Анечка из первого «А» и другие

– Слушай. Карел, что это ты смотришь одним глазом?

– Вполне достаточно. И одним глазом все прекрасно видно, - ответил странный мальчик.

И он уже хотел было закрыть и этот единственно смотрящий глаз, когда Франта подтолкнул меня, и я, в свою очередь, задал ему вопрос:

– Слушай, Вашек, а почему ботинки у тебя зашнурованы только наполовину?

– Вполне достаточно.

Ну и с нас этого общения уже было вполне достаточно.

– Слушай, тогда скажи нам, как тебя все-таки зовут, Вашек или Карел?

Не подняв даже руки с колен, паренек одним пальцем показал на табличку с именем, привязанную к ранцу. Там мы прочли, что зовут его Вашек, а фамилия Карел - Вацлав Карел.

Больше мы его уже не экзаменовали и не «прощупывали». Наблюдали только, как лежит он с закрытыми глазами на своем ранце. И только когда поезд останавливался на какой-нибудь станции, он всякий раз нас спрашивал:

– Где это мы?

– В Пардубицах, - ответил Франта.

– В Аше, - ответил я.

– В Бухаресте, - сострил наконец Франта.

Нам захотелось его разозлить. Но он только кивал головой, - даже и тогда, когда мы ему заявили, что только что проехали Мурманск.

На все он отвечал одним только словом: «Достаточно».

В конце концов он нагнал на нас обоих сон. Разбудил нас вожатый, когда мы уже приехали.

Ничего нас с Франтой не радовало, даже наша палатка. А ведь это была совершенно новая трехместная палатка. Матрацы еще не были набиты и лежали, аккуратно сложенные, на полочке.

– Сейчас вы здесь устраивайтесь, а после обеда мы все отправимся в ригу за лесом набивать матрацы, - распорядился вожатый.

Лучше нашей палатки мы с Франтой никогда в жизни не видели, от нее шло даже какое-то благоухание, когда на нее попадали лучи солнца. Неподалеку росла старая сосна, на ней сидела птица и пела. Но нас с Франтой ничего больше не радовало. Мы доедали из своих мисок свой первый обед и все смотрели на Вашека (теперь мы уже звали его по имени) . Он вытирал пальцами миску и облизывал их.

– А помыть не пойдешь?
– спросил Франта.

– Достаточно, - махнул рукой Вашек.

После обеда мы пошли к риге набивать матрацы. Вашека с нами не было. Ему показалось, что это слишком далеко. Он сказал нам, что у него есть своя идея, как набить матрац. Сразу же после обеда он взял свой матрац, зашел с ним за палатку и исчез где-то между деревьями на опушке леса.

Пока мы с Франтой донесли свои туго набитые тюфяки от риги до палатки, с нас семь потов сошло. Вашек уже нас дожидался. Он удобно развалился на своей постели и ел чернику, срывая ягодки с кустика. Когда я проходил мимо него, он тронул пальцем ноги мой матрац.

– Не разогнуть теперь вам спины, - пророчествовал он, подпрыгивая на своем матраце.
– Попробуй-ка!

Сначала попробовал Франта, потом я. Матрац у Вашека был упругий и при этом мягонький.

– Чем же ты его набил?
– поинтересовался я.

Вашек в ответ только снова подпрыгнул на своем тюфяке.

– Секрет фирмы. Умный человек все найдет у себя под руками. Что далеко ходить?
– и он показал нам на наши взмокшие спины.

– Тебе лень даже пальцем шевельнуть, - сказал ему Франта.

Мы оба разозлились. Вашек подпрыгивал на своем мягком матраце, а в наших шелестела солома.

Наступил вечер. На сосне уже больше не сидела птица. Дул легкий теплый ветерок. И было уже темно. Я не мог уснуть. Все лежал и смотрел на хоровод звезд над полуоткрытой палаткой.

Вашек на своем мягоньком матраце уже давно спал. Я на мгновение посветил на него фонариком. Из-под матраца у него свесился незавязанный шнурок, он и матрац завязать поленился.

Франта тоже не спал. Я услышал, как он шевельнулся и сказал:

– Вполне достаточно.

Уснули мы совсем поздно.

Вдруг мне приснился сон. С чего он начался, я уже и не знаю, но конец помню вполне отчетливо: по черному небу метались прожекторы и кто-то кричал.

Я проснулся. Вашек сидел на постели и размахивал включенным электрическим фонариком.

– Ребята, меня кто-то страшно искусал!

Потом он выключил фонарик, но во тьме маячили семь зеленых светлячков. Я, признаться, как следует и не понял, сплю я или уже бодрствую.

Тут Вашек снова стал размахивать зажженным фонариком, и мы с Франтой вскочили со своих постелей.

Вашек уже больше не кричал. Он быстро стаскивал с себя одежду, а вокруг его головы кружили все семь зеленых мотыльков. Мы с Франтой тоже включили свои фонарики. И увидели мы уйму муравьев, которые ползали по спине у Вашека. А кроме того, множество всяких других жучков, которые ползали по его постели. Семь зеленых мотыльков - это и были семь светлячков. И все это появилось из незавязанного матраца нашего соседа.

Мы сразу же выбросили этот матрац из палатки.

– Чем же ты его набил?
– спросил Франта.

– Мхом, - сказал Вашек и выбежал из палатки. Потом мы слышали, как зашумело в умывальнике.

Мы смахнули муравьев с Вашековой постели наземь, чтоб они заблудились в траве, выпустили наружу светлячков. И тут же мы с Франтой приняли решение: Вашека в палатку больше не пускать. Мы крепко зашнуровали веревкой палатку, а концы ее завязали морским узлом.

Вскоре пришел Вашек из умывальни. Мы просунули ему из палатки полотенце и сказали:

– Вполне достаточно.

Только с появлением первой росы я спросил Франту:

– Ну как, достаточно?

– Достаточно, - сказал Франта.

И мы впустили Вашека в палатку.

Как мы с Франтой отгадывали названия цветов

Сначала мы с Франтой поспорили, какое же все-таки шоссе идет за нашим поселком: асфальтированное или мощеное. Побежали смотреть - и оказалось, выиграл Франта.

По обеим сторонам шоссе у нас - сады, деревянные домишки, а около них цветники.

Я разозлился, что проиграл Франте. И, наверное, поэтому предложил:

– Ладно, давай теперь, кто знает больше цветов.

Франта в ответ только покачал головой, но сразу же перескочил через канаву, отделявшую нас от цветников, а я - за ним. Вот тогда-то нам и крикнула что-то эта девочка. Она сидела одна под большим орехом и кричала нам:

– Что идете не по дороге?

Франта в свою очередь прокричал ей:

– Глянь-ка, что у тебя на носу?

Это у него такой трюк. Каждый сразу же хватается за свой нос и забывает, что он, собственно, хотел. Но она сказала: