Антони Иден
Шрифт:
Прошло некоторое время, прежде чем под политику "умиротворения" была подведена, так сказать, "научная, теоретическая" база. Наиболее "научно" это сделал Е. X. Карр, бывший работник Форин оффис, на протяжении многих лет выступающий в роли историка-международника и специалиста по СССР.
Карр утверждает, что международные отношения подвергаются постоянным изменениям в зависимости от изменений в балансе сил между отдельными странами. Империалистические государства, мощь которых растет, предъявляют определенные требования к тем, которые становятся относительно слабее. Обычно возникающие таким образом противоречия регулируются войной. Карр предлагает регулировать их мирным путем, за столом переговоров. "Поскольку неудовлетворенные державы, - пишет он, - поняли возможность устранения недовольства в ходе мирных переговоров (предваряемых, несомненно, вначале угрозой применить силу), постепенно может быть создана какая-то устойчивая процедура "мирного изменения"; она завоюет
История показала, что "умиротворение" агрессоров не только не предотвратило, но значительно ускорило мировую войну. Это признают как историки-марксисты, так и их идейные противники. Произошло же это потому, что капитализм как социально-экономическая система неизбежно порождает противоречия, ведущие к войне. Лишь с появлением мировой социалистической системы создаются условия, при которых становится возможным навязать буржуазным государствам мирное решение спорных проблем.
Концепция Карра свидетельствует о непонимании им природы капитализма. Возможно, это добросовестное заблуждение. Но сюда ни в коем разе нельзя отнести то, что Карр "не заметил", как Англия и ее партнеры осуществляли "мирное изменение" карты Европы и Азии за счет третьих стран, как "умиротворители" подкармливали фашистского зверя плотью и кровью народов этих стран. К Моменту выхода в свет книги Карра уже не существовало независимых Австрии, Чехословакии, Эфиопии, значительная часть Китая оказалась под управлением Японии.
Вспоминая об этом, трудно хладнокровно воспринимать рассуждения Карра о "критериях справедливости и несправедливости", о "роли морали" в международных отношениях. О какой справедливости и морали могут говорить творцы политики "умиротворениях/, организаторы мюнхенского сговора, превратившие судьбы народов и государств в предмет позорной сделки с самыми преступными силами в истории человечества - с фашизмом? Эти гуманные понятия органически чужды международным отношениям империализма.
Английские правящие круги всегда осуществляли политику "умиротворения" за счет третьих стран и народов и всегда с целью создать такую новую ситуацию, чтобы доминирующая роль в Европе принадлежала Англии. Поэтому они упорно добивались осуществления изменений только в результате переговоров между державами-агрессорами и Англией, то есть, по существу, с согласия Англии. Однако Германия и Италия, не желая зависеть от ее "благодеяний", чем больше убеждались в готовности английского правительства идти им на уступки, тем больше стремились ставить его перед свершившимся фактом. В таких случаях "умиротворение" осуществлялось в форме невмешательства в разбойные акции агрессоров: "умиротворители" не мешали фашизму творить его черные дела. Невмешательство, следовательно, являлось вариантом "умиротворения". Обычно оно сопровождалось двусмысленной и беззубой критикой в адрес агрессора; таким способом ему выражали неудовольствие за односторонние действия и "давали удовлетворение" народным массам, возмущавшимся актами агрессии.
Английское правительство "умиротворяло" агрессора даже за счет своих союзников - фактических или потенциальных. Член парламента Элеонора Ратбон определяла в то время "умиротворение" как "план продажи своих друзей с целью откупиться от своих врагов. Этот план чреват опасностью того, что наступит время, когда у вас уже не останется друзей; затем окажется, что они вам нужны, но уже поздно перекупить их обратно".
Жертвами "умиротворения" стали Чехословакия, Австрия, Польша и ряд других стран, включая даже Францию, поскольку "умиротворение" радикально подрывало ее безопасность. Правящие круги Франции, настроенные антикоммунистически, хотя и шли в фарватере английской политики, но проявляли колебания, нерешительность, вызывавшие раздражение Лондона. Там слишком поздно поняли, что "умиротворение" создает смертельную угрозу и для самой Англии. Эта политика имела негативное международное значение, ибо подрывала безопасность многих стран, последовательно отдавая их под власть фашизма и открывая ему дорогу к мировому господству. Дорого пришлось платить народам за это преступление английского империализма, и прежде всего народам СССР, вынесшим основную тяжесть борьбы против фашизма.
