Анна Каренина. Черновые редакции и варианты

Во время снной уборки Левинъ, какъ и вс почти хозяева, несмотря на то что уборка сна есть одна изъ неважныхъ статей хозяйства, Левинъ приходилъ всегда въ особенно сильное волненіе. Косить, не косить ли? Трясти, не трясти? Будетъ ли погода? Сгребутъ ли въ валы, въ копны, смечутъ ли въ стога до дождя? Готово ли сно, что барометръ, что у другихъ, убрано ли? Есть что то забирающее за живо въ уборк сна, и Левинъ, страстно любящій хозяйство, всегда испытывалъ этотъ азартъ и волненіе. Разъ, прохавши на покосъ, онъ попробовалъ самъ косить и почувствовалъ такое успокоеніе отъ волненія и работа ему эта такъ понравилась, что съ тхъ поръ онъ ужъ два года косилъ съ мужиками, когда ему было время. [972] Ныншній годъ онъ былъ въ раздумь — косить или нтъ. Ему совстно было оставлять брата по цлымъ днямъ и совстно было, что онъ посмется, увидитъ въ этомъ оригинальничаніе, но [973] онъ чувствовалъ, что ему слишкомъ неловко съ братомъ и необходимо то сильное физическое движеніе, которое ему давалъ покосъ, и онъ ршилъ, что будетъ косить. Но боле всего убдилъ его въ этомъ видъ большаго луга, когда онъ прямо въхалъ въ него на кабріолет, подвозя брата къ тому ракитовому кусту, у котораго брались окуни, и когда онъ увидалъ, какъ срый пухъ луга махался до колнъ лошади, моча ея ноги и копыты, и когда, оглянувшись на слды колесъ, по [974] густому ковру подсда въ четверть, «нтъ, поспли луга, — подумалъ онъ, — и заря красно догораетъ».

972

Против этой фразы на полях написано: <Посл покоса письмо. А. свихнулась, позжай.>

973

Зачеркнуто: <теперь, посл взволновавшаго разговора съ Дарьей Александровной> съ воспоминаньемъ разговора съ братомъ

974

Зачеркнуто: которымъ поднималась трава

Братъ слъ подъ кустомъ, разобралъ удочки, а Константинъ Левинъ отвелъ лошадь, привязалъ ее и пошелъ пройтись по самой середин луга. Трава была по поясъ на заливномъ мст и шелковистая, мягкая сверху, густая внизу. На лугу никого не было. Какъ срое море, стояла трава, не шелохаясь отъ втра. Перепела и коростели перекликались, и одна перепелка вылетла.

* № 61 (рук. № 37).

Работа такъ и кипла, подрзываемая съ сочнымъ звукомъ трава наклонялась и ложилась со всхъ сторонъ, кое гд попадались грибы, которые срзали и за которые сердился старикъ и собиралъ. Старикъ въ куртк ползъ на гору и поскользнулся потомъ въ своихъ лаптяхъ, трясясь всмъ тломъ и висвшимъ низко шагомъ клтчатыхъ портокъ, которые тряслись на немъ, но все таки лзъ, шутилъ и срзалъ траву. Левинъ чувствовалъ, что безъ косы даже онъ другой разъ спотыкнулся бы, и не легко влзъ на эту гору. Теперь въ артели шелъ въ ряду, махая косой, чувствуя, что какая то вншняя сила двигала имъ. Лсная трава пахла пряно и сочно и придавала бодрость и веселье.

Додлали послдніе ряды, и весело вс пошли къ дому. Левинъ слъ на лошадь и похалъ домой. Съ горы онъ оглянулся: въ туман, поднимавшемся изъ низу, слышны были веселые грубые голоса, хохотъ и звукъ сталкиваемыхъ косъ.

Онъ пріхалъ домой, умылся и вошелъ въ гостиную. Братъ съ сигарой пилъ чай, тетушка была не въ дух отъ больнаго пальца и самовара, который пахъ.

— Чтоже ты это цлый день былъ? — спросилъ братъ. — А въ дождь то ты гд былъ?

— Когда дождь?

— Да утромъ ливень.

— Разв былъ? Ну, право, я не замтилъ.

— Съ почты пріхали, — сказалъ братъ.

Константинъ Левинъ замтилъ, что братъ не въ дух.

— Что, непріятное что нибудь?

— Не непріятное, потому что я другаго не ждалъ, они послдовательны, — и братъ началъ разсказывать про высшее распоряженіе, которое было сдлано въ Петербург и которое онъ считалъ вреднымъ и глупымъ.

— Вдь это нельзя такъ, Василій, мы задохнулись отъ твоего самовара, — сердито говорила тетушка.

Вс были не въ дух. А Левинъ былъ необыкновенно веселъ.

— Да что вы не на балкон?

