Античный театр
Шрифт:
– Стража! – зазвучал голос Лиходея.
* * *
Ваня лежал на холодном полу, от него пахло воском и старым деревом. Тело ныло от боли, прося покоя, но сейчас нельзя было сдаваться. Только не сейчас! Ваня заметил, как чернильница опустилась на круглый столик, а перо нырнуло в неё и полетело к раскрытой книге. Книга была старая, пухлая и с пустыми страницами. Перо ловко заплясало над ними, вырисовывая буквы.
– Соврал я тебе, – голос Лиходея звучал над самым Ваниным ухом. Тот даже чувствовал запах вина, исходящий
Ваня попробовал ударить Лиходея, но сил хватило лишь на мягкий толчок.
– Слабоват ты ещё против меня, опыта не хватает, – Лиходей появился прямо перед Ваней. Он сидел на корточках, держа в руках замысловатый колпак с дурацким помпоном.
– Ах ты... – Ваня почувствовал на языке кровь. Металлический, кислый привкус. Он заставил сердце биться быстрее и разогнать кровь по венам, согревая ноги и наполняя энергией руки. Никогда ещё Ваня не знал такой боли, такого опьяняющего желания отомстить.
– Негодяй... – прошипел Ваня и замахнулся, но его кулаку не суждено было коснуться лица Лиходеева.
Руку Вани ловко перехватили стражники и, заломив за спину, оттащили к дверям.
– Вы не сильно паренька обижайте, – сказал им Лиходей. – Толковый он. Может, что хорошее со временем и выйдет. А ты, Ваня, заходи, когда за ум возьмёшься.
Ваня рычал, пытаясь высвободиться, да только куда ему побитому против здоровенных богатырей. Пока стражники волокли его из тронного зала, перо всё поскрипывало над волшебной книгой. Лиходей писал новые заклинания, укрепляя свою власть.
«Я ведь как лучше хотел... – подумал Ваня. – И что мне делать?»
Глава 28
Выручай, огниво!
Ваню выбросили за ворота, а там – Даша. Стояла возле стены, с места не сходила. Ваня не успел и слова сказать, а она уже тут как тут. Знала, что перед ней стоял именно Ваня, видела его внутренним взором.
– Получилось? Чего молчишь? Получилось?
Ваня стёр грязь с её щеки и прошептал:
– Кто напуган, тот побеждён, верно?
Даша перехватила его ладонь и нащупала разорванный рукав.
– Ты в порядке? Почему кровью пахнет?
– Ты прости меня, Огневушечка, – сказал Ваня. – Прости и прощай. Так это не останется.
Он резко выдернул руку из её ладоней, отскочил назад и сорвал с груди огниво.
– Ваня! – крикнула Даша, но следующие слова сами сорвались с его губ.
– Выручай, огниво! Если надо, жизнь забирай, но выручай!
Из мешочка вырвался вихрь красных искр и заковал Ваню в кольцо – тот едва успевал вдохнуть. Даша побежала к нему, что-то крича, но Ваня не смог разобрать её слов. Грудь сдавливало, кости ломило. Пропадала крепостная стена, погружаясь в густую тьму. «Так вот оно как... Умирать», – Ваня пытался вспомнить что-то хорошее, чтобы последние секунды были светлыми, но перед глазами возник заколоченный дядькин дом, а в ушах стоял звон колокольни.
– Прости, дядь Семён, прости, Фома, прости, Даша, – прошептал Ваня, а потом решил и у себя прощения попросить. – Прости меня, Ваня, был бы шанс, я бы теперь иначе зажил. Совсем другой бы тебе мир показал.
Вихрь до хруста сжал его
кости, вдохнуть больше не получалось, Ваня зажмурился, готовый прощаться с жизнью... но у судьбы были на него другие планы. Отсыпала она Ване ещё немного удачи, дала возможность прошлое изменить. Вихрь выбросил его на пустынный морской берег так, что Ваня покатился кубарем, собирая по пути коряги и камни. Но боль была ему не страшна. Живой остался – и на том спасибо.Когда вихрь растворился в воздухе, Ваня понял, что оказался у самых скал. Он поднялся на ноги, потирая ушибленные бока, и вдруг заметил сигнальный костёр. Большой, яркий. Ваня оглянулся на море и увидел вдали подсвеченный луной силуэт ладьи. Догадался Ваня, что к чему. Давно ему смерть Берендея покоя не давала, а теперь всё один к одному сложилось.
Ваня сорвался с места, будто и не били его, будто не ломал ему кости волшебный вихрь, будто не катился он по каменистому берегу. «Успеть, только бы успеть...»
Впереди Балалай тащил охапку хвороста, видать, в костёр подкинуть хотел. Да только смелости не хватало. Балалай заметил Ваню и бросился наутёк, а Ваня и рад – некогда ему сейчас с генералом возиться, вот-вот ладья разобьётся.
Ваня взобрался на скалу и побежал к костру, но путь ему преградил Лиходей.
– Ты кто? – он размахивал факелом, стараясь зацепить Ваню. – Откуда взялся?!
Ваня отступил – страшно под факел попасть, вспыхнешь, как спичка. Но ладья всё ближе подходила к берегу, если сейчас костёр не затушить, не успеет кормчий увести её в сторону. «Думай, Ваня... Думай...» Сердце начало заходиться, не в силах успокоиться. Из-за него и в голове суматоха образовалась. Ваня прижал ладонь к груди, а там...
– Ну, дядька, выручай! – он вынул из кармана платок и бросил в лицо предателю.
– А-а-а! – Лиходей потёр глаза свободной рукой, а второй наотмашь махнул факелом.
– Гагарская землица, не то что кишинёвская, да? – Не упустив момент, Ваня выхватил у Лиходея факел. – Уходи, если жить хочешь!
Лиходей помедлил. Кто этот солдат перед ним? Лицо вроде знакомое, но раньше они точно не встречались. Выглядит злым, даже отчаявшимся. С таким не просто будет в рукопашном, а если факелом зацепит – и того хуже...
Нет, рисковать нельзя! Если схватят, головы не сносить! Уж лучше уносить ноги! И Лиходей бросился в сторону леса.
А Ваня тем временем скинул вязанки горящего хвороста в море и, схватив факел, помчался к безопасному берегу. Если честно, не так ему и важна сейчас судьба Лиходея. Много бед тот натворил, многим людям жизнь испортил, но то в будущем, а оно у Вани в руках. Буквально. Искрился алой лентой факел, горел путеводной звездой.
– Только бы повернули... – прошептал Ваня, а потом закричал во всё горло: – Только бы повернули!!!
* * *
Царская ладья уверенно мчалась по бушующим волнам в сторону сигнальных огней. Но вдруг...
– Что такое?! – вскрикнул кормчий. – Государь, огни пропали!
Берендей удивлённо смотрел туда, где только что горели сигнальные костры. Куда же они подевались?
Белозёр, с трудом державшийся за край судна, с усилием выпрямился и сжал в ладони огниво. Что-то здесь не так, не могут огни просто пропасть. Неужели не уследили там, на берегу?