Анжелика и принц
Шрифт:
А потом дама увидела Лику, сидящую на полу и размазывающую по лицу слёзы и сопли. Нахмурилась и что-то недовольно произнесла. Аттилия ответила - видимо, объяснила, что Лика в местном языке ни в зуб ногой.
– Выходите, - дама тоже перешла на понятный Лике язык, блин, она одна тут тупая, все остальные крутые.
– Если вас тоже нужно лечить - потом. Вы истощены, но в остальном в порядке.
– Можно, я останусь?
– швыркнула носом Лика.
– Я не буду мешать!
– Ждите снаружи, - отчеканила училка, и приказала что-то Аттилии - видимо, пошевеливаться.
А потом она так глянула
Да не важно, куда. Просто если они не спасут Жанно - то всё, капец. И ей, и вообще. Лика снова села на пол - потому что больше было не на что - и заревела в голос, всё равно никого тут нет, и никто её не видит.
Она не услышала шагов, и заметила только, когда две руки стали поднимать её с полу и пытаться поставить на ноги.
– Не надо, не трогайте, - пробормотала она.
– Вот так явление, - услышала она изумлённый мужской голос, ради разнообразия - его обладатель говорил по-франкийски.
– Кто вы, прекрасная госпожа?
Чего? Какая из неё сегодня прекрасная госпожа? Лика подняла голову и упёрлась взглядом ещё в одного большого мужика, совершенно ей не знакомого. Такого, в годах -как господин маршал, или как Жиль. Одежда - простая шерстяная, черная, на дублете -дырочки маленькие, прожженные, дома так у знакомых от сигарет было, а здесь, по ходу -от огненной магии, искры рассыпались, у неё тоже случалось. Тёмно-серые глаза смотрят по-доброму, и вообще угрозы в нём Лика не чувствовала.
– Я Лика. Анжелика, - и это было всё, что она сообразила сказать.
– Отлично. И что же вы, госпожа моя Анжелика, здесь делаете, и почему плачете?
– Да потому что Жанно. Они там оперируют Жанно. А меня прогнали. Тётка такая важная прогнала. Не, я всё понимаю, операционная, все дела, но если он умрёт - то мне капец, и просто без него, и ещё там столько всего намешано, что я одна хер разгребу, - сообщила Лика.
Он аж проморгался.
– Не могу сказать, что всё понял, но уверяю вас, госпожа моя, ждать здесь не обязательно. Можно и в другом месте. Нам всё сообщат, я вам обещаю. Пойдёмте.
– Куда?
– встрепенулась Лика.
Сейчас он её уведёт, а она потом дороги сюда не найдет никак!
– Туда, где вы сможете присесть, и не только присесть. И перестанете плакать. Мне не по себе, когда в моём доме так горько плачут прелестные юные девы.
– В... вашем доме?
– не поняла Лика.
А потом до неё дошло - он же вылитый Маттео, только старше! И глаза такие же, и такой же кудрявый. Это. как его там?
– Вы. отец Маттео? И Дамиано? И Аттилии?
– Точно. Марканджело Фаро, к вашим услугам, прекрасная госпожа, - поклонился он.
Э-э-э. Она не могла вымолвить ни слова, никакого, ни приличного, ни - не очень.
Он повёл её куда-то по коридору, придерживая за плечи. И потом открыл дверь, и провел через пустую комнату, и завёл ещё куда-то.
– Взгляни, госпожа моя Лиза, какого взъерошенного котёнка послало нам Великое Солнце,
– смеётся, ещё и смеётся!
– Ой, Фалько,
кто это? И почему девочка плачет? Откуда ты её взял?Лика повернулась и увидела поднимающуюся с алого дивана женщину. Даму вроде принцессы Катрин - в годах, в теле, и будто не злую. Она спустила с колен мохнатого рыжего кота и отложила книгу, и подошла к ним.
– Я, знаешь ли, понял только то, что юная госпожа как-то связана с другом Маттео и Дамиано, которого сейчас спасают госпожа Агнесса, Астальдо и Тилечка. Джианно -отличный парень, он служил у меня в своё время.
– Да, он замечательный, - подтвердила Лика.
– А я его девушка. То есть жена.
– Так девушка или жена?
– усмехнулась госпожа Лиза.
– Жена, - и добавила по-русски, глядя в пол, всё одно никто не поймёт: - И если он не выживет - мне п*ц, - слёзы снова полились градом.
Лика не видела, как изумлённо расширились глаза почтенной дамы, и разве что услышала, как она спросила:
– Кто ты, девочка? И откуда?
Спросила, между прочим, на чистейшем русском языке. Лика даже плакать забыла, только рот разинула.
– Я... Лика, Лика Чумакова, - господи, как давно она не произносила этого имени!
– Теперь Анжелика де Саваж. А... вы кто?
– Лизавета, - усмехнулась та.
– В прошлой жизни Шерстянникова.
– Них. себе, - выдала Лика.
– А по отчеству? А то просто так неудобно.
– Сергеевна, - рассмеялась удивительная тётка.
Что она тут делает-то?
– А вы тут кто, Лизавет Сергевна?
– Супруга Великого Герцога, - тётка ржёт, просто ржёт, а Лика подбирает с пола челюсть.
Лика посмотрела на её, как оказалось, мужа - он тоже ржал. Но ржали оба они по-доброму. Кажется, можно не напрягаться. И что, здешний Великий Герцог знает все возможные языки? Он определённо понимал, о чём они говорили с его супругой по-русски.
– Так, девочка Лика, - сказала Лизавета Сергеевна.
– Давай-ка мы приведём тебя в порядок и накормим. Ты отчего такая грязная-то?
– Так, судя по всему, из боя, - сказал герцог.
– Госпожа - сильный боевой маг.
– Ага, - кивнула Лика.
Лизавета Сергеевна только покачала головой.
– Господин мой Фалько, попроси, пожалуйста, пусть к ужину поставят ещё один прибор, а ужин накроют прямо здесь. А мы пока пойдём, - она обхватила Лику за плечи, как перед тем её муж, и повела куда-то в дверь.
За дверью была спальня, уютненькая такая спальня. А дальше - ванная комната. Тоже вся красивая - с узорной плиткой на стенах, у стены на витых ножках стояла расписная ванна, типа фарфоровой.
– Виттория, иди сюда, ты нужна, - крикнула Лизавета Сергеевна ещё в какую-то дверь. Появилась девчонка, видимо, служанка. Сделала большие глаза.
– Нужно помочь нашей гостье. Лика, тебе есть, во что переодеться?
– Я не знаю. Вроде Марсель брал наши вещи. У меня там даже платье есть, правда-правда,
– то самое, которое Жиль к себе какой-то там брошкой утащил, он же ей его вернул.
– Но я не знаю, где он, я его не видела.
– Понятно. Значит, твои вещи поищем позже. Пока найдём что-нибудь у нас. Виттория, воды нам, нагреть её, а потом придумай, пожалуйста, сорочку, чулки и платье на невысокую худенькую девочку. И обувь.