Антология советского детектива-44. Компиляция. Книги 1-20

– Точнее?

– Когда консилиум собрался - пополудни.

– А сейчас уже 18 часов! Почему до сих пор не доложил? Надеялся, что обойдется?

– Не скрою - надеялся. Консультант - профессор и тот поначалу сомневался.

– Кто консультировал?

– Заведующий кафедрой неврологии и нейрохирургии, профессор Пастушенко. По его настоянию Зимовца перевели в областную больницу. Возможно, придется делать сложную операцию. А это клиническая больница, базовая для кафедры Пастушенко - там самые лучшие специалисты. Я только оттуда. Отвез туда мать и сестру Зимовца.

– Выходит, ты все как положено сделал, - невесело усмехнулся Валентин.

– И тебя не ругать - хвалить надо.

– Мордой меня об стол бить надо, - тяжело вздохнул Алексей.

– За что же, Лешенька, позволь узнать?

– За то, что беспокоился о том пижоне с поцарапанной рукой, а о Зимовце не подумал. А еще за то, что никак не могу найти этого пижона!

– Плохо ищешь!
– повысил голос Ляшенко.
– Не так уже сложно отыскать в городе с семисоттысячным населением человека, о котором известно все, за исключением фамилии.

– Да-да, - меланхолично закивал Мандзюк.
– Он врач, скорее всего хирург. У него автомашина марки "Лада" бежевого цвета. Возраст в пределах от тридцати до тридцати пяти. Выше среднего роста. Шатен. Хорошо сложен, очевидно, занимается спортом. Особые приметы - свежая ножевая рана на правом плече и предплечье.

– За чем же остановка?

– Из двенадцати врачей-хирургов городских больниц, приметы которых приблизительно совпадают с названными, ни у одного нет свежей ножевой раны на правой руке.

– Не исключено, что он - военный или железнодорожный врач, - уже менее уверенно предположил Валентин.

– Мы выяснили через прокуратуру гарнизона, в железнодорожной больнице тоже справлялись. Даже наших врачей потревожили. Безрезультатно.

– Тебе не откажешь в оперативности, - счел нужным заметить Ляшенко. Надо будет еще в районных, сельских больницах проверить. Возможно, он приезжий.

– Возможно. Хотя сомневаюсь. А вот в том, что он сукин сын - убежден. Все понимаю: прицепился пьяный, полез драться, схватился за нож. За такое можно и надо давать по зубам. Одно до меня не доходит, он же видел, как парень упал, как треснулся затылком о бетонное покрытие площадки. Врач-хирург - он должен был сообразить, к чему это может привести. И он сообразил. Понимаешь, Валентин, он сразу сообразил, что сталось! Никто еще не понял, а он понял. Поэтому-то и удрал!

В логике Мандзюку отказать было нельзя. И все-таки Ляшенко мысленно возразил ему. Что бы не говорили об этом человеке, трусом он не был. Трус непременно запаниковал бы, будь он хоть трижды хирург. А этот человек меньше всего думал о себе. Да, он заподозрил, что Зимовец получил черепную травму - несмотря на свою рану и вполне понятную неприязнь к тому, кто ее нанес, подумал об этом. И не только подумал - предупредил работников милиции. К сожалению, его неправильно поняли... Нет, Алексей прав. Ход рассуждений верный, а вывод неправильный.

Очевидцы не только не внесли ясности, но еще больше озадачили оперативников, следователя. Официант ресторана "Сосновый бор" Шерстюк богатырского роста и сложения человек - показал, что молодой мужчина в темно-серой рубашке и девушка в белых джинсах зашли в ресторан около девяти вечера, сели за столик в противоположном от входа углу зала, заказали две чашки кофе, пирожные, сигареты. Когда они проходили через зал, с мужчиной поздоровался старший инструктор турбазы Бортник, который отмечал с двумя товарищами начало своего отпуска. Бортник пригласил мужчину и девушку к своему столу, но те отказались, сели за столик в углу. Не прошло и пяти минут, как появился Зимовец. Как раз в это время включили свето-музыку: в зале воцарился полумрак, несколько пар пошли танцевать. Зимовец стал подходить то к одной, то к другой паре, заглядывать в лица. Это не всем понравилось. Солидный на вид армянин, лет сорока, оттолкнул Зимовца от своей партнерши, выругал его.

– Вы знаете этого посетителя?
– спросил следователь Кандыба, молодой, серьезный парень, всего год назад пришедший в райотдел после окончания университета.

– Нет!
– быстро, словно он ожидал этого вопроса, сказал Шерстюк.

– А почему вы решили, что он армянин?

– По наружности определил, - отвел глаза официант.

Шерстюк говорил неправду, это было ясно, и Кандыба начал его "прижимать".

– Вы уверены, что не ошиблись?

Но Мандзюк сделал предостерегающий жест: дескать, уходи от этого вопроса. Кандыба недовольно хмыкнул, но упорствовать не стал и спросил свидетеля о другом:

– Раньше вы встречали этих посетителей: мужчину в темно-серой рубашке и девушку в белых джинсах?

– Не встречал, - поднял глаза Шерстюк.
– Правду говорю, товарищ следователь: первый раз видел. Мужчину, как я понял, хорошо знает старший инструктор Бортник, а с девушкой вроде бы наша буфетчица Марта Чижевская знакома. Марта на крытой веранде работает, там вечером тоже посетители бывают. Когда на стоянке поднялся шум, Марта выбежала на улицу. И девушка в белых джинсах выбежала из зала. Марта еще удержала ее, потому что девушка чуть было в перепалку не бросилась.

– Вот как!
– подал реплику Ляшенко.

– Отчаянная девчонка!
– подхватил Шерстюк.
– Как заметила на своем кавалере кровь, взъярилась, что твоя тигрица: с земли какую-то железяку подняла и к этому парню рвется, кричит: "Ах ты, подонок!" Хорошо, что Марта ее удержала, а то свободно могла парня железякой рубануть.

– Вы сказали, что Чижевская знает эту девушку.

– Так мне показалось. Когда подъехал милицейский "Москвич", Марта что-то сказала девушке, и та сразу угомонилась: пошла к "Ладе", села за руль, кликнула своего дружка.

– Вы спрашивали Чижевскую об этой девушке?

– Спрашивал, но Марта отмолчалась.

– Чижевскую вызывали?
– спросил Валентин у Мандзюка.

– Она в отгуле, в село поехала, - опередил Мандзюка Шерстюк.
– У нее в селе родственники живут, а здесь она у кастелянши турбазы квартирует.

– Скажите, Шерстюк, оказывал ли вам сопротивление Зимовец, когда вы выводили его из ресторана?

– Да вроде бы брыкался, - хмыкнул Шерстюк, расправляя саженные плечи.

– Вы били его?

– Что вы, товарищ следователь! Мне драться нельзя - я покалечить ненароком могу...

Старший инструктор турбазы Бортник был в отпуске, который проводил где-то под Одессой, но где именно, никто сказать не мог.

Туристы Сошников (рабочий-литейщик из Жданова, 25 лет) и Попелястый (бухгалтер райпотребсоюза с Тернопольщины, 38 лет) в основном подтвердили показания Шерстюка. Что же касается бежевой "Лады", то и они, к сожалению, не запомнили ее номера.

– Я на машину посмотрел только, когда они уже сели в нее. Но на номер не обратил внимания, - сказал Попелястый.