История свидетельствует, что чем крупнее преступление империалистических сил, тем большие политико-пропагандистские усилия прилагаются ими, чтобы сделать его психологически приемлемым для народных масс. Так было и с политикой "умиротворения". Как замечает советский англовед А. Н. Красильников, "в 30-е годы, когда решались судьбы целых стран и народов, английские правящие круги всячески маскировали свои действия и намерения, а английская дипломатия оставалась верна своей основной традиционной черте - лицемерию, которое наиболее четко проявлялось в отношениях
Англии с Советским Союзом"."Умиротворители" говорили мировому общественному мнению: у Германии, Италии и Японии существует глубокое недовольство сложившейся ситуацией в Европе и Азии, они предъявляют определенные конкретные требования; отказать им в этих требованиях (которые, как давали понять, во многом обоснованны и справедливы) - значит вызвать войну (в которой Англия и Франция обязательно потерпят поражение). При такой постановке вопроса политика "умиротворения" выглядела единственно разумной. Средние англичанин и француз, находясь в здравом уме и твердой памяти, но будучи введены в заблуждение лживой пропагандой, не могли требовать от своих правительств "авантюристической политики", которая привела бы к национальной катастрофе. Таким образом, "умиротворители" обеспечивали возможность продолжать гибельный для человечества курс.
"Умиротворители" утверждали, что, поскольку Германия, Италия и Япония значительно усилились (тот факт, что этому содействовали в свое время опять-таки лондонские политики, тщательно замалчивался), баланс сил изменился в их пользу, то есть уменьшились силы, которые могли бы явиться преградой на пути агрессии. Отсюда безнадежность сопротивления требованиям Германии, Италии и Японии.
Александр Кадоган, ставший в конце 30-х годов постоянным заместителем министра иностранных дел, в своих мемуарах утверждал впоследствии, что Галифакс, Чемберлен и другие "умиротворители" будто бы "верили, что их долгом является приложить все усилия, чтобы предотвратить войну, которую мы почти наверняка должны были проиграть". Это ли не яркий пример того, как буржуазные политики стремятся облачить свои преступные замыслы в благородные одежды! Кадоган был далеко не глуп, он прекрасно знал суть тогдашней политики английского правительства, знал, к чему привела эта политика, знал, что фронт народов, образовавшийся против агрессоров, в состав которого входила и Англия, в конце концов выиграл войну против фашизма.
Английский народ обманывали, давая заведомо неверные прогнозы вооруженного сопротивления агрессору.
Действительно, баланс сил между Англией и Францией, с одной стороны, и Германией, Италией и Японией - с другой, изменился в пользу агрессоров. Кстати, каждый акт "умиротворения" все более оборачивался в ущерб Англии. Но было бы неверно считать, что соотношение сил между странами, рвавшимися к реваншу и агрессии, и государствами, готовыми им противодействовать, в 30-х годах было хуже, чем в годы, предшествовавшие периоду "умиротворения". Скорее наоборот. Осуществляя успешное строительство социалистического общества, Советский Союз превратился в мощную державу, способную оказать агрессорам решительное сопротивление.
СССР не только мог, но и стремился сыграть активную роль в предотвращении войны. В начале 30-х годов ЦК ВКП(б) принял решение о развертывании борьбы за коллективную безопасность. Эта борьба стала генеральной линией советской внешней политики, практическим осуществлением ленинского принципа мирного сосуществования государств с различным социальным строем.
Английские консерваторы не только всячески противодействовали советским усилиям организовать коллективный отпор агрессии в Европе, но и упорно не желали идти на двусторонние меры с СССР по укреплению мира. Причина здесь одна - классовая ненависть к социалистическому государству. Постоянный заместитель министра иностранных дел Александр Кадоган свидетельствовал в 1938 году: "Мы все чувствовали ненависть и отвращение к русским". Не беря в расчет во всем объеме эти настроения правящих кругов Англии, нельзя ничего помять в их внешней политике.
Бешеная злоба английских империалистов к СССР не относится к категории чистых эмоций. Она порождена совершенно реальными материальными факторами. В революционных социалистических преобразованиях, осуществленных советским народом, английский империализм видел угрозу своим классовым позициям.
Даже непосредственная опасность возникновения мирового пожара не заставила в 1939 году английское правительство подчинить свою ненависть к Советскому Союзу необходимости объединиться с ним в совместных усилиях по предотвращению фашистской агрессии. Лишь совершенно очевидная истина, обнаружившаяся к середине 1941 года и состоявшая в неспособности Англии без помощи СССР избежать поражения во второй мировой войне, заставила английские правящие круги на время отказаться от официального и открытого антисоветизма и пойти на военный союз с СССР. Как только стало ясно, что разгром Германии и ее союзников будет обеспечен, английская политика вновь стала определяться ненавистью к СССР, к социализму.
В свете этих бесспорных фактов становится ясной фальшь утверждений английских "умиротворителей", будто в мире не было сил, способных приостановить бесчинства агрессоров.
Следует добавить, что английские правящие круги отвергали пусть небольшие, но все же определенные возможности налаживания коллективной безопасности, которыми располагала Лига Наций. После вступления СССР в Лигу в 1934 году эти возможности возросли. Но не прошло и двух лет, как "умиротворители" подорвали Лигу Наций и практически свели на нет ее значение.