Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 27. Михаил Мишин
Шрифт:
Ничего, мужики, счас… Давай выше этажом… Счас поднимемся — Нюрка нам сделает… И все отлично будет… Даже еще лучше…
1976
Решил прогуляться по улице.
Пешком.
Иду, смотрю под ноги. В асфальте — трещины. Перешагиваю через трещины, спотыкаюсь об люки. Подхожу к гастроному. У входа — урна горит, как олимпийская чаша, только пахнет хуже. Захожу папирос купить. В рыбном —
Стал умным — поехал на автобусе.
Кресла клеенчатые, рессоры мягкие, на трещинах покачивает, на люках подбрасывает. За окном улица проплывает. У гастронома урна горит. Дым-то вижу — запаха уже не чувствую! Возле урны дядя сидит: значит, своего добился, состояние улучшил. По тротуару народ с работы идет. Походка разная: одних дома отдых ждет, остальные — женщины… Забор: ясли строят, молодцы, второй этаж начали… Кончился забор, пошла лужа. Раз — одного окатили! И правильно, нечего рот разевать. «Гражданин! Уступили бы место — с ребенком!» Уступаю — все равно моя остановка. Народищу садится! «Дай выйти!» — «А нечего спать!» — «Не толкайся!» — «Не нравится — в такси езди!» Вылетаю из автобуса на асфальт. В руке чья-то пуговица, зато все мои там остались. Есть же счастливчики — на своих машинах катаются!
Стал счастливым — поехал на «Жигулях».
Кресла кожаные, куртка замшевая. Трещины огибаю, люки пропускаю между колесами. Одна рука баранку крутит, другая то на рычаге лежит, то на коленке — у спутницы. Инвалидов нет, старушек нет, пассажиров с детьми — одна жена, но она ничего не узнает. Гастроном! Возле урны — дядя. Кто-то из них горит — не вижу, гастроном — мимо! Дома — мимо! Забор— мимо! Людей на дороге нет — одни пешеходы. Стоят у лужи. Придется окатить! Хотя автобус товарища уже простирнул… Лужа — позади, автобус — позади! В окошке только ветер свистит! Нет, это не ветер, это ГАИ… «Да, товарищ лейтенант. Нет, товарищ лейтенант. Разойдемся друзьями, товарищ лейтенант!» Разошлись друзьями: он с моим рублем, я с дыркой в талоне. А потому что частник.
Эх, везет же — которые на государственных ездят…
Стал везучим.
Сиденье — бархатное, шляпа — фетровая. В левой руке портфель, правая отвечает на приветствия с улицы. Приветствий, правда, нет. За рулем — водитель. «Петя, прибавь. Иван Семенович не любит, когда опаздывают». Движемся по магистрали. Асфальтовое покрытие новое. Люки и трещины самые современные. За окном разворачиваются жилые массивы. По улице шагают трудящиеся. Хорошо! Гастроном улучшает ассортимент. Очень хорошо! Товарищ возле урны уже полностью удовлетворил свои запросы… Справа стройка — возводится детское учреждение. Слева — автобус. Улучшается работа общественного транспорта. Справа — «Жигули». Растут реальные доходы населения. А вот естественный водоем. «Петя, как он называется? Лужа? Надо запомнить». Вот так целыми днями — в машине, в машине… Уже забыл, когда просто гулял пешком, дышал воздухом.
И есть же счастливчики — могут делать это хоть каждый день.
1974
Все разговоры ведутся по телефону
ПЕРВЫЙ. Алло! Это ты, зайчик?
ВТОРАЯ. Ну, зайчик.
ПЕРВЫЙ. А что сейчас мой зайчик делает?
ВТОРАЯ. Ничего зайчик не делает.
ПЕРВЫЙ. Зайчик! А твой волк дома?
ВТОРАЯ. Нет, дальше что?
ПЕРВЫЙ. И не скоро придет?
ВТОРАЯ. Нет. Дальше что?
ПЕРВЫЙ. Я хочу скорей увидеть своего зайчика!
ВТОРАЯ. А больше ничего?
ПЕРВЫЙ. А почему зайчик сердится?
ВТОРАЯ. Зайчик! Еще спрашивает! Я его вчера жду, жду…
ПЕРВЫЙ. Зайчик, вчера было никак! Моя целый день была дома!
ВТОРАЯ. Сижу, сижу..
