Американский доктор из России, или история успеха

— Как же они могли услышать, если вы — шопотом?

— Да вы совсем жизни не знаете! Ведь на Скале в каждой компании есть свой стукач.

— А это что такое?

— А вот что: бывало, кто-нибудь расскажет анекдот смешной про правителей, ну, все захихикают, конечно, а стукач тут же незаметно стучит условным стуком по Скале, правителям доносит. К утру уже нет ни того рассказчика, ни тех, кто хихикал, — всех в ущелье сбросили.

Островитяне изумленно говорили:

— Действительно?

А скалитяне их спрашивали:

— Вот у вас тут как друг на друга доносят?

— У нас это бизнес журналистов — они обо всех сплетничают. А особенно — о нашем правительстве.

— Что?! О правительстве?! — ужасались скалитяне. — Наверное, совсем шепотом?

— Ну нет! Чем громче они расскажут какой-нибудь анекдот про правительство, тем больше им заплатят.

— Как?! За это еще и деньги платят? И никуда их не сбрасывают?

— Куда же сбрасывать? У нас ведь Равнина.

— Ах, да, мы и забыли, что у вас все по-другому. Вот вы о чем между собой задушевно беседуете?

— А мы вообще не беседуем: ни к чему, да и некогда — каждый делает свой бизнес. Чего тут обсуждать? Бизнес есть бизнес, — говорили островитяне.

— Нет, — возражали скалитяне, — по-нашему, по-скалитянски, в задушевных беседах есть человечность, способность сопереживать горю.

— А по-нашему, по-островитянски, человечность — в умении делать бизнес и радоваться жизни.

И они убегали по своим многочисленным делам. Уж они-то твердо держались на ногах на своей Равнине.

Скалитяне же, покачиваясь, глядели им вслед и говорили:

— Странные люди: совсем они жизни не знают. Наверное, у них мозги перевернутые…

А потом Проходили годы,

И потомки скалитян становились островитянами,

И сами делали бизнес и радовались жизни по-островитянски.

Иногда на остров Равнины прилетали запоздалые скалитяне,

Теперь они это делали без труда и страха:

Вместо той спасительной тонкой паутинки —

Садись на Скале на ковер-самолет и на Равнине высаживайся.

— Ну, как там, на Скале? — спрашивали их старожилы. — Все висите вверх ногами?

— Что вы, еще хуже! — восклицали вновь прибывшие. — Вы теперешнюю скалитянскую жизнь даже представить себе не можете: мы и висеть не висим, и стоять не стоим, а болтаемся в подвешенном состоянии.

— Почему в подвешенном?

— Так ведь уцепиться не за что стало.

— Как то есть — не за что?

— Правители хотели Скалу перестроить на манер Равнины, только не получилось у них.

— Почему не получилось?

— Всю Скалу до последнего камешка разворовали. Сидят на Вершине: и воруют, воруют.

— Ну, а вам чем теперь хуже?

— Раньше нам хоть зарплату платили за то, что висим, а теперь ничего не платят. В воздухе парим, воздухом и питаемся.

— Куда же ваши правители смотрят? Они ведь теперь у вас новые.

— Какие там новые!.. Вывески только поменяли: мы, мол, не те, что раньше были, а те, что никогда вовсе и не были.

— А что они делают?

— Они-то? Обещают. Залезет один на Вершину, наобещает с три короба, потом другой залезет и тоже наобещает. А сами тайком Скалу распродают по камешкам. Сами богатеют и еще развели себе помощников скоробогатеньких. Мы их «новыми скалитянами» называем.

— Что же эти «новые скалитяне» производят, если так быстро разбогатели?

— Господи, да на Скале давно никто ничего не производит! Жулики они, эти «новые скалитяне». Хотя некоторые считают их героями нашего времени.

— Действительно? Почему?

— Скалитяне без героев жить не могут: приучены. Вот у вас на Равнине есть герои?

— У нас герой один — деньги. У кого денег много, тот и герой.

— Какое же в деньгах геройство?

— Умение делать деньги — это мы называем равнинным геройством! Кто с нуля начал и стал богачом — тот у нас и герой, и образец.

— А нас учили, что герой — тот, кто себе ничего, а все людям.

— Что же, эти ваши учителя, показывали вам такой образец?

— Показали, как же! Сами же все и прикарманили. Из-за этого денег на Скале теперь совсем не осталось.

— Куда же они деньги девали?

Скалитянин поднимает плечи, разводит руками, смотрит в небо и начинает всхлипывать. Чтобы успокоить его, островитянин меняет тему:

— А правду говорят, у вас теперь свобода? Мы слышали, что вы правителей во всю глотку можете ругать, и никто на вас не стучит.

Скалитянин жмурится от удовольствия:

— Это верно, стук до Вершины теперь — стучи, не стучи — не доходит. А стукачи бывшие ходят с флагами: требуют, чтобы нас обратно вверх ногами повесили, чтоб им опять стучать. Ну, а нам одна радость: по привычке слетимся где-нибудь в свободном парении, водку под мышками зажмем, чтобы не расплескать, пьем ее, горькую, и правителей с «новыми скалитянами» всласть кроем. Ну а как душу отведем, так вроде и парить в воздухе легче становится.

— Ну, а Вершину сравнять никто не собирается?

— Что вы! До этого у скалитян мозги еще недоперевернулись; они у них вроде как набекрень застряли. Разве что через три-четыре поколения выпрямятся…

Так было в далекие-предалекие времена,

В океане людской истории,

Где бушуют волны человеческих судеб…

«Новые русские» в Нью-Йорке

Когда я написал эту сказку, мне еще не приходилось встречаться с «новыми русскими». В России тогда проводились невиданные до тех пор политические и экономические эксперименты над истерзанным обществом. От крушения привычных основ, от нахлынувшей нищеты и от захлестывания переменами люди совершенно ошалели — у большинства из них мозги действительно могли свихнуться набекрень. Нерасчетливый перевод России на «рыночную систему» — где спрос определяет стоимость — был катастрофой для населения. В той стране на основах полусоциализма выросли поколения, а рыночная система привела к повальной приватизации всего. В течение нескольких дней все из государственного стало частным. Поэтому кто имел заграничную валюту, мог почти за бесценок скупать все — продавались заводы, фабрики, оборудование, промыслы, учреждения и особенно квартиры. Фактически, это была «срочная распродажа» общественных богатств.

Тут и пригодились налаженные за двадцать лет иммиграции контакты бывших «скалитян»-русских с «островитянами»-американцами — «новые русские» стали появляться в Нью-Йорке. Перелет из России в Америку был уже прямой, визы здесь и там выдавали просто, и предприимчивые жулики стали толпами летать туда и обратно. Русские дельцы скупали в Америке за низкие цены подержанные автомобили, компьютеры, телевизоры, радио, проигрыватели дисков и любую технику и электронику. Вернувшись обратно, они продавали это «новым русским» с большой выгодой. Именно тогда на этом заложилось основание богатства таких будущих русских магнатов-олигархов, как Борис Березовский и других.