Апокалипсис 2

На улице сегодня было очень холодно. Телефон показывал –32. Я несколько раз заходил в подъезды, чтобы согреться. Там я вылакивал немного моей бодяги, а затем отправлялся в новый путь. Сок кончился, когда я был на пяти остановках дальше от моего дома. Вокзал был близко. Сегодня я должен был до него дойти, но сперва надо было взять добавки. Голова была мутная, но я чувствовал, что я живой. Чувствовал, что хочу жить. Мне не нужна была эта ебаная Алёна. Мне нужны были поезда. Это всё, чего я хотел.

В лакашке я взял банку очередного нового коктейлю, откупорил прямо на входе и въёб добрую половину. От этого я смачнейше проблевался прямо в сугроб, но решил не отставать от намеченного пути. Долакал остаток банки мелкими глотками, чтобы не повторить извержение вулкана или чего хуже — пукана. До поездов я дошёл, но на мост не смог подняться — слишком был пьян. Заснул там на лестнице, а когда проснулся, то понял, что отморозил себе сраку.

Меня уже отпускало, посему я зашёл снова в алкашку, взял ещё банку дристни тролля и решил покататься на автобусе, чтобы согреться. Бухло въебал по пути, и вновь вернулся в мир розовых пони и Гарри Поттера, истребляющего ящеров. Нельзя было трезветь. Когда я трезвел — мне становилось плохо. А сейчас было хорошо. Это было то, чего я хотел.

В автобусе я уснул, а когда проснулся, то понял, что укатил на правый берег в такую пизищу мира, что мне стало страшно. Я долго пытался понять, как мне вернуться обратно, доёбывая толстую кондукторшу, которая порядком начинала злиться. Наконец, услышав заветную цифру 28, я стал ждать необходимый транспорт. Он не пришёл, и я сел на 228, вообще похуй. Автобус катился, я дрых. Всем было хорошо.

В какой-то момент я очнулся с болящей головой посреди полного до отказу автобуса и ахуел. Голова раскалывалась от выпитой алкашки, в животе мутило. Я понял, что мне надо срочно выйти на улицу, пока я не ёбнулся в отруб.

— Эй, ты, молодняк! Место беременной женщине уступить не хочешь? — Я услышал эти слова рядом с собой, но даже не придал им значения, потому что я вообще мало чему придавал значение.

— Юра, всего один месяц, ладно тебе… — Послышался женский голос.

Я бы вообще проигнорил эту всю историю, если бы некий быдлан со своей беременной кобылой не схватил меня за плечо, видимо, недовольный тем, что я не обращаю на него внимания.

— Ты оглох или что?!

— Отъебись, а? — Прохрипел я.

— Чего сказал? — Моё плечо двинули сильнее, и затем резко схватили мой пуховик и подняли с места.

Всё это время я не видел вообще эту парочку быдланов, но теперь мне пришлось их увидеть. Ими оказались какие-то мажорчики: тёлка с огромными сиськами, которые выпирали даже из-под серой норковой дублёнки, и смазливый накачанный уебан (мышцы которого тоже выпирали, блять, из-под его делового чёрного пальто. Ну типикал парочка красавчиков, успешных в жизни. Жёнушка красавица на первом месяце, парень — брутал, борец за справедливость. Глядя на этих хуесосов мне стало настолько противно и неприятно, что во мне проснулся такой непреодолимый гнев. И тогда, не думая о последствиях и о том, что я явно не уйду живым из этой ситуации, я выдал:

— Пожалуйста, присаживайтесь, желаю вам родить ебаное всратое нечто, как из головы-ластика, чтобы оно откусило хер вашему ёбырю и залезло обратно в вашу гнилую пиздищу через год после рождения.

— Ты чё несёшь, падаль?! — Заорал на меня мажорик.

— Юра, не надо, пожалуйста! — Взмолилась девушка с огромными буферами и попыталась остановить хуебеса, но тот молниеносно пизданул меня с кулака в живот, и тут-то и оказалась его роковая ошибка.

