Америка в тени президентства

Глобальная электронная фиатная валюта без государственного страхования банковских депозитов — это совершенный механизм полного контроля. До тех пор, пока он централизованно контролируется цифровыми технологиями, глобальной корпоратократии, мировой элите и глубинному государству всё равно, называется ли новая валютная система долларом, песо, франком, золотом или серебром.

Часть IV. Новая модель

Глава 16. Перегруппировка сил

Возможно, мы считаем самим собой разумеющимся, что Евросоюз не способен выжить в своём нынешнем формате — это экономически невозможно. Однако, как свидетельствует опыт бывшего Советского Союза, в течение короткого периода мы будем наблюдать «перезагрузку» — новые объединяющие тенденции в Европе. И если «ядро» ЕС, в лице объединивших усилия Франции и Германии, сумеет выжить, то вполне вероятно, что континентальная Европа может рассчитывать на своё возрождение; если нет, тогда можно ожидать появление ЕС в новом формате, а затем реинкарнацию империи Карла Великого.

Валдайский экономический форум — это известный экспертно-аналитический центр и международный дискуссионный геополитический клуб России. Тимофей Бордачёв, программный директор Фонда развития и поддержки Международного дискуссионного клуба «Валдай», даёт следующую оценку нынешней перегруппировки сил: «Такое возрождение может принять несколько форм. Один из аспектов происходящего — это ось Париж-Берлин. Другой — Берлин-Вашингтон. Этот порядок — региональное развитие Вестфальской системы, и ему присущи её важнейшие отличительные черты. Он не включает в себя Россию и, более того, активно противопоставляет себя ей. Он органично встроен в структуру глобального Запада и играет свою роль в его противостоянии с глобальным не-Западом. Противостоянии, которое в ряде случаев (Россия) является грубым и прямолинейным, а в ряде (Китай) — сложноорганизованным и учитывающим фактор экономической взаимозависимости.

Важнейшей задачей этого нового порядка является укрепление старейшей части Запада — Европы Европейского союза. В его основе лежит единство по нескольким фронтам: военно-политическое (НАТО), экономическое (реструктуризация или новое издание Трансатлантического торгово-инвестиционного партнерства), культурно-цивилизационное (либеральный протестантизм) и даже этническая идентичность (относительное большинство белых граждан США имеют немецких предков). Он продиктован объективными факторами и интересами. Этот порядок, как и всякий другой порядок, востребован политическими и экономическими элитами Европы, которые в последние годы испытывали и демонстрировали всё большую неуверенность.

Новый европейский порядок формируется четырьмя важнейшими международно-полити ческими процессами. Во-первых, это завершение периода попыток включения России на правах младшего и возвращение её на историческое место соперника и угрозы. Во-вторых, глубочайшим кризисом европейского интеграционного проекта и необходимостью выхода из него на пути сильного лидерства. В-третьих, выходом из ЕС Великобритании, что делает возможным переформатирование склеротичной системы управления и экономического регулирования в Евросоюзе. И, наконец, в-четвёртых, необходимостью «вписать» Европу в новую систему отношений внутри коллективного Запада. В основе этой системы — новые мегарегиональные торгово-экономические объединения, не отвергающие глобализацию, а развивающие её в выгодном историческим лидерам направлении»[379]. Одно из таких объединений, которое сегодня возрождается, — Транстихоокеанское торговое партнёрство (ТТП). Оно готово двигаться вперёд без Соединённых Штатов. «Это соглашение о свободной торговле настолько умно продумано, что даже провал его ратификации не остановит его. Например, оно может быть реализовано путём совершенствования системы двусторонних договоров о торговле и инвестициях»[380].

Глубокие изменения неизбежны. «Новый «берлинско-вашингтонский» порядок сможет стать ответом на угрозу хаоса, которая всё более явственно вырисовывается перед Евросоюзом. В центре этого порядка будет стратегическое, всеобъемлющее и взаимовыгодное партнёрство между экономическими гигантами Запада — США и Германией, Германией и Францией. Его военно-политическим фундаментом будет блок НАТО, сплотившийся в противостоянии России. Эта новая система окончательно покончит с попытками построения европейской идентичности в сфере безопасности и обороны. Такая идентичность уже сформировалась в ходе драматических событий на востоке Европы после переворота на Украине. Однако институциональной основой этой идентичности станет не эфемерная общеевропейская политика в сфере безопасности, а вполне конкретный блок НАТО. США и дальше будет выполнять вполне конкретную чётко-определённую роль военно-политического лидера Запада.

