Анатомия лабиринта

– И вы подумали, - переждав немного, тихо произнес Полозов.

– Я подумала, что кто-то хочет свести меня вместе с мужем любовницы моего мужа , зафиксировать эту встречу, проинформировать об этой встрече Леонида , ну и так дальше... И хотя мои ему измены - это дело давно прошедших времен, я думаю, что Лёне было бы неприятно... Хотя сейчас он прекрасно знал, что мне уже , можно сказать, наплевать на его похождения с секретаршами, кроме того, у меня ведь сейчас есть Славик, так что все эти страсти давно уже в прошлом, и Лёня скорее поверил бы мне, чем этим фотографиям... Да нет, - подумала она, - он бы ни за что не поверил этим фотографиям. Тем более, что ближайшее время показало, что никто ему об этой встрече не сообщал...

– И что вы тогда подумали?

– Да ничего не подумала. Выбросила все это из головы, тем более, что вскоре не стало Лёни и я вообще перестала думать об этих глупостях.

– Хотя, как видите, ваше предположение о том, что вас могут сфотографировать, подтвердилось, - Полозов собрал фотографии, сложил их в конверт, отпил кофе.
– Да Бог с ними, с этими фотографиями. Хватит об этом. Я вот еще что хотел у вас спросить. У вашего мужа была привычка ходить с портфелем, или он скорее брал с собой портфель в исключительных случаях?

– Привычка, не привычка, а обычно он ходил с портфелем, особенно в рабочее время, на работу там, с работы. А в последнее время так совеем, можно сказать, не расставался со своим портфелем. Я даже как-то сказала ему, что он прирос к своему портфелю.

– А можно ли этот период прирастания, как вы выразились, вашего мужа к его портфелю определить, ну приблизительно конечно, временем, когда вы узнали, что Припортовый завод будет принадлежать вашему мужу?

– В общем, - немного подумала Лариса.
– Вы знаете, наверное можно сказать и так. Я как-то над этим не задумывалась, но вот когда вы так именно поставили вопрос... Да, похоже на то , что оно так и было.

– Тогда вот еще какой вопрос меня интересует, - Полозов потер подбородок рукой. - Не могли бы вы мне назвать несколько фамилий людей, с которыми у вашего мужа сложились, скажем, более-менее близкие отношения, с кем он дружил, что ли. Вот мы, например, знаем Федора Кабанова, с которым у Басова сложились приблизительно такие отношения. Татьяну, его секретаршу, - он хотел было сообщить Ларисе, что Татьяна погибла, но подумал, что это помешает дальнейшей беседе и промолчал.
– Мы также слышали о некоей Ирине Александровне, правой руке Басова. Вот такого рода несколько фамилий вы могли бы назвать?

– Ну что же, - Лариса откинулась на спинку стула.
– Федя Кабанов - это да, это конечно его друг, о секретарше сами знаете, а Ирина Александровна - это скорее были обе руки моего Басова, а не его правая рука. - А вообще-то, сами понимаете, что у Лёни в его положении навряд ли могло быть много друзей, особенно искренних.

– Само собой, дело понятное, но хоть несколько то было.

– Да вот, например, Веня, Вениамин Аркадиевич Буров, философ...

– Философ?

– Да, настоящий дипломированный философ. Закончил философский факультет столичного университета.

– Интересно, и как же они с Басовым сошлись? Туз и философ!

– Да вы не удивляйтесь. Тут, как раз, все понятно. Слишком уж хорошо Лёня знал своих друзей-врагов бизнесменов, чтобы выбирать из них себе друзей, а вот философ - дело другое. Познакомились они, кажется где-то в ресторане или кафе, но это не столь важно, главное, что пришелся Веня Леониду по душе. Взял Лёня даже его на работу.

– Интересно, кем же?

– Да уж точно не знаю, консультантом каким-то, что ли, вы же знаете, как сейчас состоит дело с работой для философов, поэтов, академиков и прочей лишней для нашего дикого рынка интеллигентщины.