— Помилуй, я распухъ весь, — сказалъ братъ, — отъ комаровъ. Да, теб письмо.

Константинъ Левинъ взялъ письмо. Оно было отъ Облонскаго. Облонскій писалъ изъ Петербурга: «Я получилъ письмо отъ Долли. Она въ Покровскомъ, и у ней что то все не ладится. Създи, пожалуйста, къ ней и помоги совтомъ. Ты все знаешь. И она такъ рада будетъ тебя видть. Она совсмъ одна, бдная. Теща со всми еще за границей».

Левинъ разсказалъ содержаніе письма, и тетушка совтовала ему непремнно хать. Братъ же былъ не въ дух, по этому случаю разговорился объ Анн Аркадьевн.

— До чего распущенность нравовъ дошла, это не иметъ границъ, — сказалъ онъ. — Говорятъ, Каренина открыто живетъ на дач съ любовникомъ, а мужъ видитъ все и молчитъ.

— Какой Вронской? — спросилъ Левинъ.

— Алексй Вронской. Онъ малый хорошій, говорятъ, но эти юноши невольно подъ вліяніемъ окружающаго тона.

Левинъ полъ [975] то, что ему принесли къ чаю, и ушелъ [976] въ контору, распорядившись завтрашнимъ покосомъ. [977]

975

Зачеркнуто: обдъ

976

Зач.: спать

977

Зач.: Онъ самъ ршился хать къ Облонскимъ и веллъ приготовить коляску.

Получивъ это письмо, Левинъ [978] пришелъ въ волненіе. Ршительно это дло, столь мучавшее его, не хотло оставить въ поко. Какъ только онъ сталъ по немногу успокоиваться и [979] теперь весной, благодаря овсянаго посва, возки навоза и теперь покосовъ, забывать, это письмо пришло и опять растравило его рану. — «хать — не хать? — долго колебался онъ, — но чтоже, разв я запертъ? Разв я сдлалъ что-нибудь такое, что мн стыдно и я боюсь кого нибудь? Разумется, хать. Я люблю Дарью Александровну. Встрчать Кити я не буду стараться. Скоре буду избгать ее. Въ письм Степана Аркадьича сказано, что Кити за границей. Отчего же мн не хать?» И онъ веллъ приготовить коляску.

978

Зач.: ршалъ долго

979

Зач.: отдыхать отъ этаго волненія

* № 62 (рук. № 37).

— Но ее, бдняжку, мн ужасно и ужасно жалко. Теперь я все понимаю.

— Ну, Дарья Александровна, вы меня извините, — сказалъ онъ вставая. — Но я васъ поздравляю, что вамъ жалко вашу сестру. Это все очень мило, но до меня это совершенно не касается. Прощайте, Дарья Александровна, до свиданья.

— Нтъ, постойте, — сказала она, схвативъ его костлявой рукой за рукавъ, — постойте, садитесь. Это васъ касается и очень.

— Какъ это можетъ?

— А такъ, что она васъ любитъ, — вдругъ, какъ выстрлила, сказала Дарья Александровна, — да, любитъ. Вы понимаете, что это значитъ, когда я это говорю про лучшаго своего друга — сестру, которую я люблю больше всего посл своихъ дтей.

* № 63 (рук. № 37).

— Я только одно еще скажу. Понимаете ли вы положеніе двушки, которая отказала въ такую минуту и все таки любитъ. И ея положеніе, le ridicule de sa position [980] относительно всхъ, что она обманута и сама виновата.

— Ничего не могу понять, кром своего чувства.

980

[ее смешное положение]

* № 64 (рук. № 37).

<Дти были милы, онъ не спорилъ, но онъ не совсмъ одобрялъ теперь пріемы съ ними Дарьи Александровны.

— Зачмъ вы говорите съ ними по французски? — сказалъ онъ ей посл того, какъ она спросила у двочки, гд они были, и заставила двочку, поправивъ ее, съ трудомъ выговорить по французски. — Это ненатурально, и они чувствуютъ это.

— Да, но погодите. Когда у васъ будутъ свои дти и не будетъ средствъ взять Француженку въ домъ. А это все я знаю.

«Нтъ, — думалъ Левинъ, — ея дти милы, но когда у меня будутъ дти, будетъ совсмъ не то». Его будущіе дти представлялись ему всегда идеально прекрасными, и чтобы сдлать ихъ такими, не нужно было никакого труда, не нужно было только длать тхъ ошибокъ, которые длали другіе.>

* № 65 (рук. № 50).

Огромный лугъ былъ полонъ народа, гребущихъ вереницей пестрыхъ бабъ, гремящихъ, подъзжающихъ къ копнамъ, телгъ и копенъ, огромными навилинами переходящихъ съ земли на телжные ящики.