Алый пепел заката

Через четверть часа притормозили у подъезда. Злой и бледный Женя вышел, вытащил из багажного отделения инвалидную коляску. Подкатил к пассажирской двери сзади, «помог» Егору пересесть и со скорбным видом направился к пандусу. «Королла» с шашечками сразу уехала.

– Вставай уже! – Прошипел Женя в лифте.

– Тут и так места нет! – Возразил Егор.

Наконец, лифт остановился, Женя выкатил коляску в коридор.

– Вставай! – Прорычал Евгений.

– Ну, что ты заладил, как на баптистском сборище! – Весело отозвался Егор. – А вдруг в глазок пасут? Кати давай.

Женя покатил. Без комментариев открыл свою дверь, затолкнул кресло с братцем, сразу закрылся. Грозно развернулся, Егор уже стоял с телефоном в режиме фонарика. – Собирайся быстрей.

Женя включил свет, вынул из шкафа большую «трёхдонку» и принялся кидать в неё вещи. Последнимиаккуратно уложил электрический чайник и ноутбук. Поднатужившись, выволок здоровенный баул со снарягой, вытащил из него смотку альпинистской верёвки, обвязку.

– Есть шнурок? – Спросил Егор. Женя поднял на него глаза, тот стоял с лимонкой в руках.

– За-зачем? – Растерялся Женя.

– Растяжку сделаю на дверях. – Запросто ответил младшенький.

– А! Ну, конечно! – Делано обрадовался старший, но смутился под спокойным взглядом Егора. – Брось пока на кровать, я сам сделаю.

Протянул обвязку. – Надевай. Вот тебя спущу, ты сумки примешь, а потом, как сам буду уходить…

– Женя. – Серьёзно ответил Егор. – Ты сейчас дашь мне шнурок. Спустишься и примешь сумки.

– А…

– А об остальном не думай.

Женя полез в баул, не глядя, протянул Егору реп-шнур, и принялся напяливать «систему» на себя. Привязал верёвку к батарее, попросил. – Выключи свет.

Выбросил концы в окно. Сказал строго. – Спускаться будешь по правой верёвке, я её изолентой пометил. Перепутаешь – разобьёшься, понял?

Егор понятливо кивнул.

– Ну, давай тогда. – Жене запрыгнул на подоконник, встегнулся в верёвку и просто вышел на стену.

Спустился за минуту, отстегнулся, оглянулся, увидел у бордюра их «Короллу». Егор сразу потащил верёвку наверх. Через минуту спустил разом обе тяжеленные сумки, Женя поразился – как сил-то хватило? Следом спустил коляску, молодец, что не забыл. Вылез сам, сноровисто, как по школьному канату слез до верха второго этажа и сорвался. Врезался задницей в сушилку для белья, рама сломалась, но крепления в стене выдержали. Егор, вцепился в неё, припечатался анфасом к стене, повис на вытянутых руках, а сверху кольцами опадала верёвка.

– Да прыгай уже, первый этаж всего лишь. – Со вздохом посоветовал Жека и принялся быстро собирать верёвку. Егор спрыгнул, немного скособочено подхватил баул, понёс к машине, когда вернулся за сумкой, Женя уже собрал трос. Погрузились, поехали.

– Что это вы устроили среди ночи? – Пробасил дядя Саня.

– Да Егорка лазить учился, только право с лево ещё путает. – Усмехнулся Жека. – Говорил же, по правой!

– Да как же по правой, если с изолентой левая была! – Возмутился Егор.

– Она правая, если снаружи, когда ты уже на стене! Так всегда говорят! – Снисходительно пояснил Женя.

– А! – До Егора дошло. – А я ещё думаю, ну, как ты мог левую верёвку пометить? Решил, что в запаре.

– Дядь Саш, а давай мы сегодня с тобой подежурим? – Решил сменить тему Женя.

– Ладно, - благодушно ответил Александр Иванович, - чёрт с вами, хоть и надоели вы мне за сегодня…

Глава 4

Данил в то же утро честно рассчитался с Лёхой. Как только Витёк «поплыл», постелили рабочие комбезы и куртки, уложили, закрыли и поехали в ближайшее отделение «сбера», где Данил снял двести тысяч рублей. Счастье Лёшино казалось бесконечным!

Только завёз Даню домой и сразу принялся названивать в излюбленную свою мастерню, где его реально любили за регулярные весомые траты. Лёшу там всегда были рады видеть, однако именно там его постигло первое серьёзное разочарование.

Он давно уже разработал и затвердил как «Отче наш» минимальный список улучшений, однако придумывался он всего на сто тысяч рублей, да и цены успели немного подрасти. Едва Лёша успел войти во вкус, предвкушая в воображении своём, что бы ещё такого сделать обожаемому «Марчику», как предполагаемая сумма предательски переползла красную черту. Вернее, она сделала это дважды, сперва легко преодолев минимальный порог в сто тысяч, и в довершении пробила потолок в двести.

Лёху в автомастерской хорошо знали и ужались немного, ровно до тех пределов, что он на тот момент мог себе позволить. Лёша оставил «Марка» в надёжных умелых ручках, позолотив их сотней тысяч задатка, и пошёл на автобусную остановку в грустных размышлениях. Думалось ему о непостижимости человеческой природы с одной стороны, и о собственной дурости с другой. Вот как эти прохиндеи каждый раз умудряются точно определить, сколько из него можно выдавить и на каких условиях он, весь раздавленный жабой, готов с точно определённой суммой расстаться?

Главное же огорчение заключалось в том, что даже с неплохо для его возможностей подготовленной машиной гонка теряла всяческий смысл, катались же на деньги, а их осталось только для поддержания штанов. Впереди снова отчётливо замаячила перспектива обращения к Толстому. Здесь были два пути, плохой – это выйти на его новый объект и канючить авансы, и очень плохой, о котором, если честно, мирному парню думать не хотелось.

На общественном транспорте домой он добрался примерно за час. Мама, конечно, уже ушла на работу, и в этот хмурый понедельник Алексей мог спокойно предаваться мрачным мыслям. Разогрел в микроволновой печи воскресного борща и под просмотр теленовостей со вкусом себя пожалел, а под кофе с печеньем сделал первый конструктивный подход к проблеме.

Первый шаг лежал на поверхности, позвонить Дане, что он и сделал. Данил отозвался сразу, сказал выходить в подъезд, мол, у него найдётся для соседа пять минут. Лёха вышел на лестничную клетку, практически одновременно открылась дверь Данила. Тот вышел с сигаретой во рту, сразу прикурил, что являлось плохим знаком, и только после этого протянул руку.

– Здорово! Повезло, я уже по делам собрался. У тебя что-то серьёзное?

– Да. Нет денег поставить на гонку, всё вбухал в апгрейд. – Не стал разводить вступления Лёша. – Займёшь?

– Ошизел? – Искренне удивился Данил. – Я ж тебе считай, только что двести косых снял! У Толстого попроси!

– Ага. – Замялся Лёша. – Тогда вот что, можно мне ещё укол?

– Лёша, ты ничего не забыл? – Вкрадчиво спросил Данил. – Это доля Егора и Жени. А если они с меня спросят?

– Ну, за один-то укол не спросят! – Бледно улыбнулся Лёша.

– За один, может, не спросят, но тебе ж одного будет мало, ведь так? Ну, не ври себе! – Жёстко сказал Даня и добавил вкрадчиво. – Вот ты представляешь, сколько может стоить такой укол?