Андрей Юрьевич

— Что, княже?

— Я в Зимненском Святогорском Успенском монастыре буду готовиться пока, а вам выдадут свейского железа несколько криц, нужно их как следует проковать, а потом вытянуть из них проволоку. Умеете? Кольчугу делали?

— Знамо дело. Не простая работа, а токмо осилим, — за всех своих кивнул Ероха.

— Теперь следующий шаг. Нет. Объясню. В проволоке кристал… Ну, частички, из которых состоит железо, помните вам рассказывал, располагаются именно при вытяжке по-другому. Но нам кольчуга и проволока не нужны. Нам просто нужно получить правиль… частички в нужном порядке разложить. Когда сделаете проволоки, по весу как на две сабли, то разрубите проволоку на куски в локоть длиной, сверните жгутом и в горн. А потом нужно эту верёвку стальную проковать до однородного состояния. Ну, а дальше, всё, как и в прошлый раз, делали, только насечек делать не надо. И не пятьдесят повторов, а тридцати хватит. После тридцатого изготавливаете заготовку на саблю. Её так же закаливаете в подогретом масле и после охлаждаете точно так же с печью. И делаете саблю. Как сделаете, то приезжайте в монастырь, я как раз подготовлю необходимые материалы для превращения этой сабли в чёрный булат.

В монастырь женский Андрея Юрьевича вместе со всё тем же подаренным медным котлом и деревянными бадейками с влажным поташем привёз сам епископ Владимирский. С ним же приехали пять здоровеньких таких монахов, которые дальше весть процесс и проводили.

— Нужен ли я тебе ещё княже, а то дел накопилось множество, а спихнуть не на кого? — когда разгрузились, отвёл в сторону Виноградова епископ.

— Нет, справимся.

Ага. Ну, как себе это профессор представлял, сейчас разведут под котлом огонь, зальют воду, половину примерно, и начнут совковой лопатой срезать пропитанную за много десятилетий конской мочой почву в конюшне и в кипящую воду кидать. Потом через мешковину отфильтровать, назад в котёл и следующую порцию пропитанной селитрой земли… Виноградов даже сходил и по земле поползал, вонь страшная от коней, но… Бинго, даже наружу горошинки селитры вылезли.

Сразу начались проблемы. Совковой лопаты нет.

— А просто лопата есть?

— Есть, — принесли. Больше всего это деревянное весло от каное напоминало.

— А железные?

— Железные? — брови у всех пятерых монахов спрятались в волосах, лоб исчез.

— Нам ли бояться трудностей. Ковыряйте ножом и таскайте в кадках.

Приноровились и часа через три примерно десять литров мутной грязной воды получили. Начали понемногу сыпать поташ и перемешивать.

В общем и целом, процесс получения десяти примерно кило калиевой селитры занял два дня. Кузнецов ещё не было и процесс решили углубить, грязную селитру вновь растворили в кипящей воде, отфильтровали через несколько тряпок и опять испарили. Ну, не белоснежная. Один чёрт серая получилась.

В это время и кузнецы появились. Принесли саблю. Андрей Юрьевич попытался её согнуть. Чуть поддалась, но толстовата. Можно сделать тоньше и тогда точно пружинить будет, но сейчас сабли в моде толстые, почти мечи. Подаришь Гедимину такую тоненькую саблю, а он её за игрушку посчитает и обидится. Нет, раз так выглядит оружие сейчас, то пусть такой и будет.

— Осталось главное, ковали, нужно сделать её чёрной. Чем сейчас и займёмся.

Событие двадцать четвёртое

Demonstratio ad oculos

Очевидное доказательство.

Всё же он не настоящий князь. Нету в нём природной властности. А ещё с этим булатом чуть изменил порядок прогресорства. Нужно было сначала самогонный аппарат сделать. Спирт хоть градусов в семьдесят получить. А тут спешка эта. Одним из этапов получения чёрного булата является обезжиривание. А у него нет ни соды, ни спирта. Пошёл профессор к настоятельнице монастыря игуменье Лукерье.

