Аналогичный мир - 4
Шрифт:
— Вполне. Отвечаю не по порядку, а по существу. С полного обеспечения они перейдут на зарплату.
— Это выгоднее?
— Безусловно, — и по-прежнему разнеженно: — Вычеты эффективнее с зарплатой. Барак малость подремонтируем, и это жильё для временных работников и гостей. И когда они в бараке — они вместе, а в посёлке каждый сам за себя. И ещё аренда за дом и прочее будет капать.
— Без выкупа? — поинтересовался Фредди.
Джонатан хмыкнул.
— Резонно. Нужен стимул. Двадцать лет увеличенной аренды, и дом твой. Но без земли.
— Резонно, — очень похоже хмыкнул Фредди. —
Джонатан хмуро кивнул.
— Верно. Надо продумать.
— Вот и займись, — Фредди допил свой стакан и встал, — а то в мелочевке вязнешь. Я на боковую.
— А думать не собираешься? — съязвил Джонатан.
— Я — ковбой на контракте, — Фредди поставил свой стакан в бар и потянулся, упираясь кулаками в поясницу. — Ковбою думать вредно: скорость на стрельбе теряется. А на контракте и незачем. На то лендлорд есть. Какой никакой, а пусть своим делом занимается.
— Ла-адно тебе, — Джонатан тоже допил свой коктейль и встал. — Иди, ковбой, я уберу.
— Хоть такая от тебя польза.
Оставив последнее слово за собой, Фредди вышел.
Джонатан негромко рассмеялся ему след.
Но, в принципе, Фредди прав. В Колумбии у них на зарплате двое основных и временные почасовики, зарплатой ведает Грымза, и у неё — мисс Джулии Робертс — комар носа не подточит. Раз в месяц проверяешь счета и выписываешь новый, а дальше она сама. С Грымзой им повезло. А здесь… задействовать можно только Стефа. Так… оставить ему наличку в конвертах, а к Рождеству всё равно конечный перерасчёт. Нет, не получится. Вешать на Стефа вычеты за обеспечение и штрафы нельзя. Это надо самому. Ладно, всё равно в этом году будет прежняя система. Для посёлка пока только место подбирается, чтобы всех устраивало и хозяйству не мешало. Тут не до переезда, до стройки ещё далеко. Ладно, это в полном смысле слова не горит. А вот скотную подремонтировать к зиме надо, особенно стойло для Монти. Уже вполне приличным быком смотрится и вообще… на перспективу.
С мыслями о Монти Джонатан и заснул.
И двух дней не прошло — снова праздник. Иван Купала. Грех не отпраздновать.
— Конечно, Андрюша, — согласилась Женя. — Но на всю ночь…
И Эркин сразу замотал головой.
— Нет, Андрей, мы-то отоспимся с утра, А Жене в первую. И вообще… нам баба Фима рассказывала, интересно, конечно, но… — он замялся.
— Холостяцкий праздник, понял, — кивнул Андрей. — Как раз для меня, — и с увлечением продолжил: — Сразу после смены и пойду, как раз успею.
Женя рассмеялась.
— Ох, Андрюша…
— Ага, — согласился он, вставая. — Я такой. И ох, и ах, и ой-ё-ёй!
Рассмеялся и Эркин, невольно любуясь братом. Хорошо как всё у него получается. И с девчонками уладилось. Письмо от них пришло, что всё хорошо, рады за Андрея, что тот выжил, вернулся на Родину и родню нашёл, и что, как будете в наших краях, то заезжайте. Хорошо им Андрей написал. И не поссорился, и сказал, что к ним не вернётся. И те всё правильно поняли.
— Ну, кто куда, а я на боковую, — закончил Андрей своим обычным присловьем. — Эркин, ты в душ?
— Иди, — улыбнулся Эркин. — Я потом.
— Понял. Женя, спокойной ночи.
— Спокойной
ночи, Андрюша, — улыбнулась Женя и, когда Андрей вышел, протянула руку и погладила Эркина по плечу. — Ты хотел пойти на праздник?Эркин перехватил её руку и поцеловал.
— Нет, Женя, ты же не можешь пойти, а без тебя и мне там делать нечего., - Женя молча смотрела на него, и он продолжил: — Я на выпускном об одном жалел. Что тебя нет. Правда, Женя.
— Но… но, Эркин, у тебя же должна быть своя жизнь, ты же не можешь…
— Жизнь без тебя мне не нужна, — твёрдо ответил Эркин, перебив Женю.
Прислушался и встал.
— Андрей закончил, я пойду.
И вышел.
Так твёрдо, даже жёстко Эркин говорил очень редко. Она по пальцам одной руки могла бы пересчитать, когда он перебивал её, или о чём-то просил, или не соглашался с ней. Но Женя так же твёрдо знала, что, он, решив что-то, уже от своего решения не отступает. Ох, ёжик, ёжик… Она убрала со стола, приготовила всё на завтра, чтобы с утра спросонья не суетиться лишнего.
В ванной, как всегда после Эркина, чистота и порядок. Только халатов нет, его и Андрея. А на полочке в душе приготовлены её мочалка и мыло. Это, конечно, Эркин позаботился. Сейчас она быстренько обмоется и ляжет. Жаль, конечно, что на праздник они не пойдут. Как им рассказывали, это должно быть очень интересно — она даже хихикнула, вспоминая кое-что из рассказов, — но… но на работу же надо с утра. Нет, конечно, работа важнее. Она же не договорилась заранее об отгуле. Когда Андрей приехал, ей без звука дали, но это же были действительно «особые обстоятельства», а не гулянка как сейчас…
Женя вздохнула, повесила полотенце на место и оглядела себя в большом высоком зеркале. А она очень даже ничего-о-о. Не хуже других была бы. Но нет, правильно решила. И не в работе дело, а в Эркине. Он ревнивый, а там купания эти и прочее, кто-нибудь посмотрит не так, а он ведь горячий, не дай бог… тогда он же чуть не убил Рассела.
Когда она вошла в спальню, Эркин уже спал. Женя сбросила халат на пуф, достала из-под своей подушки и надела ночную рубашку, быстро расчесала волосы и заплела косу, выключила лампу и нырнула под одеяло.
Эркин сонно, не открывая глаз, вздохнул и потянулся. Женя осторожно, чтобы не разбудить, погладила его по груди.
— Спим, милый.
И тут же заснула сама.
Ночь на Ивана Купала. Да, он читал и слышал, но вот участвовать… это же совсем другое дело.
— Пойдёмте за цветком папоротника?
Лёгкая насмешка в голосе Аристарха Владимировича не обидела Громового Камня.
— Да, я никогда не видел, как цветёт папоротник. На Равнине он размножается спорами.
Мирон Трофимович с удовольствием рассмеялся.
— В одиночку его не найдёшь, — улыбнулась Агнесса Семёновна.
— Мы с Джинни пойдём, — он подмигнул ей. — Вы согласны?
Джинни покраснела и кивнула.
— Ну, тогда всё в порядке, — рассмеялась Полина Степановна. — Чтоб Джинни, да не нашла!
— Да уж, — Галина Сергеевна оторвалась от своих бумаг. — В нашем лесу медвежью берлогу найти…
— Да ещё с персональной ванной! — фыркнула Калерия Васильевна.
Теперь смеялись все.