Андрей Юрьевич

— Кто видок?

— Да я вот с ним виделся, он же у нас в клети спит.

— И я видел.

— Всё, али ещё кого не хватат?! — Виноградов в опрос не вмешивался. Он и половины ещё дворни не знал. Даже не так, он и пятой части не знал. Кузнецов, трёх плотников, тётку Дуняшу, что убирала в тех двух палатах, что он пока освоил, гридней десяток, кои несли охрану у его «больничной палаты» и двух тёток, которые ему по очереди еду приносили. Вот и всё практически, а тут сотня с лихвой народу.

— А ведь нет Светозары, — точно, это как раз и есть та тётка с вечно хмурым лицом, что приносит им с Димкой каши. Приносила.

— Андрей Молибогович, гони-ка… — боярин уже взвился на коня и вслед за ним половина из десятка гридней рванула.

Не додумал до конца свой хитрый план Андрей Юрьевич. Когда князя смирная кобылка «Чалая» довезла до замка, то его уже со зверской рожей ждал у подъёмной решётки боярин.

— Отравили, княже! — а ведь он точно здесь ни при чём. Вон, негодованием и разочарованием так и пыхает от здоровяка.

— В смысле?

— Оба мертвы! И истопник отравлен и Светозара эта. Так и побиты ещё. Ну, как если бы их насильно той отравой поили. Оба с синими губами, как и монашек. Та же отрава!

— А кроме них, кто-нибудь ещё есть в замке? — блин, дебил старый, обругал себя профессор, а чего у ворот не оставил стражу. Она бы всех вошедших или вышедших увидела. Нет, решил всех в собор затащить.

— Нет, Андрей Юрьевич, никто не попадался, — топнул ногой боярин, — Ведь что же это, и впрямь воровство и много народу в том замешано?! Не поверил я в умысел сей сначала, княже, теперь же зрю, крамола настоящая.

— Кто-то оказался умнее нас с тобой тысяцкий. Ну, теперь затаятся, есть время подготовиться.

Суета ещё пару дней в замке суетилась, люди собирались группками, чесали языками, разбегались при виде князя. А он уже плюнул на покушение. Теперь, получая пищу напрямую от владыки Афанасия, можно на какое-то время успокоиться и заняться делами, а их было полно.

Пока воров искали, кирпичи из каолина на солнце подсохли, и пора было их отправлять на обжиг. Андрей Юрьевич отлично понимал, что технологию нарушает. Каолиновую глину нужно было сначала обжечь до полутора тысяч градусов, потом размолоть, и вот только тогда кирпичи лепить, но ему чугун плавить, а там температуры меньше, чем у стали, должны его белые кирпичики и без предварительного обжига выдержать. Время сейчас — ключевой фактор. В любой момент стоит либо от Польши ждать нападения, либо от татар, а то и от поляков совместно с венграми.

Виноградов и то понимал, что настоящий шамотный кирпич у него не получится, туда ещё и глинозём добавляют в приличных количествах, а где здесь взять оксид алюминия? Ну, и ладно.

Он собрал кузнецов вокруг себя и в очередной раз им лекцию прочёл.

— Чтобы получить хороший кирпич для домницы нам придётся довести жар в печи, где будут обжигаться кирпичи, до огромных температур. Может и не сможем. Там бы желательно подогретый воздух нагнетать, но куда деваться, давайте попробуем. Весь процесс разобьём на четыре этапа.

— Этапа? — Ероха, опять новое слово услышал.

— Части. На первой нам нужно довести температуру до двухсот градусов. Мы чтобы температуру эту замерять в печи, положим рядом с кирпичами кусок железяки и будем на его цвет ориентироваться. При этой температуре у нас с вами окончательно испаряется вся вода из кирпичиков.

Следующий этап — это шестьсот градусов. В кирпичах будет распадаться каолинит… а… Ну, не важно. Кирпичики при этом небольшую усадку дадут. Шестьсот градусов — это когда железо наше, рядом с кирпичами в печь положенное, из тёмно-коричневого станет коричнево-красным. На этом этапе выдержим кирпичи пару часов.

