Аморальное
Шрифт:
Так прошло два месяца. Рэй почти никогда не приезжал к ней домой, обычно она ездила к нему, чтобы не компрометировать его и не быть скомпрометированной самой. Её кости срослись уже почти полностью, на теле уже почти не оставалось мутных широких пятен и шрамов. Рэй был очень мил. Ей казалось, что ему совестно за то, как они её избили, и он пытается компенсировать свою жестокость заботой. Ей казалось, что её зависимость от него делает его самого зависимым. Ей казалось, что конец близко.
Он стал ещё ближе, когда Рэй позвал её в горы на выходные. Он собирался снять коттедж, полазать по скалам и поплавать в горном озере. Было тепло. Ими подумала, что нет смерти правдоподобнее, чем альпинист, случайно
Они поехали вдвоём, Дерек и Эрик остались в городе.
Рэйнольд очень хорошо справлялся с подъёмом, куда лучше Имтизаль, и осиливал даже склоны под углом. Она нарочно прибеднялась и делала усталый вид, чтобы, когда они поднялись уже достаточно высоко, взмолиться о помощи.
– Рэй! Я сейчас упаду. Я не могу. Больше не могу.
Он спустился на метр, повиснув рядом с ней.
– Можешь. Осталось метров десять и всё.
– Мне нужно передохнуть.
Она вцепилась в его руку. Он повис на одной руке, второй поддерживал Ими. Он сомнительно опустил взгляд на её пальцы, обхватившие его предплечье.
– Ты не выглядишь уставшей.
Она тяжело дышала.
– Я никогда не выгляжу. Уставшей.
Она выжидала момент. Он смотрел ей прямо в глаза.
– Что ты задумала?
– Хочу отдохнуть минуту.
– Сейчас. Подержи мою верёвку.
Она не поняла, чего он хотел от неё, но послушно сжала верёвку. Она думала, он собирается устроиться удобнее для того, чтобы помочь ей с подъёмом. Всё шло по плану. Но как только она выпустила его руку, он с силой оттолкнул её. Она вскрикнула и еле успела удержаться. Верёвка натянулась. Ими ободрала ноги и предплечье, но удержалась и не ударилась слишком сильно о скалу. Рэй полез наверх. Теперь она не могла дотянуться до него.
– Поднимайся, – скомандовал он ей.
– Я не могу.
Он посмотрел на неё вниз и вправо, через плечо.
– Я скину тебя со скалы. Поднимайся.
Он был уже почти у самого верха. Ими стало страшно. Она уже действительно почувствовала себя усталой, ободранные ладони щипало, их выжгла верёвка.
– Лезь наверх, Имтизаль.
Делать было нечего. Она не могла ослушаться его, и он это знал. Она думала, пришёл один из этих дней, когда его властолюбие и жестокость торжествовали над благодарностью.
Она не очень торопилась. Она боялась сорваться. Её подгоняла угроза Рэйнольда: она знала, что он действительно может скинуть её. Это был один из её планов: подняться раньше него и скатить на него валун.
Он помог ей залезть на плато. Он почти втащил её, и она снова проехалась стёртой ногой о камень и вскрикнула. Рэй высвободил её из страховки и сдавил горло, зажав под собой к камням. Это было больно.
– Ты хотела скинуть меня?
– Нет.
Он тряхнул её, и она ударилась головой о камень. Она почувствовала влажность и боль и поняла, что голова разбита.
– Мне больно.
– А так?
Он тряхнул её ещё сильнее, и неровность камня больно впилась в кровавую плоть чуть ниже затылка. Ими вскрикнула.
– Не надо…
Ей было тяжело дышать, он душил её и прижимал коленями её запястья к камням. Она вдруг осознала, что он на самом деле может убить её, и начала вырываться более яростно, но подъём вымотал её куда сильнее, чем Рэйнольда.
– Я сброшу тебя со скалы, если ты не расскажешь, что задумала.
– Не делай, отпусти, я не могу дышать!
Она задыхалась, и ей казалось, что из глаз сейчас пойдёт кровь. Рэй чуть ослабил хватку: он убрал одну руку с её шеи и взял булыжник.
