Андрей Белый, Алексей Петровский. Переписка
Шрифт:
'Балт1Йск1й Альмааахъ» Аргусъ.
№ 4
Лени покинула оадъ, миновала яворъ и вышла въ поле.
Высоко надъ головой синело небо, необъятное, как'], .море. Подъ .^тимъ без-брожнымъ небимъ, среди шири полей, шла маленькая, усталая и несчастная дквочка. съ головой полной горькихъ, прпводившихъ ее въ отчаян1е мыслей.
О, эти взрослые люди! Ей было за-
НИХЪ II стыдно, и б0Л1.110. У НСЯ бЫЛО
такое чувство, точно и она, узнавъ ихъ тайну, приняла въ )1ей участ1е. У ней был1.1 такое чувство, точно ей следовало разсказать про все отцу и матери, жаловаться и — потомъ просить прощенья. — испросить его хотя бы на колЬняхъ!
Она вдругъ ])азрыди,1ась больно и горько.
Ей оставалось лишь плакать — плакать надъ жизнью, сок11ушаться о всемь нЪжномъ
Слезы струились по лицу Лени, и, ч1;.1гь дальше она шла, гЬмъ больше забывала про 1Мар]ю и Кусту.
Слезы высохли на ея глазахъ. Вотъ, такъ бы итти л итти; -- съ одной стороны ](жаное поле, а съ другой — клеверъ, между ними — межа, уходящая въ небесную даль!
Итти бы, итти — и лишь поля и небо, пебо и ноля. Небо раскинулось необъятной ширью, и въ »то.\гь безконечно-си-нелъ морЪ плыли бТ.лоснТ,жиыя, легши облака. Золотой солнечный дождь целовался съ землей, липкой и мохнатой. Зе.мля жадно впивала въ себя этоть дождь, содрогаясь въ сладкихъ мукахь родовъ, дрожа отъ счастья творить новую жизнь. Пробивая земную кору, высовывали свои го.ювки т|1авь-и и былинки. Въ сырой и сумеречной теплогЬ ползали нити травъ, исчезали подъ землей, припадая къ кормящей ея груди, тянулись къ солнцу жаждущими свЬта головками. По черной, парной земл!;, между пузырьками плЪсени, шли своей др(1Гой крошечныя букашки,' свЪтло-красныя, словно точки кроваваго бархата. Подъ каждымъ листочкомъ, каждой шелухой притаился кто-то, выглядывалъ лукаво, показывая язычекъ и рожки, и изливаясь въ пЬсенк*, на каждомъ сте-бельк^Ь качались, ползали удивительный существа, выдвигая по]юн шупальцы, от-, крьгвая ротъ и ширя глаза.
Воздухъ былъ точно п]10питанъ ме-дочъ. Земля — словно дремлющее въ душную л'Ьтнюю Н1рчь дитя: оно лепе-чегь во сн'Ь, вдыхаеть мягк1Й воздухъ, хватаясь слабыми пальцами за верёвки люльки.
Поля кончились. Лени шла с])еди бу-гристыхъ тропинокъ, извивавшихся межъ кустовъ. Она шла, ощущая уже переливавшуюся черезъ К1)ай радость; радовалась всему, что отк]1Ывалось гла-замъ, долетало до слуха: и шуршавшему подъ ногами вереску, и сид'ьвшей на В'Ётви красношерстой бЪлк1;, бЪлой ко1)Ъ березъ и собственной своей жизнн. Она пустилась бежать. О, какъ стучало сердце, какъ захватывало духъ! Она бЬ-жала все ст|1емительнЁй, какъ будто за ней гнался кто-то на тысячахъ Ы^ыль-евъ, какъ будто сама земля накалилась ппдъ ея логами. Изнемогая, она (шустп-лась наконецъ на траву. Въ вискахъ стучало. Она пыталась собраться съ мыслями, но въ ГОЛОВЕ было сумеречно ~— пусто. Наверху синЪло небо и по немъ плыли бълыя иблака, похождя па гребни снъжныхъ горъ.