Затем доведём температуру до девятисот градусов. Усадка при этом продолжится. Железяка наша станет светло-красной, но ещё не оранжевой. Опять пару часов выдержим. Ну, а дальше, как получится. В идеале довести температуру до тысячи четыреста градусов, сомневаюсь, что удастся нам. Металл должен стать белым. И вот тут нам надо держать температуру часов пять. Если будет чуть меньше температура, думаю, не страшно. Это для производства булата настоящего нужен такой кирпич, а нам нужно чугун или свиное железо расплавить, а там гораздо меньше температуры.

Глава 11

Событие тридцать первое

Ad augusta per angusta

К высокому через трудное.

Пока кузнецы обжигали кирпичи, Андрей Юрьевич готовился к отливке чугунков и прочих чугуняк.

Процесс понятен, он даже книгу про это написал. Нужна модель. Нужны опоки. И… Самое главное — нужно просчитать и правильно спроектировать, а потом изготовить, литниковую систему. При этом сейчас, в четырнадцатом веке, это сделать чуть сложнее, чем в двадцать первом. И не отсутствие компьютеров тому виной. Сейчас нет болгарок и обрубочных станков, читай — больших наждачных станков, так что обламываться прибыль и литник должны так, чтобы потом доработка была минимальной. Для всего этого Виноградову нужны были несколько плотников и столяров.

Он пошел к Глебу Зеремеевичу, а тот руками разводит, мол, двое есть, а третий, самый опытный, помер надысь.

— Боярин, у нас нет денег, чтобы нанять хорошего плотника? Или во всём Владимире нет хорошего плотника?

— Денег совсем нет, последние ногаты ушли на то, чтобы достойно Гедимина с его воями принять.

— И их негде взять? — он тут на пороге прорыва в металлургии, и можно будет зарабатывать огромные деньги, превращая, не дешёвое в целом железо, в дамасскую сталь или даже булат, которые стоят по весу, если не золотом, то серебром. И сейчас времена, когда мечи нужны всем. Цена на харалуг не сильно упадёт. Даже если они десятками мечи такие будут изготавливать. Главное — это доставлять их в крупные города Европы для продажи. Если продавать мечи здесь, то купцы, естественно купят, но цена будет в разы меньше, чем в Венеции или Риме.

— Можно спросить у бояр…

— А что у нас с евреями в княжестве? С иудеями? С жидами?

— А что с ними? — схватился руками за чёрные концы своей трёхцветной бороды главный ключник.

— Ну, евреи занимаются тем, что дают деньги в займы под проценты… м… блин, ну, отдавать нужно больше, чем берешь. Такие евреи у нас есть?

Бороды боярин не выпустил, глаза задумчиво закатил.

— Это называется ссудный навар. Я слышал от галицких бояр, когда они сюда две недели назад приезжали, что в Галиче и Перемышле есть жидовские общины. Но они говорили про хорошие урожаи ржи и упитанных курах. Про деньги разговора не было. А вообще, Андрей Юрьевич, ты же знаешь, что именно жиды заражают чумой города в немецких и франкских землях. Не хочешь же ты пригласить их сюда, во Владимир, как ляхи пригласили к себе. А потом для них Калишский статут вводить, который гарантировал бы их права. А наши ремесленники будут жечь их лавки.

— Нет. Пока нам точно не до евреев. Но в Калиш отправь человека, пусть пригласит богатого еврея или нескольких на разговор. Если есть такой ресурс, то грех им не воспользоваться.

— Княже, прими совет, не связывайся с жидами, за ними по пятам ходит чёрная смерть. Верю я в то, что и в правду они её разносят, — ухватил Виноградова ключник за локоть левой рукой, а правой со скоростью швейной машинки стал креститься.

— Найди мне пока откуда хочешь хорошего плотника. Он поможет нам заработать денег. Два помогут заработать быстрее и больше. В крайнем случае объяви, что от податей за работу в седмицу освобожу.