Анархия

Его слова истощили мою борьбу, как будто он выдернул вилку из розетки, и мои плечи поникли в изнуренном поражении. Он не дрался ради забавы, он просто пытался защитить меня. Как всегда.

— Я знаю, — мягко ответила я. — Я тоже тебя люблю. Ты мой лучший… — Он оборвал меня резким смехом недоверия.

— Нет, тупая сука. Я люблю тебя. — А затем, поскольку я явно пропустила акцент, который он делал в этом утверждении, он схватил меня за рубашку и впился своими губами в мои.

Шок от этого заморозил мой мозг, и на мгновение я действовала на чистом инстинкте и поцеловала его в ответ. Его рот пожирал мой с такой силой, что все мое существо болело и просило еще. Затем возобладал здравый смысл, и я оттолкнула его с такой силой, что он немного пошатнулся.

— Нет, — выдохнула я, вытирая дрожащей рукой рот. — Нет, ты не можешь играть в эту игру, Зайден Де Роса. Ты сделал свой выбор много лет назад. Ты не можешь внезапно передумать, как только я начну влюбляться в кого-то другого.

Я начала уходить с кухни, но он выругался, затем последовал за мной и схватил меня за руку, чтобы остановить.

— Дар, это не…

— Не что? — закричала я, выдернув руку и развернувшись, чтобы передать ему всю силу моей многолетней боли.

— Ты разбил мне сердце, Зед. Это то, что ты хочешь услышать от меня? Ты единственный человек, который когда-либо разбивал мне сердце. Но я смирилась с этим. Ты предложил мне дружбу, и я согласилась. Ты мой лучший друг и ничего больше.

— Господи, Дар, это было шесть лет назад, и ты был помолвлена с моим лучшим другом! Какого хрена я должен был делать? Я не знал. Я понятия не имел, кто он… — он прервался, потирая лицо рукой. — Я думал, что поступаю правильно.

У меня запекли глаза, но слезы не потекли. Я серьезно задумалась, не потеряла ли я способность плакать, как нормальный человек.

— Ну, посмотри, чем это закончилось, — прошептала я, мой голос задыхался от горечи и обвинений, которые были совершенно неуместны. Это была не вина Зеда, и я знала это. Но семнадцатилетняя я так сильно хотела, чтобы он разглядел ложь и пришел мне на помощь.

— Дар… — Зед шагнул вперед, снова протянув ко мне руку. Его глаза были умоляющими, а лоб скривился от боли, но я слишком далеко зашла в своем гневе и боли, чтобы признать это.

— Забудь, — выплюнула я, скривив рот от сожаления. — Это в прошлом, и оно, блядь, должно остаться там. Не пытайся снова повторить это дерьмо, Зед. Не дави на это. Ты слишком важен для меня, чтобы потерять из-за неуместной ревности. — Я начала уходить, но он крикнул мне вдогонку.

— Я не могу этого сделать, Дэр. Ты чувствуешь ко мне то же самое, и ты чертовски хорошо это знаешь.

Мне нечего было возразить на это, потому что он был прав, поэтому я просто вышла из кухни и помчалась наверх в свою временную спальню. К тому времени, когда я заперла дверь, мои колени ослабли, и я сжалась на полу, обхватив колени руками.

У Зеда были самые лучшие намерения. Он хотел подтолкнуть этот хрупкий баланс отношений между нами так, как я тихо надеялась, что он сделает это целую вечность. Тем не менее, все, что он сделал, всплыло на поверхность моей плохо залатанной травмы и отбросило меня прямо в прошлое, когда мне было семнадцать, чертовски наивной, подвергаемой газлайтингу каждую минуту бодрствования и подвергавшейся насилию за закрытыми дверями со стороны моего жениха-социопата.

Ночь, когда я пошла к Зеду, была одной из самых больших моих ошибок. Мало того, что он отверг мои чувства, заставив меня думать, что я вообразила нашу связь... но и Чейз узнал. И он заставил меня заплатить.

Глубокая дрожь пробежала по мне, когда я изо всех сил пыталась снова упаковать все воспоминания и эмоции обратно в свой разум. Время потеряло всякий смысл, когда я свернулась калачиком на ковре, борясь со своими внутренними демонами и напрягая ментальную защиту, над созданием которой я так чертовски усердно работала.

В конце концов, однако, дрожь в конечностях утихла, а хриплое дыхание замедлилось. Я осторожно ослабила хватку на коленях, глубоко вдохнула и медленно выдохнула, позволяя спокойствию наполнить мое тело. Однако это оставило меня измотанной, и я откинул голову назад, чтобы прислониться к двери.

— Я здесь, — тихий голос Зеда донесся до меня через дверь, как будто он сидел в зеркальной позе с другой стороны. — Я здесь, если я тебе понадоблюсь. Всегда буду.

Мое горло сжалось от волнения, и я тяжело сглотнула. Затем я оттолкнулась от пола и открыла дверь. Открыв ее, я посмотрела на своего друга, сидящего на полу, в помятой рубашке с расстегнутыми пуговицами и озабоченно нахмуренным лбом.

С моих губ не слетело ни слова, но я распахнула дверь шире, затем отступила к большой кровати и зарылась под одеяло. Мгновение спустя дверь мягко закрылась, и Зед вполз рядом со мной, заключая меня в свои знакомые объятия.

— Прости, — прошептал он, и я знала, что он говорил не о том, что поцеловал меня, потому что он видел записи из комнаты Чейза и знал.

Глава 27

Нежная рука Зеда на моем плече и его шепот на ухо разбудили меня, и я застонала, когда увидела, что на улице еще темно. Затем я рывком села и уставилась на него широко открытыми глазами.

— Что это такое? — спросила я. — Что случилось? — Расслабленная улыбка на его лице успокоила меня, прежде чем он ответил.

— Ничего, я не хотел тебя так напугать. Просто… вставай. Нам нужно кое-куда сходить. — Я нахмурилась в замешательстве, и он вытащил меня из постели за руку.

— Давай, иди в душ. Я принесу тебе свежую одежду. Только тише, чтобы мы не разбудили Леденца. Это работа только для нас.

— Еще интереснее, — пробормотала я, затем прикрыла рот рукой и сильно зевнула. — Хорошо, я иду.

Мы оба заснули полностью одетыми после вчерашней ссоры, и у меня болели места, где швы и молнии впивались в мою плоть. Так что я сильно не спорила о том, чтобы принять душ и переодеться.

Помывшись, я обнаружила стопку своей новой одежды на краю туалетного столика и с любопытством посмотрела на выбор Зеда. Куда бы мы ни направлялись, я сомневалась, что это было связано с делами «Лесных волков», так как он приготовил темные джинсы и простой черный топ с длинными рукавами.

— Вот, — прошептал Зед, протягивая мне пару ботинок на плоской подошве, когда я вышла. Он приложил палец к губам, напоминая мне вести себя тихо, и мы молча спустились вниз. Часы на стене вестибюля показывали, что до рассвета оставалось около часа, и я подозрительно посмотрела на Зеда, пока он шел к гаражу.

— Разве мы не должны сказать Лукасу, что уходим? — спросила я, останавливаясь рядом с «Феррари».

Зед бросил на меня раздраженный взгляд.

— Я оставил ему записку, с ним все будет в порядке. Малыш все равно всегда спит, если ты его не разбудишь. Он, наверное, даже не заметит, что мы ушли.

Он был прав. Пожав плечами, я скользнула на пассажирское сиденье и пристегнула ремень безопасности.

— Ладно, признавайся, что мы делаем? — Я провела пальцами по волосам и снова зевнула. Я ненавидела утро.