Лени снова поднялась и пошла дальше. Вдругъ среди зелени заблесгкдъ мелк|й ручеекъ, точно змЪя, извиваю-Щ1ЙСЯ межъ .холмовъ и скрючившихся стволовъ ясеней и ольхъ. Д'Ьвстве1шо-частый и хрустально-прозрачный, инъ въ своемъ течен1и становился все ши]!!' и переходилъ въ рЬку, степенно и самоуверенно направлявшую воды свои кь морю.
Надъ берегами, поросшими кустарнн-комъ, кружились первыя летн1Я стрекозы и ихъ, отливавш1я метал.домъ, син1Я крылышки отражались въ воде, когда оне пролетали надъ рекой.
Тропинка, по которой шла Лени, ширилась. Сквозь смело вскинутыя ввепхъ ветви ясеней краснелъ глинистый холмъ. Здесь было самое глубокое место реки — темный, казавш1Йся бездоннымъ, омутъ. На д[|угомъ берегу река переходила въ грязное болото, где шептался камыпгь и где на стебляхъ сабельника блестела слизь улитокъ.
На склоне холма сиделъ пастушокъ Видрикъ. Де|1жа въ 11укахъ удочку, онъ сосредоточенно слЪдилъ за поплавкомъ, слегка дрожавшимъ на зарябившей водЬ.
«Видрикъ!»
№ 4.
«Калг1Й1'|;1и Лльмаппм,» Лргусь.
9
Истлшаи II у<11111.1,1и. .'[сна оълп 2>Н'>омз гг Вкд^ткомг и тоже ста.м смо-
тр^^пи, И'1 поп.итоио
^^Р- 21. „.Лспегтш! чсрс.Щ1хи"
ОНЪ е]Ш1 Поверну.!!. ПМолу и .(ЛООН^!
пробурчалъ:
«Ужъ ты молчи луч!1!е! На1{онецъ-1'|| клюнула, а тъ! опять спугнула.»
Съ раэдражен1е.мъ сплюнулъ В!, В1),1у. Спившая рятим!, съ нимъ спбака быстро наклонила впередъ голову и внниатель-яо наблкмала. кжи плевоК!> расходился по вод1;.
Печальная и усталая, Ле[|и с1;ла рл-,(о.мъ п. Видрикоиь и тоже стала смог-р1;ть на поплавокъ.
Видрикъ быль странный '.чальчикъ. Во всей е111 наружности: въ с1;роиъ, точно высохшемь лицЪ, съ нево.змутимо-спокон-нымъ взглядо.чь полу.)акрытыхъ уиныхъ глазъ; въ его тонкихъ, сухихъ губахъ, вокругъ которыхъ гсагс'ь будто игра.)!а на-
'Бал'ПЙск1Й Альманахъ» Аргусь.
№ 4.
смешливая улыпка, но которой на са-момъ ДЁЛЬ 1:е оыло; въ его тяжелой по-ходкЬ и скупой рЬчи — во всемъ нтомь ?было что-то старческое. Копа онъ смеялся, то НТО звучало такъ, точно онъ хо-т'Ьлъ сказать: «Смотри, я смЬюсь, но, в*дь, смеюсь надъ людской глупостью». Онъ былъ мзлибленъ и вЪчни голодень. точно ПС! ц-ьлымъ недЁлямъ сидЬлъ въ л'Ьсной чащ1;, грызъ древесную кору и гляд'Ёлъ на небо. Но онъ и на ято н..-обращалъ внп.ман1я. Его совершенно не трогало, что онъ пере.ходилъ оть хозяина къ хизянну, что иногда — въ течен1е лЪта — приходилось пасти стадо и въ двухъ хуторкахъ: онъ почти всегда ссорился и 1Г|| запросто прогоняли.
