе сорвусь там на ком-нибудь.

– И что ты предлагаешь?

– Поехали в Орешковку. Посидим в барчике, в бильярд ещё поиграем. Там неделю назад два новых стола завезли. И там спокойно.

Орешковка - соседнее село, находится сразу за Красноармеевкой. Мы многих там знаем, и многие знают нас. Но я же договорился встретиться в Центре с Татьяной. Чёрт... Надо выбирать.

– Хорошо.
– говорю я Руслану.
– Иди переодевайся.