Античный театр

– Так вот же горит! – воскликнул Берендей.

И правда! По берегу двигался огонёк. Постепенно он становился всё больше и больше, и наконец вспыхнул настоящим костром.

– Правь на огни, кормчий! – велел Берендей и добавил, повернувшись к старцу: – Скоро, Белозёр, увидишь мою красавицу-дочку.

* * *

Едва первые рассветные лучи солнца коснулись земли, Берендей и его свита сошли на берег. За ними шёл и Белозёр, держа в руках тяжёлую старинную книгу.

Завидев ещё издалека спешащих к ним Настасью Ивановну и Дашу, старец с улыбкой сказал царю:

– И правда красавица у тебя дочь. Не волнуйся, сдержу своё слово.

С другой стороны Берендей разглядел ещё одну бегущую фигуру. Это был Фома.

– Прости, государь! – воскликнул он сразу, как только добежал до берега. – Не успел я зажечь огни...

– Разве это не ты был? – удивился Берендей. – Мы едва спаслись от бури. Если бы не увидели огонь на берегу, то точно бы наткнулись на скалы – и тогда прощай! Кто же это был?

Фома растерянно смотрел на царя, не зная, что ответить.

Но Берендей уже расплылся в улыбке. Его жена и дочь наконец добрались до берега.

Даша прыгнула ему в объятия:

– Папка! Вернулся!

* * *

Но всего этого Ваня уже не видел.

Как только он сделал всё, что мог, что зависело от него одного, его подхватил и закружил волшебный вихрь. Каким же будет будущее и что будет с ним самим – этого Ваня никак знать не мог. Одна только надежда оставалась с ним.

Глава 29

Новое настоящее

Волшебный вихрь вернул Ваню в его настоящее, но не обратно к царскому дворцу, где он с Дашей расстался, а прямиком на передовую, в редут. Грохотали пушки, отпугивая захватчика и держа государственную границу. За пушками стояли солдаты. Кто стар, кто млад, а все командой работали. Ваня осмотрелся по сторонам и не сразу заметил, что держал в руках ядро.

– Ванька! – окликнули его.

Ваня повернулся и увидел Федота – того самого рыжего солдата, который ему про жизнь окопную рассказал.

– Я тебя потерял. Давай поднажмём? Бежит неприятель! Передумал землю нашу топтать!

– Есть поднажать! – Ваня загрузил в пушку ядро и побежал за следующим.

Бой быстро закончился, улепётывало теперь войско захватчика, только пятки сверкали. Федот поднял флаг и закричал: «Победа!» Побежал к нему и Ваня, не в силах радость сдержать.

– Ура, братцы! Ура!

Солдаты стянулись в центр поля и обступили огромный воздушный шар.

– Я не шпион, господа, – послышалась оттуда речь одного очень своеобразного француза. – Я путьешественник. Член-коррьеспондент географический общества. Вынужден совершить посадку, колесо горелки сломаться.

– Ребята, он свой! – Ваня поспешил Жану на выручку, но солдаты не расходились.

– Ванька говорит, этот свой! – рявкнул Федот. – Оглушило видать немного, не расслышали.

Ваню пропустили к Жану.

– Ох, – выдохнул тот. – Хоть вы мне верить!

– А два рубля так и не отдал, иностранец, – Ваня пожал Жану руку и заметил, что у того на ноге больше нет гири.

– Два рубля? – Жан залез в карман. – Я не помнить, но я отдавать.

– Да забудь, – улыбнулся Ваня. – Привет Француазе!

– Ваня? – снова прозвучал знакомый голос.

Да только от этого в груди закололо – так не хочется верить, что показалось.

– Живой... – прошептал Ваня, не смея пошевелиться.

Фома подошёл к брату и обнял его.

– Говорят, ты в первых рядах был. Горжусь!

Не успел Ваня ему ответить, как командиры объявили построение:

– Смирно! Царь едет, царь! С женой и дочкой.

Внутри у Вани всё сжалось. Повернула ли ладья? Покажется сейчас на поле царь Берендей с Дашей или Лиходей с новорождённой дочкой? А если Лиходей, то вспомнит ли он Ваню? И где вообще сейчас Даша?

Столько вопросов и ни одного ответа. Ваня чувствовал, как дрожали пальцы, а волосы на руках поднимались дыбом; ему вдруг стало жарко и захотелось расстегнуть китель. Нельзя. Солдаты встали ровным строем и ждали прибытия государя. От напряжения Ваня и вдохнуть спокойно не мог. Ладони чесались, лоб горел.

Наконец на пригорок в окружении свиты выехал царь в красном кафтане и красной короне в форме терема. Вёз его рыжий конь, статный и сильный. Позади на кобыле скакала наряженная в синий бархат Настасья Ивановна. Но Ване не были интересны яркие одежды господ и их вычурные короны. Главное – он увидел юную царевну. Даша сидела на отцовском коне и болтала со старцем в светлых одеждах.

– После поговорим, – прошептал брату Фома и уже собрался бежать к Берендею, но Ваня поймал его за рукав.

– Вот, – он вложил в ладонь Фомы серьги с изумрудами. – Передай царевне. Передай, очень тебя прошу...

Фома нахмурился, но кивнул.

Царь спешился и поклонился солдатам в пояс.

– Благодарю вас, родные. Благодарю всем сердцем!

Ваня не слушал царя, всё его внимание было приковано к брату. Фома поднялся к Даше, что-то сказал ей и оглянулся. Даша принялась рассматривать серьги – не ощупывать, а именно рассматривать! Ване вдруг стало легко-легко. Он ни о чём не жалел и ничего другого сейчас не хотел. Солнце грело макушку, аромат медуницы щекотал нос, и казалось, что позади осталась длинная, тяжёлая дорога, а теперь... Теперь можно было и отдохнуть.

Даша спрыгнула с коня и побежала прямиком к Ване. Он сделал пару шагов навстречу, но остановился: «Что, если она к кому-то другому спешит? А может, и вовсе сейчас меня казнить прикажет, подумав, что я серьги украл...»

Даша была уже совсем близко. Вот Ваня увидел её синие, как летнее небо, глаза и нежную улыбку. Похоже, Даша не злилась и прямо на него смотрела! Позабыв обо всём, Ваня подхватил царевну и начал кружить.

– Братик, какой ты у меня красивый! – Даша смеялась, и огниво на Ваниной груди становилось тёплым.