Анти-Горбачев 5

— Да, я немного в курсе, — отвечал Романов, — наши спецслужбы выдали мне подробную справку о межнациональных отношениях в вашей стране.

— Может быть, с высоты своего положения и опираясь на опыт разрешения аналогичных проблем, — осторожно заметил Микулич, — вы сможете посоветовать нам какой-то выход из этой ситуации?

— У нас есть регион, почти полностью аналогичный вашему проблемному Косово, — заметил Романов, — называется он Чечня, если коротко… а если полностью, то Чечено-Ингушская Автономная республика…

— И что же говорит ваш опыт, базируясь на обстоятельствах вокруг этой республике? — заинтересовался Микулич.

— Ничего особенно сложного, — ответил Романов, — сочетание жесткой политики центра и гибкой работы на местах. Вообще весь Северный Кавказ и Чечня в частности на протяжении пары веков занимались тем, что грабили всех соседей, до кого могли дотянуться. Так вот сложилось… поэтому сначала Российская империя, а затем и Советский Союз приложил очень большие усилия, чтобы как-то направить чеченцев в мирное русло… Кавказская война, если вы знаете, продолжалась около полувека, да и по окончании ее не один раз вспыхивали рецидивы. Так что рецепта немедленного выздоровления тут нет, нужна длительная и терпеливая терапия.

— Это все прекрасно, товарищ Романов, — нетерпеливо дернул головой Микулич, — но конкретные решения по этому вопросу примут сегодня на Генассамблее… крайний срок завтра. Что нам с этим делать?

— Во-первых, не паниковать, товарищ Микулич, — быстро ответил Романов, — паника это не совсем то, что необходимо для принятия верных решений. А во-вторых — кто сказал, что решение будет принято? То, за что голосует Генеральная ассамблея, не является обязательным для исполнения документом, если помните… а обязательного решения Совета безопасности ООН точно не будет, потому что СССР использует право вето. В крайнем случае, если вдруг обстоятельства сложатся так, что и там большинство будет против Югославии.

— Я рад встретить поддержку нашего великого северного соседа, — улыбнулся Микулич, — ну а внутри страны что вы нам посоветуете сделать?

— Ничего особенного — беспорядки надо гасить в зародыше, это не обсуждается… а на долгосрочную перспективу я все же рискнул бы предложить изменение миграционной политики — не надо там еще больше албанцев в вашем Косово, а вот сербов и черногорцев не мешало бы добавить. А что у вас с хорватами и словенцами, не расскажете?

— Тут тоже все сложно, — тяжело вздохнул Микулич, — они в последнее время сильно тянут одеяло на себя… боюсь, дело скоро дойдет до выхода этих республик из Союза.

— С хорватами и словенцами надо работать, — не менее тяжело вздохнул Романов, — у нас ведь тоже совсем недавно украинцы и грузины вели себя очень вызывающе… но мы с этим худо-бедно справились. На данный момент в межнациональных отношениях СССР царит холодный мир — регионы не выдвигают новых требований, а центр тоже соблюдает статус-кво. Возможно, это и не является основой для долгосрочного мира, но на данный момент устраивает все стороны.

— Григорий Васильевич, — напомнил о себе Воронцов, — через пять минут начинается заседание Совбеза — опаздывать нехорошо.

— Понял вас, Юлий Михайлович, — встал из-за стола Романов, а потом напомнил югославам, — встречаемся через час на Генеральной ассамблее… а с вами, товарищ Милошевич, я хотел бы поговорить отдельно.

Заседания Совета безопасности ООН проходили в более камерной обстановке, там ведь не было тысячной аудитории, в Совбез входили пять постоянных членов, СССР, США, Великобритания, Франция и Китай, а также десять переменных членов, избиравшихся на годичный срок. Конкретно в 1989 году непостоянными членами Совбеза являлись Бразилия, Индия, Пакистан, Нигерия, Италия, Япония, Колумбия, Мексика, Польша и Канада.

Романова и Воронцова проводил в зал заседаний Совбеза специально назначенный проводник. Зал этот располагался в том же здании, что и Генассамблея, но немного в стороне. Члены делегаций тут занимали места за большим полукруглым столом, образующим незамкнутый круг (видимо, предполагалось, что такая фигура будет символизировать открытость структуры к внешнему миру), чуть в стороне были места для экспертов и прессы, а центральная стена зала была украшена картиной норвежского художника Пера Крога.

— И как называется эта картина? — спросил Романов у Воронцова, указывая на гигантское полотно.

— Она без названия, — ответил информированный министр, — просто картина в поддержку мира.

— Ну что же, мне нравится такое название, — сказал Романов, устраиваясь на месте с табличкой USSR, — когда начало?

— Да буквально, — Воронцов посмотрел на часы, — через пять-десять минут. Подтянутся все участники и начнем.

Глава 22

Все участники подтянулись в намеченные сроки, и председательствующий Генеральный секретарь ООН Хавьер Перес де Куэльяр позвонил в колокольчик ровно в 16.00 по восточно-американскому времени.

— Господа, давайте начнем, — призвал он собрание к конструктиву, — сегодня у нас в повестке дня один вопрос — ситуация в автономном районе Косово, входящем в состав Югославии. Как всем, наверно, хорошо известно, на прошлой неделе там состоялись многочисленные митинги и манифестации, подавленные властями страны. Это вызвало обеспокоенность широкой международной общественности, поэтому и было решено обсудить косовский вопрос на уровне Организации объединенных наций. Кто хочет высказаться первым?

Руку поднял министр иностранных дел Франции Жан-Бернар Рэмон, ему и предоставили слово.

— Мадам и мсье, — начал он на своем языке, а потом перешел на общепонятный английский, — французская общественность с большим беспокойством восприняла последние трагические события в округе Косово. Насилие государственных структур в отношении мирных выступлений коренных граждан Косова не могут вызвать ничего, кроме чувства протеста…

Ну и так далее, добрых десять минут проговорил этот Рэмон, не сказав, в общем, ничего содержательного, а закончил он свою речь призывами сплотиться против всего плохого и за все хорошее. Следом встал представитель Мексики, какой-то Хорхе Гонсалес. Судя по всему, он плохо был осведомлен о том, о чем ему надо было говорить, поэтому ровно те же десять минут зачитывал по бумажке ни к чему не обязывающую речь о мире во всем мире.

Далее председательствующий предложил высказаться японцу Тосиро Мицуне…. Как и все восточные люди, он выражался исключительно аллегориями и цитатами из классиков, ничего конкретного никто не услышал. Ну а дальше Куэльяр указал на Романова — давай, мол, вступай в бой. И Романов вступил.

— Господа, — сказал он, не поднимаясь со стула, тут все так говорили, — позвольте мне начать с небольшого исторического отступления… в ночь на 24 августа 1572 года во Франции случилась так называемая Варфоломеевская ночь, в ходе которой только в Париже было вырезано три тысячи, а во всей стране около тридцати тысяч гугенотов…