Выход Великобритании из ЕС серьёзно изменит Евросоюз и Европу в целом. При этом, будут развиваться два отчасти противоречивых, отчасти взаимодополняющих процесса. С одной стороны, чтобы выжить, ЕС будет делать всё возможное, чтобы экономически сплотить союз. С другой, будут, по всей видимости, приостановлены процессы интеграции политических систем и систем обеспечения безопасности. Внешнюю безопасность союза полностью возьмёт на себя НАТО. С мечтами о создании европейских оборонных структур уже покончено. В результате драматических событий последних лет в Восточной Европе США и проамериканские лобби в ЕС смогли полностью восстановить контроль над ситуацией»[381].

Рассуждая теоретически, без раздражающего британского фактора «Германии будет проще убедить Францию и собственных колеблющихся в том, что только скрытая либерализация и общее сокращение социальных обязательств смогут спасти экономику Европы. Тот факт, что последняя нуждается в радикальной встряске, по всей видимости, единогласно признаётся элитами в Берлине. Как и убеждённость в том, что уверенно проведя Европу через кризис евро, Германия должна спасти её стратегически и «вытолкнуть» на новый уровень развития. Мирным, разумеется, путём.

Вообще о том, что после разрешения кризиса зоны евро и в связи с выходом из ЕС Великобритании масштабы германского могущества становятся опасными для единства ЕС, сказано уже много. Однако укрепление стратегического партнёрства Берлина с США может решить эту проблему. Германия, надёжно и крепко впаянная в трансатлантическое сообщество, не будет вызывать подозрений у других стран в желании создать «рейх 2.0».

Новый «берлинско-вашингтонский» порядок, если ему позволят консолидироваться, будет характеризоваться совмещением высокой степени рыночной открытости (всегда выгодной экономически сильным игрокам) и возвращения части политических полномочий в руки суверенных государств (что позволит сильным решать проблемы безопасности без оглядки на слабых членов сообщества). Стимулом к возвращению власти в руки суверенных государств станет и необходимость реально бороться с терроризмом. То, что его волна все больше грозит захлестнуть Европу, становится в наши дни, после ужасающих терактов в Париже, Брюсселе и Ницце, все более очевидной. Естественным следствием этого будет отказ от попыток создать действительно более или менее единые европейские специальные службы. Это, в свою очередь, неизбежно создаст необходимость усиления контроля над внутренними границами сообщества. Очевидно, что полиция и контрразведка одних стран будет справляться с террористической угрозой эффективнее, чем других. Поэтому необходимой мерой станет возвращение к эффективной охране границ. Ответ на вопрос о том, как совместить открытый рынок и усиление полицейских мер контроля над населением, станет важнейшим для европейских элит.

В результате, в Брюсселе понимают: чтобы выжить, Европе придётся объединиться экономически и в то же время существенно ограничить политическое объединение таким кругом вопросов, которые не будут идти во вред трансатлантической солидарности. Ведь именно последняя и ее институциональное воплощение в лице НАТО станут несущей конструкцией выживания цивилизации Запада и главным инструментом его борьбы за лидерство с окружающим миром.

При новом порядке Евросоюз вряд ли станет более простым и ответственным партнёром для России. Он, как уже сейчас отмечают с тревогой многие наблюдатели, может стать даже более агрессивным, не останавливаясь не только перед политически враждебными действиями, но и перед военными провокациями. При этом диалог по частным вопросам с наиболее вменяемыми европейскими государствами будет вполне возможен. Хотя это и не сможет подвигнуть их на нарушение правил железной «берлинско-вашингтонской» системы, которая формируется в Европе.

Однако Евросоюз никогда не признает возвращение Крыма в состав России и не отменит варварские санкции в отношении жителей полуострова. Россия, со своей стороны, должна будет всё более серьёзно относиться к гармоничному развитию своей территории за Уралом и связям с азиатскими экономиками. Для этого можно будет привлекать европейские компании, если они проявят достаточно гибкости в условиях санкционного давления. Также поможет, если Россия, Китай, Казахстан и другие региональные партнёры перейдут, наконец, от слов к делу и займутся строительством евразийской транспортно-логистической системы, за которой потянется и пространство совместного развития.