Ангел из пробирки

Ариэль повернулся и поднял на Гели глаза:

— Ты действительно так думаешь? Такая умная, взрослая, а такая глупенькая.

Он вдруг шумно выдохнул, обхватил её ноги руками, прижался лицом к коленям и потёрся об них лбом.

— Гели, да я жизни без тебя не мыслю! Без тебя и этих маленьких паршивцев! Я приехал насовсем!

Тут он оторвался от её ног, поднял лицо и, заглянув в глаза женщине, добавил:

— Если ты, конечно, меня примешь.

Гелена смотрела на него, а в голове почему-то сделалось пусто-пусто. Ни одна мысль не пролетала. Она даже не пыталась гадать, правду он сказал или нет, просто тонула в этих чёрных омутах и всё. Эль почувствовал, что с Гели что-то не так, вскочил, разорвав взгляд, и тут же снова оказался рядом. Его руки легли ей на плечи, а губы завладели губами. Они целовались долго и самозабвенно, а потом внезапно на Гелену обрушился водопад мыслей и чувств. Она отстранилась и прошептала:

— Эль, я-то всегда тебя приму, ты же знаешь. Но… Целый год… Даже больше… Что тогда всё это значило?

Он отлично понял, что она имела в виду. Потупился, покраснел и заговорил быстро, как будто боялся, что его прервут:

— Я дурак, Гели. Вернее, был дураком. Чуть не позволил себя захомутать этим Мишколенам. Просто думал, что такая удивительная женщина, как ты, богатая, знаменитая, талантливая во всём, за что берёшься, не может мною серьёзно интересоваться. Когда мы жили здесь вдвоём, это было понятно, а когда я тебя увидел среди людей… Это глупо, знаю, но я чувствовал, что недостоин тебя, и думал, что ты со мной из жалости. А потом Герт… Он внушал мне те же мысли. Мол, пока я ничего из себя не представляю, а вот стану архитектором, прославлюсь… Это было созвучно моим тогдашним ощущениям и я повёлся…

Гелена вздохнула. Что-то подобное она и предполагала. Затем спросила:

— А теперь? Ты стал архитектором или стал думать по-другому?

Ариэль вдруг звонко рассмеялся.

— И то, и то. Двенадцать дней назад я сдал все экзамены, защитил диплом и получил лицензию на самостоятельную работу. Спасибо Линде и Ивейну Кричевски. Он оставил нам с Артуром и Арманом достаточно денег, чтобы хватило оплатить и учение, и лицензию, а Линда помогла всё это получить и оформить.

— Поздравляю! — от души обрадовалась за него Гели, — Ты теперь настоящий архитектор, можешь работать самостоятельно.

— Я буду работать самостоятельно! — воскликнул Эль, — У меня уже есть заказ! Я и на землю прилетел не по твоему разрешению, а по своему собственному.

Он вытащил Гелену из кресла, подхватил на руки и закружил по веранде. Она засмеялась и стала отбиваться.

— Погоди, безумный! Объясни толком!

Ариэль снова усадил Гели в кресло и сел на пол рядом, но теперь так, чтобы видеть её лицо.

— Я сейчас всё тебе расскажу, но, понимаешь, чтобы всё было совершенно ясно и понятно, придётся зайти издалека. Ты своими глазами видела, как Герт Мишколен с первой минуты захватил меня целиком и полностью. Даже ещё раньше. Я ведь и сидя на станции с утра до ночи учил то, что он мне давал, выполнял задания и общался с ним. А когда мы прибыли на Тариатан, это выглядело, как будто я с удалённого, заочного обучения попал на очное. Больше полугода я жил у Мишколенов и только и делал, что учился. С утра до ночи, с утра до ночи. Читал, считал, чертил, рисовал… Надо сказать, Герт очень хотел сосватать меня с одной из своих дочерей, поэтому с первых минут в его доме меня доверили их заботам. Но на самом деле это смешно. Герда и Тесса — славные девочки, умницы, талантливые. У Тесс идеальный вкус в интерьерах, а Герда — архитектор покрупнее своего папаши. Если бы он ей не мешал… Но это так, общее соображение. В общем, они хорошие девчонки, мы даже подружились. Но вот ни я им не был нужен, ни они мне. Но Герт вместо того, чтобы дать им жить по своему разумению, связал обеих договором и теперь они обязаны на него трудиться и выполнять всё, что он скажет.

— А ты? — возник вопрос у Гелены, — ты тоже подписал такой договор?

— Что я, спятил? — скривился Ариэль, — Мне Линда не велела без её совета ничего подписывать, я так и делаю.

Гели облегчённо выдохнула. Она знала таланты Герта сочинять крайне невыгодные всем, кроме него самого, договоры. Кажется, ему только Калле в своё время не удалось обдурить и то потому, что тот тоже был горазд составлять подобные бумаги.

Ариэль меж тем продолжал:

— Ну вот, Герт поселил меня в своём доме, как он говорил, для того, чтобы я ни на что не отвлекался и учился. Потом, когда он счёл мою подготовку достаточной, стал давать мне задания, вроде как учебные, но я быстро понял, что это просто части того, над чем он сейчас работает. Вообще… Гели, я в нём разочаровался как в архитекторе. Не спорю, когда-то он был велик. Звездолёты класса “Орион” были работой гения, их до сих пор никто не сумел превзойти. Станция на Геваре тоже шедевр. А всё, что было после — это шедевры Герды и её сестры. Даже “булочки с корицей” Василисы — выдумка Тессиной матушки. Герт только оформил эту идею, ну, и продал за свою. Девочки работают на него и все их творения выходят в свет под эгидой отца. Он и меня хотел пристегнуть к своей упряжке. Так и говорил: все вместе в одной упряжке. Только это касается работы, а когда дело доходит до денег и славы, то он всё забирает себе.

