Антология советского детектива-36. Компиляция. Книги 1-15

— Вот они… Это партизаны… Бандиты… Одного я опознал. Он спалил мою хату, а меня чуть не убил… Это партизаны, господин офицер, — тараторил взмокший старшина.

— Папир! — потребовал немец.

— У нас ничего нет, — развел руками Елисеев. — У нашего начальника. Он сейчас придет. Подождите минутку.

— Папир! — повысил голос немец.

— Вот видите, господин офицер, — торжествовал старшина. — Я же говорил — это партизаны…

Наперерез, из-за угла вокзала, торопливо вышел Борис.

— В чем дело, господа? — голос спокойный.

Старшина забежал к нему наперед.

— Господин фельдфебель, мы задержали партизан… Одного я опознал. Из нашего села, из Шепетлево… Он спалил мою хату, меня чуть не убил…

— Это мои люди, — Борис отмахнулся от старшины и показал немцу какие-то бумаги.

— Гут, гут, — закивал головой немец и сердито посмотрел на старшину. — Это не есть партизанен…

Немец ушел. Но старшина и не думал отставать. Словно попугай, твердил:

— Партизаны… Это партизаны… Пойдемте к коменданту…

Борис попробовал было не обращать на него внимания, но тот назойливой мухой носился вокруг и требовал задержать партизан. На шум подошло еще несколько полицейских.

— Господин фельдфебель, вас ввели в заблуждение. Это партизаны… Я опознал… Хлопцы! — вдруг обратился он к полицейским. — Надо их задержать. У них липовые документы. Ручаюсь… Даю голову на отсечение… Отведем их к коменданту, а? Помогите.

— Чем черт не шутит, — поддержал один из полицейских. Остальные неопределенно загудели.

— Хорошо, — Борис стиснул зубы. — Идемте.

По железной лестнице поднялись на второй этаж здания. Комендант, хорошо говоривший по-русски, выслушал сбивчивые объяснения старшины. Потом долго рассматривал документы. И не возвратил их Борису, а положил под пресс-папье.

— Сегодня ночью, господин фельдфебель, — улыбнулся он, — из локотской тюрьмы бежало два бандита… Я вынужден вас задержать до выяснения обстоятельств.

Старшина метнул в сторону задержанных победоносный взгляд.

Борис удобно уселся на стуле, закинув ногу за ногу.

— Не возражаю, господин комендант, — ледяным голосом произнес он. — Но только за срыв спецзадания отвечать перед зондерфюрером бароном Гринбаумом придется вам, а не мне… Кстати, — помолчав, добавил Борис, — вы с ним можете связаться по телефону, и господин зондерфюрер даст вам исчерпывающий устный портрет людей, которые сейчас перед вами.

Комендант задумчиво пожевал губами, покосился на заносчивого фельдфебеля. Он знал: с абвером шутки плохи. Отпустить этих лиц — и никаких неприятностей. Но вдруг выяснится, что отпустил партизан? Тогда — разжалование, фронт. Нет уж, лучше перестраховаться… Бдительность, и еще раз бдительность! Коменданта и так крупно провели — бежала в лес группа артиллеристов «РОА». Причем, увели их командиры, которым он, комендант, доверял полностью [44] .

44

Побег 50 полицейских организовал чекист А. И. Кугучев.

— Хорошо, я позвоню, — буркнул комендант. Говорил он по-немецки. Судя по всему, разговаривал с Гринбаумом, потому что несколько раз упоминал его имя. Потом долго слушал, кивал головой, при этом изучающе рассматривая задержанных.

— Все верно, — положив трубку, с извиняющей улыбкой сказал комендант. — Простите, военное время. Можете быть свободны.

Захлопнув дверь, Борис подозвал к себе старшину. Тот угодливо вытянулся, впрочем, не ожидая ничего хорошего. Фельдфебель вплотную приблизился к нему.

— Ну что, собака, удостоверился? — и отвесил старшине такую пощечину, что тот не удержался и схватился за перила железной лестницы. В тот же миг в его живот вонзился носок сапога фельдфебеля. Старшина ойкнул и погремел по металлическим ступенькам.

Через полчаса из тупика подали небольшой состав, один вагон которого был пассажирским. Из вокзала тотчас выскочили двое знакомых полицейских, с увесистыми котомками на плечах, и устремились к этому вагону. Выходит, попутчики.

Зашли за ними. Борис сел напротив.

— Позвольте полюбопытствовать, куда едем? — как к старым знакомым, обратился к ним Борис.

Старшина исподлобья поглядел на него, промолчал. Полицейский из Страчево объяснил: их подразделение, охраняющее железную дорогу, стоит на разъезде Святое, а они вдвоем приезжали в Навлю за продуктами.

— И заодно хотели прихватить с собою партизан? — насмешливо спросил Борис. — Старшине к своему званию не терпится присовокупить и медаль?

Старшина на удивление оказался упрямым.

— Смейтесь, — огрызнулся он. — А в Святом все равно ссадим вас и там разберемся.

— Вот как! — приподнял брови Борис. — Значит, одного урока вам мало?

— Все равно ссадим, — с тупым упрямством стоял на своем старшина. — Такие, как этот, который спалил мою хату, ни в жизнь не перейдут в полицию.

— Вы так считаете? Неплохая характеристика! — охотно подхватил Борис. — А вам все равно, какому богу служить?

— Сила на стороне новой власти, — заученно выпалил старшина.

Борис готовился к атаке.

— А если эта самая сила иссякнет, что будете делать? Убежите с новой властью? Да на кой вы ей нужны! Самим бы ноги унести. Пока не все потеряно — пораскиньте мозгами. Или хотите подохнуть изменниками?

— Это слишком! — Круглыми глазами уставился на фельдфебеля старшина. Другой полицейский испуганно озирался.

Елисеева и Колупова слова Бориса не смущали: сотрудник абвера мог позволить себе и не такую вольность, дабы прощупать настроение собеседника.

На разъезде Святое, пока выгружали продукты, старшина очумело носился среди полицейских с расспросами: «Где Филатов?» Филатов был отъявленным головорезом, командовал ротой.

Борис успокоил Елисеева и Колупова:

— Не бойтесь, ребята. У этого негодяя ничего не выйдет.

Борис был поразительно спокоен.

Состав уже тронулся было с места, когда на полотно из-за какого-то строения вынырнул старшина. С него градом лился пот. Своего командира он так и не нашел.

— Стойте!.. Хлопцы, арестуйте их! Это партизаны!

Машинист затормозил. К нему тотчас бросился Борис, о чем-то быстро заговорил, показывая бумаги. Тот понимающе закивал.

— Изыди с путей, — грозно крикнул он старшине. — У меня предписание доставить их до Холмечей. Это представитель власти.