– И Басов, значит, сжалился над интеллигентом?

– Да нет, Басов не очень-то любит общаться с людьми, которые вызывают у него жалость. А подкупил, так сказать, Веня Леонида тем, что говорил всегда правду, как бы горька она и неприятна не была. Да и вообще Веня молодец и не был обузой для фирмы, он знал несколько языков, благодаря своему нетривиальному мышлению несколько раз подсказывал Леониду выход из , казалось бы, безвыходной ситуации.

– Что же, с Вениамином понятно. Ну а еще кого-нибудь могли бы назвать?

– Да собственно говоря, - развела руками Лариса.
– Хотя могла бы, может, еще назвать, например, Витю, хотя...

– Витю?

– Да, Виктор, Виктор, как же его отчество, не помню, а Фамилия Шуст.

– Шуст?

– Да, Виктор Шуст, совсем еще молодой парень, двадцать два или двадцать три года ему. Учился он на втором или на третьем курсе столичного какого-то ВУЗА, приехал в Южноморск отдыхать летом, познакомился с Леонидом на какой-то презентации, понравился чем-то Лёне, он и взял его к себе на работу на лето. Лёня вообще любил всегда покровительствовать молодым или нуждающимся, так было, например, и с Федей Кабановым, который и стал потом другом; так, я думаю, было и с Витей, ведь некоторое время назад Лёня мне заявил, что Витя не поедет из Южноморска назад в столицу на учебу, а останется здесь на работе, а учиться буде в местном институте.

– Даже так? Ну что же, ограничимся пока что этим. А вот насчет бизнеса и всего с ним связанного, не замечали ли вы каких-то обострений, что ли, в отношениях с конкурентами. Кто у нас там самый ярый друг Басова по бизнесу, а Саша?
– ввел наконец в разговор Савчука Полозов.

– Компанеец Игорь Степанович, - ответил Савчук.

– А, Игорь?
– улыбнулась Лариса.
– Он, к стати, действительно был близким другом Леонида, но потом, бизнес... Сами понимаете какая дружба бывает между двумя бизнесменами, если их предприятия конкурируют. Но тем не менее, я бы не сказала, что в этом плане в последнее время было что-то из ряда вон выходящее, ни Игорь, ни другие конкуренты Лёни вроде бы не делали никаких экстраординарных вылазок, да и Лёня старался играть по правилам, по жестким правилам, конечно, сами знаете наш бизнес, но по правилам.

– Тогда вот такой вопрос еще... Замучил я, наверное, вас вопросами уже?
– извиняющимся тоном произнес Полозов.

– Да ничего, ничего.

– Так вот что меня интересует. Не заметили ли вы в последнее время чего-нибудь необычного в поведении вашего мужа. Ну там, беспокойства какого, каких-то разговоров, переговоров необычных, не приезжал ли кто к Леониду , не ездил ли куда-нибудь далеко Леонид?

– Да вроде ничего такого... Вот разве что... Ездил он куда-то, сказал в Дикополь, поднялся часа в четыре утра, чтобы днем быть там и сегодня же вернуться домой, ну не сегодня, - улыбнулась Лариса, - а в тот же день. Это он так сказал тогда, чтобы "сегодня" же и вернуться.

– И давно это было?

– Да недели полторы-две назад, точно не помню.

– И зачем, почему он ездил? Сам или с кем-то?

– К сожалению ничего об этом сказать не могу. Не знаю.

– Вы не спрашивали об этом мужа, или он ничего не ответил на ваши вопросы?

– Ничего не ответил. Спрашивала конечно.

– И как он не ответил?

– Что вы имеете в виду?

– Ну, промолчал хмуро, иди безразлично пропустил вопрос , или...

– Или. Загадочно как-то улыбнулся... Как вам сказать? Доброжелательно так улыбнулся... Так улыбаются, когда хотят сделать сюрприз, хотят скрыть, какой сделают подарок.