Апрельская сирень

– Все, достаточно! – заявила Оля и откинулась на спинку стула. – Ой, как спина затекла, кошмар! Так и остеохондроз со сколиозом заработать можно.

– Закончила? – не отрываясь от книги, спросила Сирена.

– Ага, – небрежно ответила Оля, отчего Сирена ей не поверила. – И ты закругляйся, домой пора! Нужно еще немного отдохнуть, а потом собраться, приодеться и все такое…

– Да, – согласилась Сирена, захлопывая книгу. Она подошла к Лидии Максимовне.

– Записывать? – в своей обычной, неприветливой манере, поинтересовалась женщина.

– Нет, я сдаю.

Сирена вернулась к Оле, которая уже сложила вещи в сумку, и ждала ее.

– Как хорошо, что я сегодня на работе отгул взяла, а так бы даже не смогла пойти с вами. Учишься – работаешь, работаешь и учишься, никакой жизни! Так вся молодость пройдет.

– Как говорит Вера Макаровна – отдохнете на пенсии, – хохотнула Сирена.

– Ага, как же! Ты еще дедушку Лёву вспомни! Он вообще говорил, что отдохнем на том свете.

Пройдя длинный темный коридор, они вышли в просторный светлый холл.

– Вот, полюбуйся! – воскликнула Оля.

– На что любоваться? – непонимающе спросила Сирена, не зная даже, куда следует смотреть.

Оля развела руками, как бы обхватывая пространство вокруг.

– Никого уже нет, по крайней мере из очников. Одни мы. До чего я дошла, кто бы мог подумать – который день засиживаюсь в библиотеке, – она вздохнула. Сирена снисходительно улыбнулась.

Подруги спустились на первый этаж, где взяли в гардеробной куртки, оделись, и вышли на улицу.

Начало декабря не радовало зимней погодой – ночами шел дождь, к утру подмораживало, а после обеда была грязь.

Девушки дошли до автобусной остановки, где их пути разминулись – Оля запрыгнула в подъехавшую газель, на ходу крикнув: «Я не домой, увидимся вечером!», а Сирена, обалдевшая от поведения подруги, осталась на остановке ждать свой автобус.

Дома она пообедала, и прилегла на кровать, намереваясь немного отдохнуть, но в итоге уснула и проспала до пяти часов.

Проснувшись, Сирена умылась, чтобы лицо не выглядело заспанным. Поразмыслив, она решила, что время еще есть, а потому она успеет перекусить и попить чай.

– Куда ты собираешься, на ночь глядя? – поинтересовалась вернувшаяся с работы мама, увидев, что дочь красится.

– Гулять, – коротко ответила Сирена. Родительницу этот ответ не очень устроил.

– Гулять? – с неодобрением в голосе переспросила она. – Но на улице уже темень, да и холодно…

Сирена закатила глаза. Как объяснить матери, что ей уже не десять лет, чтобы гулять днем, возвращаясь домой за светло?

– Мам, мы идем в клуб.

– «Мы» это кто? – продолжала допрос мама.

– Леша пригласил нас с Олей. Там будут еще ребята. И девочки тоже.

– Надо же. Пригласил в клуб, – пробормотала родительница. – Раньше молодые люди в кино звали, а сейчас…

Сирена улыбнулась и покачала головой.

– Это же не свидание. Говорю же тебе, мы просто повеселимся, пообщаемся, только и всего.

– Хоть разок бы взглянуть на этого твоего Леша, – вздохнула женщина.

– А чего тебе на него глядеть? И не надо называть его моим – у него есть девушка.

– А от тебя ему тогда чего надо? – возмутилась мама.

– Я же рассказывала, – терпеливо объяснила Сирена, – мы вместе участвуем в конкурсе. И вообще, – не выдержала она, – мне кажется, тебе не хочется, чтобы у меня кто-то появился. Мне заранее жаль моего будущего возлюбленного – он обречен на твое неодобрение, каким бы он ни был.

– Что ты говоришь? – ахнула мать. – Это когда я кого-то не одобряла?

– Да взять хотя бы Димку. Он же тебе не нравится! Вот скажи, чем? И это даже не смотря на то, что он не был моим парнем. Мы просто дружили! Вот чем он тебе не угодил, что каждый раз, когда он приходил ко мне, ты встречала его с выражением явного недовольства на лице, не удосуживаясь даже нормально поздороваться с ним?

– А что в нем хорошего? – не растерялась мама. – Не учится нигде, занимается не понятно чем.

– Не понятно чем? Он футболист! Что тебе не понятно?

– Это баловство! Для двенадцатилетних мальчишек! Ладно, если бы он учился, получал профессию. А он что? Кем он будет работать, когда наиграется в этот свой футбол?

– Он играет профессионально.

– Это не профессия!

– А специалист по маркетингу это профессия? – вскипела Сирена. – Кем я буду работать, когда окончу университет?

– Сама виновата. Я говорила тебе, поступай на бух.учет.

– Эконом.фак в разы дороже, – процедила сквозь зубы Сирена, еле сдерживая нарастающую злость, – ты бы не потянула.

– Ничего, у отца бы попросила, – невозмутимо ответила мама.

– Ты?

– Ты.

– Ха-ха-ха! Он не звонил мне с самого прощеного воскресения! То есть, с прошлого апреля. О какой помощи, по-твоему, может идти речь?

– Сама позвони.

– Чтобы услышать: «извини, я занят»? Я не нужна ему. А раз так, то и он мне не нужен. И да, насчет диплома бухгалтера – одна моя знакомая, ну мы учились в одной школе, только она тремя классами старше, так вот она закончила эконом.фак, с красным дипломом, между прочим, – Сирена выдержала паузу, чтобы докрасить ресницы.

– И что? – не вытерпела мама. – Это что, плохо?

– Нет, это замечательно. Плохо то, что она не может найти работу.

– И что же, она не работает, что ли? – спросила мама с неодобрением, явно мысленно вешая на девушку ярлык «разгильдяйка».

– Работает. Поваром в суши-баре.

Больше Людмила Игнатьевна ничего не говорила. Через час позвонила Оля.

– Ненавижу их! – кричала в телефон девушка.

– Кого? За что? Что случилось? – обеспокоенно затараторила Сирена.

– Их! – с яростью и презрением в голосе ответила Оля. – Особенно его!

– Отца? – тихо спросила Сирена.

– Да, – Оля всхлипнула.

– Что стряслось? Он опять пилит тебя по поводу учебы?

– И это тоже, – Оля всхлипывала все сильнее. – Вернее, с этого все и началось. Мы поскандалили. Он так орал! Но самое ужасное… – Оля громко то ли всхлипнула, то ли икнула, – самое ужасное, что они не пускают меня никуда…сегодня.

– Как будто имеют на это право! – возмутилась Сирена, вспомнив разговор со своей матерью. – Ты напомнила им о том, что ты уже совершеннолетняя?