Эти ссо]]ы происходили не отт<.>Г", гго овъ былъ болЪе плохимъ пастухомъ, чЪмъ друг1е, или оттого, что его не удовлетворяла Ёда. НЬгъ, раздоры происходили всегда изъ-за мыслей, роившихся въ голов'Ь мальчика.
Былъ онъ какъ-то пастухомъ въ цер-ковномъ им'Ьн1и. Такъ отту.да его прогнали уже черезъ нед-Блю: оказалось, что онъ придерживался личнаго мнЬн1я в насчегь священнаго Ш1са111я. .\ что они доказали тЬмъ, что п|»огнали его У Говно ничего. Онъ уходилъ, полный са-мосознан1я и сокрушен1я о людяхъ, ко-топые не вт,даютъ, что тв'фятъ. Бралъ подъ мышки лапти, суму и уходилъ вм^ЬстЬ съ шедшимъ по его стопамъ иохнатымъ псомъ Эку. Въ сумК же были: кусокъ твердаго, какъ камень, хлЬ-ба и три 1;п111И. Въ двухъ и.п. пнхъ г.шо-рилось о небь, о паровой машпнЁ, о ца-ряхъ, а третья была написана отъ руки. на синей бумаге, и ея не вид^лъ ни одинъ чужой глазъ. Въ ней была даже страницы, наппсанныя кровью, страницы, испрещенныя бурыми, таинственными знаками. Были въ ней отрывки и.и, седьмой книги Моисея, заклинан1я для отыскашя кладовъ. несчастливые дни въ году...
Онъ навсегда хогЁлъ остаться пастухомъ. Его страстью была рыбная ловля. Въ атомъ было нЬчто особенное: смотришь на поплавокъ и думаешь — гадаешь какая клюнетъ рыба: большая или мелкая, окунь или плотва: возможно, что и никакая. А когда почувствуешь, что рыба уже схватила червячка, то ка-
Ихекя, оудто па кониь лески — ься тайна М1ра...
Онъ сидЬлъ сгорбившись, опираясь корпусомъ на тощ1я руки, выставивъ ноги, черныя, похож1я на корни дереоь-евъ. Рядомъ съ нимъ сндъла собака -старая, съ посЪдЪвшей мордой, худая детого, что можно было сосчитать ея ребра и сл'Ьдить за б1ен1емъ ея сердца.
Лени глядЪла на поплавокъ. СкучнО' было смотреть на то, что не двигалось и В1 чемъ не было ничего особеннаго. Но глаза ссшки и Впдрика были къ нему прикованы, и малЪйшее его трепетание заставляло дрожать и нхъ ушедш|я въ плечи головы.
Среди напряженнаго ожидан1я П111хя;а вдругь погрузилась въ воду.
С<1бака вскочила, поглядЬла въ лицо-Видоику и глухо заворчала.
Видрикъ выдернулъ удочку — но рыбы на крючк'Ь не оказалось.
«А чоргь!> проц-Ьдилъ Видрикъ, ь Эку сЬла. развЪсивъ уши. полная стыда, злобы и разочарован1я. «ЦЪлый день кружится негодная, не беретъ. но и пе уходитъ!»
Онъ собрался плюнуть на червяка, чтобы вновь :)акинуть удочку, и тутъ Только .)ам1;тилъ, что рыба все-таки клюнула, оторвавъ червяка вмЪстЬ С1> крючкомъ.
Теперь Видрикъ разсвирЪпЬлъ:
«Ты что же думаешь — съ к-Ьмъ Д'Ьло имЬешь? Считаешь меня дуракомъ или просто глупымъ? Пли, можетъ быть, думаешь, что М1ръ существуетъ лишь для того, чтобы ты надъ нимъ издЪвалась?»
Видрикъ обстоятельно прицЪпилъ новый крючекъ и заговорилъ уже спокой-нЪе, какъ человЪкъ, къ которому вернулось душевное равнов-Ьс1е, полный го-знан1я. что если его и обманули, то ос-манувш1Й не получилъ отъ этого никакой пользы.