Антология современной польской драматургии

ЛЮЦИНА. Я хочу посмотреть.

БАБКА. Он был уже мертвый.

ЛЮЦИНА. Я слышала…

БАБКА. Мертвый был. И ничего ты не слышала… Ничего.

ЛЮЦИНА. Пожалуйста.

БАБКА. Иди.

ЛЮЦИНА. Я посмотрю…

БАБКА. Я же сказала.

ЛЮЦИНА. Я только разок взгляну.

БАБКА. На падаль посмотреть захотелось?

Сцена 26

Ночь. ЯЦЕК возвращается домой. В кухне темно, только из коридора пробивается полоска света. ЯЦЕК пересекает кухню, подходит к лестнице. Из темноты доносится голос его матери.

БАБКА. Постой. (Включает свет.)

ЯЦЕК. Что ты здесь делаешь?

БАБКА. Тебя жду.

ЯЦЕК. Уже поздно.

БАБКА. Ты всегда так возвращаешься.

ЯЦЕК. Случилось что-нибудь?

БАБКА. А что могло случиться?

ЯЦЕК. Я пойду наверх.

БАБКА. Останься.

ЯЦЕК. Но… Что случилось?

БАБКА. Ничего не случилось. Сядь.

ЯЦЕК. Я сижу.

БАБКА. Сегодня будешь спать здесь.

ЯЦЕК. Но…

БАБКА. Ты слышал? Она плохо себя чувствует… Ей нужен покой. Здесь будешь спать, на лавке. Ты небось голодный?

ЯЦЕК. Я ел.

БАБКА. Наверное, какое-нибудь дерьмо в забегаловке? (Ставит на стол тарелку.) Чего так уставился?

ЯЦЕК. Тут, на лбу…

БАБКА. Что?

ЯЦЕК. Пятнышко… как будто царапинка…

БАБКА. Веткой, наверное. Умойся, есть теплая вода. (Вытирает лоб.) Ну иди же.

 ЯЦЕК идет в ванную. Сразу входит ДЕД.

ДЕД. Приехал?

БАБКА. Приехал. Чего так уставился?

ДЕД. Тут, на виске… красное…

БАБКА. Так вытри, чего ждешь?

ДЕД. Не оттирается. (Трет все сильней.)

БАБКА. Хватит!

ДЕД. Никак не оттиралось.

БАБКА. Испугался? Думал, так и останется? Так ты подумал?

ДЕД. Отстань от меня. Слышишь?

Сцена 27

 Ночь. ЯЦЕК лежит на лавке в кухне. Не спит. Курит. Открывается дверь. Шаркая ногами, входит БАБКА.

БАБКА. Дымишь, вместо того чтобы спать. (Садится на табурет.) Глаз не могу сомкнуть… Ноги ломит, будто вот-вот отвалятся… Целый день крутишься…

ЯЦЕК(встает). Дай-ка я натру мазью…

БАБКА. Сперва помыть надо… Вода еще есть.

 ЯЦЕК наливает воду в таз, ставит его на пол. Опускает ноги матери в воду. На ступнях видны шрамы от ожогов. ЯЦЕК заботливо моет ей ноги.

ЯЦЕК. Ты никогда не рассказывала…

БАБКА. О чем?

ЯЦЕК. Ну… Как это произошло…

БАБКА. Пожар был. Ты же знаешь. О чем тут рассказывать… только зло берет… (Вынимает ногу из таза.)

 ЯЦЕК ее вытирает.

Мать спала внизу… Как убитая. Намаялась за день. Дым меня разбудил… Вся хата была в дыму. Я слышала, как мать колотит кулаками в дверь. Всюду огонь и этот вонючий дым… Дверь, проклятая, не хотела открываться.

Я ее дергала… Она будто разбухла от огня… Потом мать перестала… колотить. Я не могла сдвинуться с места… меня как парализовало. Убежала в последнюю минуту… когда обрушилась крыша. Сама не знаю как… Уже сквозь огонь… Она осталась… Осталась там. Тогда-то я их и обожгла… Вот здесь… пришлось пересадить кожу…

 ЯЦЕК вытирает вторую ногу матери.

Теперь смажь. Осторожно.

 ЯЦЕК втирает мазь.

Они стояли вокруг дома… как у костра. Вся деревня. Смотрели… Смотрели на огонь… Выпучили свои зенки… Стояли… как скотина, привязанная к кольям… Я помню каждое лицо. Каждое. Никто задницей не пошевелил. Никто. Я бежала на обгорелых ногах… Не чувствовала боли… Только потом. (Помолчав.) Загаси огонь в печи.

ЯЦЕК. Он давно погас.

БАБКА. Я сказала…

 Входит заспанный ДЕД.

ДЕД. Свет жжете ночью… Случилось что-нибудь?

БАБКА. Ничего не случилось… Кроме того, что у тебя мочевой пузырь переполнен… Старый пропойца.

ДЕД. А ведь переполнен. (Входит в ванную.)

БАБКА. Его я тоже помню.

Сцена 28

 ЖЕНЩИНЫ возле фигуры Богоматери.

2-Я ЖЕНЩИНА. Что это вы там высматриваете?

1-Я ЖЕНЩИНА. Смотрю, не сушатся ли пеленки…

2-Я ЖЕНЩИНА. Чего?

1-Я ЖЕНЩИНА. Пеленки…

КОВАЛЬСКАЯ. Пора вроде бы. Может, не закопали…

2-Я ЖЕНЩИНА. Боже праведный…

1-Я ЖЕНЩИНА. Вы думаете, что?..

КОВАЛЬСКАЯ. Либо да, либо нет.