ПЕРВЫЙ. Ну зайчик!
ВТОРАЯ. Зайчик… Как дура!
ПЕРВЫЙ. Зайчик! Tы мой зайчик! А я твой кто?
ВТОРАЯ. Свинья!
ПЕРВЫЙ. Зайчик! Я к тебе сейчас прискачу! Зайчик хочет морковки?
ВТОРАЯ. Хочет! Только не крепленой!
ПЕРВЫЙ. Я сухой! Сейчас сажусь на «двойку» — и прямо к зайчику! Дерну зайчика за ушки!
ВТОРАЯ. Это я тебя дерну! Постой, на какую «двойку»?
ПЕРВЫЙ. Как на какую? Автобус!
ВТОРАЯ. Ты что? «Двойка» здесь не ходит.
ПЕРВЫЙ. Как это не ходит, когда я к тебе на ней всегда езжу!
ВТОРАЯ. Не знаю, куда ты там ездишь, но здесь у меня «двойка» не ходила никогда!
ПЕРВЫЙ. Зина, да ты что?
ВТОРАЯ.Что-о?!
ПЕРВЫЙ. Я говорю, ты ошиблась, Зинуля!
ВТОРАЯ. Ах, Зинуля! Слушайте, вы! Прежде чем обманывать жену, научитесь звонить любовнице!
ПЕРВЫЙ. Алло! Зина!
ВТОРАЯ. Вот вам и «алло»! И не Зина вовсе, а Клава!
ПЕРВЫЙ. Это не три — двенадцать — двадцать пять?
ВТОРАЯ. Это два — тринадцать — тридцать шесть!
ПЕРВЫЙ. Слушайте, два — тринадцать — тридцать шесть! А вас, правда, Клавой зовут?
ВТОРАЯ. Не ваше дело! (Швыряет трубку.) Донжуан паршивый… Нет, но чтоб так голоса похожи!
Набирает номер.
ВТОРАЯ и ТРЕТИЙ
ВТОРАЯ. Алло! Это ты, птенчик?
ТРЕТИЙ. Да, это я.
ВТОРАЯ. Птенчик, ты обижен?
ТРЕТИЙ. Да, я обижен.
ВТОРАЯ. Птенчик, но мой сидел дома, ты понимаешь?
ТРЕТИЙ. Да, я понимаю.
ВТОРАЯ. Птенчик, ты же знаешь, как он все чувствует!
ТРЕТИЙ. Да, я знаю!
ВТОРАЯ. Слушай, птенчик! Сейчас был номер! Я сижу, и вдруг звонок. И буквально твоим голосом. Я, говорит, сейчас приеду! Представляешь?
ТРЕТИЙ. Да, я представляю.
ВТОРАЯ. Ну, я ему, конечно, говорю: не на ту напал! Разве я своего птенчика на кого-то там променяю?
ТРЕТИЙ. Не променяешь?
ВТОРАЯ. Птенчик! Как ты можешь?! Ты же мой птенчик! Да?
ТРЕТИЙ. Ага.
ВТОРАЯ. Мой маленький! Да?
ТРЕТИЙ. Ага.
ВТОРАЯ. Мой добренький, да?
ТРЕТИЙ. Ага.
ВТОРАЯ. Мой лысенький. Да?
ТРЕТИЙ (у него густая шевелюра). Ага… Что?!
ВТОРАЯ. Мой лысеночек!
ТРЕТИЙ. Кто это — лысеночек?
ВТОРАЯ. Алло! Ты что, плохо меня слышишь? Кирюша! А? Кирилл!
ТРЕТИЙ. Кирилл?! Хорошо не Мефодий! Куда вы звоните, мадам?
ВТОРАЯ. Алло! Это пять — шестнадцать — сорок восемь?
ТРЕТИЙ. Это шесть — семнадцать — сорок девять!
ВТОРАЯ. Нахал! Как вам не стыдно!
ТРЕТИЙ. Мне стыдно?! Звонит в чужой дом со своими амурами, а мне стыдно! Своему балбесу плешивому звоните!
ВТОРАЯ. Он не балбес!
ТРЕТИЙ. Как это не балбес, когда с вами дело имеет! (Швыряет трубку.) Нет, но до чего голос похож!
Набирает номер.
ТРЕТИЙ и ЧЕТВЕРТАЯ
ТРЕТИЙ. Алло! Это ты, суслик?