– Я разнесу твоё лицо.
– Прошу…
– Что ты хотела сделать?
По её лицу потекли слёзы. Он замахнулся, и она тихо вскрикнула.
– Стой!
–
Что ты хотела сделать?– Ударить тебя.
– Как?
– Головой о скалу.
Он разбил булыжником её бровь. Она испугалась, что он выбил ей глаз, но удар был слишком слаб. Ей казалось, нарочно.
– Зачем?
– Так… – она хрипела, – так было нужно.
– И ты продолжишь уверять, что всё дело в твоей больной любви?
– Да.
– И за что ты собиралась меня убить?
– Так было нужно.
Внезапно он отложил булыжник и медленно сполз с неё. Она повернулась на бок, сжимаясь, кашляя и глотая воздух. Он молчал. Она не знала, что делать.
– Ты говорила, твоего брата убили.
Она похолодела.
– Ты убила его.
Она молчала.
– Да или нет?
Она ещё никогда не слышала его таким гневным. Она знала, что должна солгать. Она знала, что солжёт, иначе было нельзя. Но она только безропотно выдавила «да» и заплакала.
Он ничего не ответил. Он сидел на валуне и смотрел, как она, жалко свернувшись и закрыв окровавленными руками лицо, плакала. Она вдруг осознала всю свою трагедию. Она была ничтожеством рядом с ним. Она делала и говорила всё, что он хотел. Она даже не могла его убить, как убила Артура. Он слишком хорошо разбирался в людях, он слишком тонко чувствовал её, он был слишком сильным, сильнее неё, и ломал её, не скрывая этого, и она не могла ему помешать. Возможно, она никогда не смогла бы ему помешать.
Он сел рядом с ней и погладил её по волосам. Она молчала, только слабо дрожала и тонула в слезах. Он мягко повернул её на спину. Как и всегда при таких обстоятельствах, он не раздевался. На этот раз он и её почти не раздел.
Оставаться у края скалы было слишком небезопасно, и Рэй, видимо, всё же признал это: вскоре он собрал свои вещи и двинулся вглубь плато, к следующему склону. Ими поднялась и послушно поплелась за ним. Она была совершенно разбита.
Он остановился, не доходя до склона: это было место, которое он обещал Имтизаль. Там было действительно неописуемо красиво, там густо росла трава, невысокая, сантиметров тридцать в высоту, не больше, и над ней нежно выделялось много разных-разных цветов. Цветы были повсюду: и над травой, и под ней, даже на склоне местами пробивались тонкие стебельки с цветком. Имтизаль смотрела на скалу, до которой они так и не дошли, на её странные, неестественные сочетания красноватого и бежевого оттенков, и оглянулась назад, туда, откуда они ушли. Каменистый выступ уже не было видно, но были видны другие горы, озеро и низменность, после которой начинался лес: он не позволял увидеть город. Ими подумала, что смогла бы увидеть и их коттедж, если бы они поднялись на самый верх, но Рэй не торопился: лёг в траву и поманил Имтизаль к себе. Она присела рядом на корточки. Он притянул её к себе.
– Что же нам делать, Ими, – его голос вновь был спокоен и не предвещал ничего плохого, – нам ведь, всё же, когда-то понадобится вернуться к обрыву.
Она молчала. Она понимала, к чему он ведёт.
– Может быть, сломать тебе ноги и бросить тебя здесь.
Она лежала рядом с ним, положив голову на его разгорячённую грудь, и понимала, что он действительно может сломать её ноги и бросить её на этом плато. Она вообще сомневалась, что сможет спуститься с руками, ободранными до мяса, и сильным головокружением, оставшимся после ударов о камни. Рэй трогал её волосы и, казалось, совсем не смущался крови, прилипающей к его руке. Они лежали так ещё долго, потом Рэй спустил её голову вниз, к своим бёдрам. Она даже не пыталась возразить. Потом они поели сэндвичи и фрукты. Рэй не собирался лезть выше. Возможно, он хотел, но его останавливали обстоятельства, возможно, он действительно не собирался подниматься выше плато. Ими не могла знать.