— Матушка Лукерья, дайте нам кувшин вина.

— Нету. Не к лицу невестам христовым вино пить, — но глаза карга старая отвела.

— Я заплачу, — теперь глаза забегали, но раз уж сказала «А», то и «Б» пришлось озвучить.

— Нету, оставь меня князь в покое, тяжко мне, — и задрав подол улетучилась.

А время идёт.

Пришлось сажать одного из монахов на коня и отправлять к епископу, нужно де самое крепкое вино. А ещё раз игуменья хворая, то и масла несколько ведер, лучшего, а то найди потом.

Афанасий приехал сам и рычал на матушку Лукерью минут десять. Но приехал с вином. Андрей Юрьевич попробовал. Не больше десяти — двенадцати градусов. Ну, да пойдёт.

Пока это всё длилось, кузнецы без дела не сидели. Они, как и приказал им князь, прибыли с небольшими мехами, и теперь под котлом, в который засыпали всю селитру, разводили огонь. Там чтобы расплавить селитру, и чтобы процесс прошёл нормально, насколько помнил профессор Виноградов по опытам в Златоусте, нужна температура в триста пятьдесят градусов Цельсия. Развели огонь под котлом, когда разгорелся, сыпанули туда угольев и стали воздух нагнетать.

Когда селитра расплавилась, облили саблю вином, протёрли чистейшей льняной тряпкой и сразу сунули в кипящую селитру.

— Так, Ероха, я пока с его Высокопреосвященством поговорю о наших с ним делах, а вы огонь поддерживайте. Сабля должна находиться в расплаве немногим более часа. Можно время от времени её вынимать и цвет проверять. И смотрите стенок сосуда сабля не должна касаться, кирпич, тот, что я вам дал, на дно кинули?

— Знамо дело.

— Ну, все считайте до четырёх тысяч. Как досчитаете, то вынимайте и меня зовите.

Время было, и Андрей Юрьевич отошёл к стоящему у коновязи епископу Афанасию.

— Всё это ты княже тоже в ромейских книгах в детстве в Галиче прочёл? — как-то эдак скривившись подозрительно полушёпотом спросил владыко Афанасий.

— В них. И ведь забыл всё начисто. А теперь вспомнил, что другое забыл, а детство вот вспомнил.

Щуриться епископ перестал, опять прямо буркалами своими в глаза Виноградова вперился, но не долго в гляделки играли. Отвёл глаза Афанасий и креститься принялся.

— Должно быть то промысел божий. Сдаётся мне, те знания ромейские из книги, что ты вспомнил, важнее в сотни раз, тех, что позабылись. Не иначе как Вседержитель решил земле Русской такой подарок сделать. А много ли ещё было в той книге? Я слышал ты галичанам белую глину заказал и камень чёрный и воск горный и масло земляное, для всего этого тоже применение есть? Было там про это?

— Было. Прямо вся книга перед глазами. И много чего там. Удивительные знания.

— Точно промысел божий. Вечером до полуночи молиться буду, благодарить господа. Тебе-то князь некогда, в делах всё и поправиться мы тебе не даём. Ничего, Господь заметит рвение. Ещё отблагодарит.

— Надеюсь, — почти шёпотом произнёс Андрей Юрьевич и пошёл готовить вторую операцию.

Тоже не подготовился к ней как следует. Хорошо, что решил часть поташа попробовать в дело пустить, вот сейчас и пригодился продукт, что получили два дня назад. Правда, весь истратится, но теперь опыт есть, повторят. А получили они обычное калиевое жидкое мыло. В этом вопросе Виноградов специалистом не был вообще, потому просто вливали льняное масло по чуть-чуть в сырой поташ и перемешивали долго, потом снова вливали. В результате через мешковину потом отжали и дали отстояться. Получилась вполне себе мылкая серая жидкость чуть гуще киселя.