Удар в живот вызвал смачнейший спазм, после которого я практически в ту же секунду мощной струёй блевотни обдал этого говноеда и его бабищу, которая стала орать на весь салон.

— ЧТО ВЫ ДЕЛАЕТЕ? СРАНЫЙ АЛКАШ! Я СЕЙЧАС ВЫЗОВУ ПОЛИЦИЮ! — Заорала дурниной кондуктор.

И тут и случилось чудо, которое спасло мне жизнь: автобус резко затормозил и открыл мне свои двери. Вообще, я подумал, что это водила, услышав крик кондуктора, решил зайти в салон выяснить, что происходит, но ждать я этого не стал, и моментально выпрыгнул из автобуса, пока беременная баба орала дурниной, а парень соображал, что сейчас произошло.

Выскочив на остановке и смачно прорыгавшись на толпу людей, я ломанулся во дворы, понимая, что сейчас уебусь от таких занятий спортом. В принципе, я и уебался. Просто потерял силы и упал рожей в снег. Но я быстро поднялся и побежал дальше, правда, через метров десять снова навернулся. Да уж, алкоголь определённо сделал из меня инвалида.

Наконец, оказавшись где-то далеко от той злосчастной остановки, я дрожащими и замёрзшими пальцами вызвал такси по адресу, который прочёл на табличке на стене многоэтажного дома, и отправился домой, желая только одного: принять тёплую ванну.

* * *

20 Января

Сегодня у нас должен был пройти третий экзамен. Об этом я узнал от Леры, которая написала мне в телеге.

«Макс, ты совсем охерел? Ты пропустил экзамен по инженерным технологиям, а с мат. статистики сбежал! Если сегодня не придёшь, то я тебя покусаю!»

Сообщение было отправлено в семь утра, и я тогда уже не спал. Вообще в последние дни я очень плохо спал, видимо, из-за моей потери.

«А Эдик не приревнует?» — Спросил на полном серьёзе я.

«Я же не собираюсь тебя сексуально покусывать! Я тебя покусаю так, что ты вопить будешь от боли! В качестве профилактики»

«Чего ты так волнуешься вообще? Ну, не приду я, тебе-то что?»

«А ты угадай, кого назначили новой старостой, вместо Алёны? Я тебе ещё слова благодарности не сказала за это в виде пинка по яйцам! А теперь я за тебя отвечаю перед деканатом, и будь так любезен, не подставляй меня!»

«Ладно, я приду. Но я не готовился…»

«Я тоже, Макс. Понадеемся на автомат))»

Я отложил телефон и протёр глаза. Сложно описать, насколько мне сейчас было хуёво. Прошло уже шесть дней, но лучше мне не становилось. Да, я понимаю, что нужно время. Понимаю, что настоящая любовь умирает не через неделю или месяц. Нужно больше времени. Но я так не хочу ждать. Не хожу жить в этой вечной боли…

Завтракать я не стал, да и мама ещё спала, ведь она не знала, что у меня сегодня экзамен. Поэтому я оделся и вышел на улицу. Лёху я ждать тоже не стал, пошёл своим ходом. До универа добрался достаточно быстро — приехал за пятнадцать минут до начала. Коридор был пустой: не было ни одного студента. Лишь откуда-то с лестницы раздавались голоса двух каких-то девушек.

Я стоял, прислонившись к стене, и смотрел в пустоту. Всё, чего мне сейчас хотелось — это скорее получить свою оценку, не важно какую, и вернуться домой, чтобы аутировать в потолок.

Честно говоря, мама сперва допытывала меня по поводу моего настроения, но потом успокоилась. Я просто сказал ей, что сейчас у меня плохой период в жизни, и что я справлюсь сам.

Первыми пришли Женя и Павлик.

— Здорова, Максон! — Поприветствовали они меня. — Почему не в кошачьих ушках пришёл?