Гели подозревала, что дело обстоит именно так, но то, что Ариэль в этом самостоятельно разобрался, её удивило и восхитило. Осталось выяснить, что же за заказ он получил.

— Ты молодец, — сказала она, — Не повёлся на сладкие речи этого жулика. Но заказ? Ты же ещё недавно был студентом и не имел лицензии.

Ариэль гордо расправил плечи, а потом склонил голову набок и лукаво сверкнул глазами.

— Я схитрил. Не так давно был объявлен конкурс на реконструкцию станции на Луне… Может, ты слышала: такие конкурсы проходят анонимно, проекты поступают под девизами и только после финала комиссия открывает, кому принадлежит тот или иной. Герт, естественно, включился, он мимо таких конкурсов не проходит. Идей было много, в результате мы все вместе разрабатывали ту, которую придумала Герда. А у меня между делом родилась своя. Ты знаешь, наверное, что на Луне сохранилась та, первая станция, откуда началось освоение галактики. Там музей, в него специально возят всех желающих. Ну так вот. Все участники конкурса выбирали для новой станции свободную площадку, а я предложил построить её вокруг изначальной станции. Музей взять под купол и окружить его двойным кольцом нового строения. Так и ездить туда не надо, каждый сможет пешком дойти, и сохранность повысится. Ну, я туда ещё много мелких идей впихнул… Делал по ночам, когда Мишколен думал, что я сплю, закончил на три дня раньше, чем основной проект для Герта, и послал на конкурс под девизом “Двойная звезда”, хотя никаких прав тогда не имел. Зато знал, что результаты объявят уже после того, как я сдам все экзамены и получу лицензию. По крайней мере я на это надеялся.

— И? — осторожно спросила Гели.

Она была уверена, что Герт не отпустил бы ученика просто так.

— Был дикий скандал. Когда Мишколен узнал, чей проект выиграл, он рвал и метал, а когда я сунул ему под нос лицензию и сказал, что ухожу, он меня вообще чуть не убил. Герда защитила.

Гелена расхохоталась. О да, Герда могла, она такая! Эта валькирия ростом была выше папочки, а в плечах такая же широкая, поэтому, несмотря на то, что на лицо она была очень красива, никто этого не замечал: слишком большая. Крупнее даже Василисы, которая под руководством Феликса похудела и смотрелась теперь весьма недурно. Но сейчас это было неважно. На ум пришло другое.

— А Линда и Василиса, когда прилетали ко мне недавно, что-то знали?…

— Василиса нет, я с ней потом связался, это она организовала, чтобы я поехал сразу на остров и ждал тебя здесь, а Линда, да, знала с самого начала. Я сказал ей, что участвую в конкурсе и хочу в случае успеха перебраться к тебе на Землю. Она подготовила всё, чтобы я мог быстро получить разрешение и кое-что для меня разузнала. Не хотела вмешиваться, но я её упросил.

Ещё бы Линда отказалась ему помогать. Когда Ариэль просит и смотрит на тебя глазами раненого оленёнка, ему душу отдашь. Что уж говорить о каких-то там официальных бумажках? В груди у Гели ёкнуло и она спросила слабым голосом:

— А в случае если бы выбрали другой проект?

Ариэль пожал плечами.

— Я всё равно перебрался бы к тебе. Я ничего тебе не говорил потому что не знал, как всё будет и побаивался, как ты это примешь, но был уверен: мы будем вместе, ты и я. Просто хотел, чтобы это хотя бы формально было на равных. Понимаешь, я пожил среди людей и теперь знаю точно: они хорошие, но чужие, а ты — моя семья. А теперь у нас дети. Я много о них думал и сейчас жалею, что столько времени потерял, работая на Мишколена, когда мог бы быть с тобой и малышами. С другой стороны, теперь я дипломированный архитектор, у меня есть работа и я не буду сидеть у тебя на шее, а это тоже важно. Да, я не имел возможности помогать тебе их растить, но теперь всё будет по-другому, потому что они такие же мои, как твои.

Кажется, дети не спали, а подслушивали под дверями, потому что именно этот момент выбрали, чтобы высыпаться на веранду, чуть не снеся двери. Впереди, как водится, с воплями: “Мама! Мама!” неслась Эстер. Завидев Гелену, она прекратила ор и с разбегу запрыгнула ей на колени. Подбежавшему следом Даниэлю места на коленях не хватило и он осторожно отпихнул Ариэля, чтобы обнять Гели за ногу. Видно. Мальчик действительно слышал последние слова Ариэля, потому что набычился и спросил недоверчиво:

— Ты правда наш папа?

— Правда, — спокойно ответил Эль.

— А где ты раньше был? — тут же ввернула егоза Эстер.

— Учился. Я учился на архитектора, — выдал Ариэль и увидел, как малышка про себя пытается повторить незнакомое слово.

Дани же решил обойти трудность и прояснить ситуацию, поэтому следующий вопрос звучал так:

— А это кто?

Эль забрал обоих деток к себе на колени и пустился в длинные объяснения. Его история в изложении для детей звучала просто и логично. Он — папа, а папы должны работать. Он будет строить дома, хабитаты, межпланетные корабли и станции. Это его работа, очень важная и интересная. Пока он учился, он не мог жить дома, но теперь, когда выучился, пожалуйста! Он будет с ними и Геленой, потому что очень их всех любит. Это звучало так убедительно, что дети затихли, вслушиваясь, а когда Ариэль наконец замолчал, обцеловали его, затем слезли с колен и понеслись друг за другом по веранде, выкрикивая: