Античный театр

– У меня есть такое желание! – Ваня, не сдержав радость, подпрыгнул, и плот накренился на один бок.

Даша схватилась за Ванину ногу.

– Ай! Осторожнее...

– Ты уверен? – спросила птица, и глаза её снова загорелись красным.

Ваня призадумался. Не нравилось ему, как смотрели на него эти странные существа, но что у них на уме всё равно ведь не догадаешься, а потому... Даша верно сказала: сказочным существам лучше не врать.

– Правду говорю, – кивнул Ваня и на всякий случай перехватил шест, готовясь защищаться.

– Желание твоё должно быть настолько сильным, что и жизнь отдать не жаль, – вкрадчивым голосом сказала зелёная птица.

Ваня коснулся левой рукой огнива.

– Это мою жизнь, что ли? Так я молодой ещё... Пожить хочу.

Зелёная птица вдруг с тревогой посмотрела на сестру. В этот момент Ваня был готов отдать всё за умение читать мысли. Всё, кроме жизни, конечно.

– Что ж... Прекрасный выбор. – Розовая птица вынула перо и пустила его по ветру прямо к Ване под ноги. – Удачи тебе, добрый друг. И прощай.

Глава 27

Заветное желание

Сколь бы коротка ни была обратная дорога, а всегда кажется, что времени на неё больше уходит. Но ничего не длится вечно. Вот уже виднелись белокаменные башни дворца на горизонте. Ваня спрятал чернила и перо за пазуху и приготовился говорить с царём. Много в голове мыслей крутилось, много сомнений спокойно вздохнуть не давали, но и решимость росла.

Воздушный шар опустился перед крепостной стеной и высадил Ваню с Дашей.

– Мы на край земли полетим, поищем там новый материк, – Жан почесал лошадке спину. – Пишите письма!

– Надеюсь, ещё увидимся! – Ваня помахал Жану на прощание, не в силах глаз отвести от шара.

Тот становился всё меньше и меньше – казалось, когда он станет соринкой на небе, то и Жан, и Куда-Надо, и все приключения в один миг перестанут быть настоящими. Разве такое бывает? Подземный народец, девы-птицы, лошадь из железа и дерева, француз в иглу и юная царевна-воительница, выпрыгнувшая из огнива... Сказки ведь!

– Я с тобой пойду, – сказала Даша, на что Ваня вздохнул.

Вот же она, та самая девочка, глаза голубые, волосы вьются, а значит, всё взаправду было. Значит, нужно идти до конца. Ваня опустился на колени и попросил Дашу:

– Ты меня здесь подожди, Огневушечка. А если к закату не вернусь, ступай к дядьке Семёну. Дорогу помнишь? До Гагарки тут совсем ничего.

– Ваня...

Ваня знал, что Даша его не видит, но ему всё равно хотелось спрятаться от её взгляда.

– Не переживай. Там делов на раз-два. Обменяю чернила и перо на желание заветное и бегом к тебе.

Даша несколько секунд стояла молча, а потом опрометью бросилась Ване на шею. Было так тепло от её объятий и хорошо, что мысли немного утихомирились. Ваня похлопал Дашу по спине, желая вырваться, но тело не слушалось. Руки её не отпускали, ноги не вставали.

– Будь осторожен, ладно?

– Обещаю, – прошептал Ваня и наконец заставил себя подняться. – До встречи, сестрица.

Ваня знал, что рассчитывать на Дашу не сильно приходится. Один раз он уже оставил её ждать, и чем это закончилось? Тайком пошла следом, а потом ещё и в драку ввязалась. «Надо бы поскорее вернуться, – размышлял он, открывая одну дверь за другой. – Нехорошо, если Лиходей её найдёт... Тут ведь был тронный зал?». Он взялся за резную ручку большой расписанной двери и на секунду замер. «Готов? – спросил Ваня сам себя. – Ну? Давай же!»

Дверь со скрипом распахнулась.

Первое, что увидел Ваня – огромный, от пола до потолка, портрет Лиходея. На нём царь был в красной накидке и золотом венце. Позади сверкали молнии, клубились чёрные тучи, но взгляд Лиходея был полон тихой уверенности. Не страшна ему буря, на этом портрете он сам точно бог-громовержец.

– Ваня! – Лиходей поднялся с трона и направился встречать гостя. – Вернулся, дорогой мой человек.

Ваня выложил на широкий обеденный стол перо и чернильницу.

– Так что? Придумал желание? – Лиходей взял перо и поднёс его к свету. Оно переливалось радугой и подпрыгивало в руках Лиходеевых, желая само на бумаге писать. – Я слово держу, да и людей верных и талантливых по заслугам всегда награждаю. Чего хочешь? Желай, не бойся.

Ваня набрал в грудь побольше воздуха и выдал на одном дыхании:

– Верни память царице и к дочери отпусти! Большего мне не надо.

Взгляд Лиходея помрачнел, а губы вытянулись в прямую линию.

– Лучше о себе подумай. Загадай нормальное желание. Не каждый день тебе царь такую возможность даёт.

Лиходей кивнул, и из тени углов вперёд выступили стражники. Ваня тут же схватил со стола чернильницу.

– Вылью!

– Тише-тише, – успокоил его Лиходей, вместе с тем останавливая стражников. – Давай всё обсудим...

– Вылью, если желание моё не исполнишь! – упорствовал Ваня.

– Разве ты мне не доверяешь? – Лиходей сделал шаг назад и спрятал руки за спину. – Мы с тобой так похожи, Иван. Неужели не видишь?

Ваня наклонил флакончик и на половую доску упали две чёрные капли.

– Выполняй уговор и гони этих отсюда!

– Пошли прочь! – крикнул на стражников Лиходей. – По-твоему сделаю, Ваня. Всё сделаю, только чернила не лей.

Стражники прижались к стенам, чтобы не навлечь на себя беду, и быстро ретировались. Лиходей подошёл к круглому столику возле трона и взял с него книгу.

– Жалко, конечно... Я был о тебе лучшего мнения. Ты мог царём стать, мой путь повторить! Дружили бы дворами, а теперь... Огорчил ты меня. – Он посмотрел Ване за плечо. – О! Настасья Ивановна. Тебя-то мы и ждали, душа моя.

Ваня обернулся, чтобы царицу поприветствовать, но позади никого не было. По спине пробежали мурашки – чуял Ваня неладное. Захотел он флакончик с чернилами ещё немного наклонить, чтобы припугнуть Лиходея, а его и нет. Пропал!

– Эй! Ты где? – Ваня схватился за перо и прижал его к груди. – В прятки со мной играешь?

Вдруг чернильница и перо сами собой выскочили у него из рук и повисли в воздухе. Ваня порывался их схватить, но тут его живот пронзила жуткая боль, будто кто-то пнул сапогом. Ваня согнулся и сжал зубы, а перед глазами чёрные точки заскакали. Не успел он собраться, как получил новый удар – неведомая сила отбросила его на стену и приложила чем-то тяжёлым по затылку.