Антология сатиры и юмора России XX века. Том 32. Одесский юмор
Шрифт:
Клиентка была просто хорошо одета. Это могла оценить даже поневоле презирающая моду безденежная поэтесса.
За столиком в кафе незнакомка без уточняющих вопросов заказала себе коньяк, а поэтессе – пиво.
– Не стесняйтесь, – заискивающе-высокомерно поощрила Х. (таким тоном в кабинетах поликлиник произносят: «Доктор – не мужчина»). – Я профессионалка. Пойму любой расклад.
Расклад был простой. Ее зовут Ангелина. Его – Эдуард. Он – женат. Она – замужем. Но любовь…
– Любовь превыше всех барьеров!
Х. давно уже не стеснялась банальности. Она давно перевела свою деятельность из разряда «служенье музам» в разряд «сервис».
«Клиент еще не определился, чего он хочет, а
– Боже, как вы меня понимаете! – банальность сработала. Клиентка прочно сидела на крючке.
Сговорились за десятку, пятерка вперед. Заказ будет готов завтра.
Х. могла бы выдать норму на-гора и за час, но быстрая работа почему-то ценится дешевле.
Задача была не совсем обычная: убедить загадочного Эдуарда в том, что чувства выше нелепой верности семье. Однако профессионалы знают, что и сложные задачи лучше всего решать простыми способами.
Мозг Х. не принимал участия в штамповке поздравительных стишков. Достаточно было и мозжечка. В мозжечке щелкали костяшками игрушечные счеты. Инвентаризация штампов происходила автоматически. Проверенные пары типа «юбилей – о прошедшем не жалей» и «черный фрак – законный брак» тут же были отправлены в отстой. «Кровь – любовь» оставлена как запасной вариант. Мозжечок погонял счеты туда-сюда – и выложил из костяшек:
Презрения достойны лицемеры!Любовь одолевает все барьеры…Дальше стишок полетел как шайба по льду – только успевай фиксировать. Десятка была отработана сполна.
Обычно по исполнении заказа поэтесса тут же выбрасывала клиентов из головы. Хотя при повторном обращении заученно изображала бурную радость: «Да, как же, помню, помню… Леночка и Владик! Чудная пара! Неужели уже годовщина? Рада буду поздравить! Счастливые браки сейчас такая редкость…» Пощебечет, убеждая заказчика в его неординарности, – и опять забудет.
А вот Ангелина почему-то вспоминалась: как она там? Подействовало ли приворотное зелье?
Знакомый голос вновь обратился к профессионалке в горячее предновогоднее время, когда Х. рубила капусту не хуже бродячей Снегурочки из фирмы «Свято». Ей даже заказали сценарий в двух детских садиках! Причем в одном потребовали к обязательным Зайчикам и Снежинкам добавить Покемона. Х. никогда не спорила с клиентом. Покемон так Покемон, почему бы ему не отдать слова Медведя из прошлогодней разработки? Работа кипела, бумага терпела, из ушей шел пар. И вдруг – Ангелина!
Эдуард был просто пронзен, узнав, что Ангелина пишет стихи. Он стал избранником поэтессы! И сразу перешагнул все барьеры! Теперь его надо поздравить с Новым годом, который любовники – увы, увы! – не могут встретить купно…
«Интересно, – задумалась Х., – почему это никто никогда не пронзался, узнав, что стал моим избранником? А тут один стишок – и все: пронзен, пронзен!»
Долго задумываться не было времени. Шедевр «Я телом в Новый год с семьей, зато душою я с тобой…» был сдан в обмен на целых пятнадцать рублей!
Потом на горизонте замаячил День Святого Валентина. И вновь защелкали счеты!
Сегодня я не Ангелина,Сегодня ты не Эдуард,Ты – Валентин, я – Валентина,И наших чувств не сдать в ломбард!Всякое лыко шло в строку. В День Советской Армии:Меня бросает в вихрь изменГусарский твой напор,Тебе готова сдаться в плен,Души моей майор!На круглый юбилей – шесть месяцев со дня знакомства:Я помню этот день, и вкус его, и цвет,Твой джинсовый костюм,Мое – в цветочек – платье.Я так хочу, чтоб хрустнул мой скелетВ медвежьем бешеном объятье.Бесстыжая Х. тырила ритмику и некоторые отдельные обороты у некогда неприкосновенных и любимых классиков. И пусть ее простит Александр Блок – если сможет!
Между тем Ангелина изобретала самые невероятные поводы, чтобы лишний раз запустить в сердце Эдуарда бумажную стрелу.
«Как это она его с Восьмым марта не поздравила! – хихикала про себя Х. – Интересно, а он чем ее поздравил? Вот была бы ситуация, если б тоже сообразил заказать мне стишок! Вела бы я романтическую переписку сама с собой, пока крыша бы не поехала! «Люблю тебя, дорогая Х.!» – «И я тебя, Х. дорогая!»
Но избранник Ангелины оказался недогадливым, и мозжечок Х. счастливо избежал перегрузок.
Работы хватало. Рифмованные строчки километрами клейкой паутины опутывали Эдуарда, и он жужжал в них, как мохнатый шмель, доверчивый и сластолюбивый. Вот только отмахивался от всех намеков на развод и последующий брак. Ему и так было хорошо.
Поэтесса прикипела к жизни грешной парочки. Ей нравилась роль сценариста мексиканского сериала. В стране что-то перестраивалось, лопались какие-то банки, создавались фонды, митинговали толпы – а Х. жила любовью. Правда, чужой. Должность придворного поэта приходилось совмещать еще и с психотерапевтическими сеансами. Однако гонорары ее остались прежними, хотя главные герои сериала сумели элегантно вписаться в рыночную экономику и плакали как богатые – с комфортом.
– Я чувствую, накал чувств ослабевает, – жаловалась Ангелина. – И это понятно: встречи урывками, спешка, оглядка…
Понятливая Х. кропала очередную агитку:
Рай создан для прекрасной нашей пары.Давай с тобой поедем на Канары!В костюме Евы, милый мой Адам,Я снова всю себя тебе отдам!Покуда любовники резвились на Канарах, брошенная поэтесса сидела в трусах под вентилятором и разглядывала потолок.
«Я, как сирена, заманила их на этот остров, а сама осталась с носом. С длинным таким носом, как Сирано де Бержерак. Ростан-то не врал, оказывается. Чувства отдельно, поэты отдельно. И деньги отдельно. Почему, почему у меня, идиотки, язык не поворачивается намекнуть на увеличение гонорара?!
И не такая уж эта Ангелина красавица. Была бы такая уж – стихов бы не писала. То есть я бы не писала. Интересно, какой он из себя, этот Эдуард? Какие у него глаза? Ангелина говорит, страстные. Это, наверное, черные.
Милый, милый, черноокий,Подари мне джип «Чероки».Если ты подаришь джип,Значит, точно, бедный, влип…Жизнь научила Х. мелкому практицизму. В смысле: думать прежде всего о том, что она с этого будет иметь. Мужчины научили Х. равнодушию к мужчинам. Получить что-либо с мужчин ей никогда не удавалось. Стало быть, следовало переключить внимание на более полезные вещи.