Аргумент весомей пули

Старый знакомец!

Узнав уже несколько раз подкормившегося при моём невольном содействии духа, я представил, как он сгорает в серебристом пламени, исказил аспект и напитал небесной силой воспламенение, но — поздно!

Осторожная гадина шарахнулась в туман, и тогда я в развороте приложил огненным арканом одно из рвавшихся к нам бестелесных созданий. Его разметала серебристая вспышка, а следом ударил урядник. Силовой выпад в клочья разорвал второго духа, третьего рассёк резкий росчерк свитого из волос лунного беса хлыста.

— Сквозняк, не спи! — мысленно рыкнул урядник, вскакивая на ноги.

— Один ещё здесь! — оповестил я сослуживцев, только всем было уже не до канувшей в тумане бестелесной твари.

По омуту пронеслось вполне ощутимое искажение — будто взбаламутился осевший на дно багрянец, и Седмень тотчас скомандовал:

— Уходим! Живо!

Вздымая брызги, мы влетели в протоку и помчались прочь, но вода почти сразу дошла до пояса и пришлось рваться дальше, уже нисколько не заботясь о сухости пороха. Я сунул револьвер в кобуру и взялся помогать себе обеими руками.

Быстрее!

Совершенно неуместный в омуте тонкий звон нагнал примерно на середине протоки. Он не был единым, постоянно расслаивался и плыл, а ещё — нагонял. Дно только-только начало подниматься, когда Червень мысленно выдал:

— Рой!

И сразу скомандовал урядник:

— Готовимся!

Все, даже изрядно опередивший остальных Огнич, развернулись и попятились к замшелым великанам, а миг спустя молочная белизна тумана набухла кровью. Та проступила неровным меняющим очертания пятном, превратилась в тучу кроваво-красных москитов, от которых так и разило магией багряного аспекта.

Порча!

Я приготовился встретить её жгучим пламенем своего атрибута, но меня опередил Сквозняк.

— Боярин, жги! — мысленно крикнул он, а миг спустя туман закрутило и в десятке саженей от нас выросла воронка высоченного смерча. Широкая поначалу, она буквально всосала в себя всех москитов, а окрасившись красным, потеряла стабильность, начала сужаться и вытягиваться, перемалывать магических кровососов.

— Дерьмо! — выругался я и бросился к вихрю, дабы приложить его своим не столь уж дальнобойным атрибутом, но не успел.

Сквозняк упустил контроль над арканом, смерч сжался в нить, в воду пролилась струйка порченой крови. И она не растеклась бледно-алым пятном, а ушла на глубину, где и сжалась в багряно-чёрный силуэт гигантской пиявки.

Это уже не порча даже, а полноценное проклятие!

Присосётся — и всё! Даже меня упокоит!

Огнич уже растворился в белой пелене, Червень обхватил одной рукой зашатавшегося ученика школы Карающего смерча и потянул его прочь, ну а я наутёк не бросился, несмотря даже на прямой приказ урядника. Просто находился ближе всех к этой погани, а потому до мелководья добежать никак не успевал. Напряг зрение, потянул в себя небесную силу, погнал её по оправе, но не ускоряя до предела, пока ещё — нет.

— Да чтоб тебя! — донёсся мысленный возглас урядника.

Он двинулся ко мне со взятым наизготовку чугунным шаром ручной бомбы. Гигантская пиявка прекратила дёргаться и начала перебарывать течение, замерла на месте. Седмень откусил большую часть фитиля и взглядом запалил куцый огрызок, после чего швырнул бомбу с таким расчётом, чтобы она упала аккурат между мной и воплотившимся в реальность проклятием. Я обратился к малой печати воздаяния, надавил своей волей, и левая ладонь лопнула, из неё проклюнулось остриё гарпуна.

Клинок неспешно полез наружу, и боль стала совсем уж невыносимой, а только в воду закапала кровь, и гигантская пиявка неуловимым образом изогнулась, поплыла в мою сторону. Гарпун выдавило полностью, дальше медленно-медленно полезла пурпурная жила, такое впечатление — не магическая, а моя собственная.

И тут рванула бомба! Вверх ударил мутный фонтан, и хоть проклятию взрыв нисколько не повредил, но пиявку подняло со дна на поверхность, я немедленно задействовал два приказа ускорения разом.

Давай!

Гарпун выстрелил и угодил точно в цель, насквозь пронзив магическую погань. Пиявка дрогнула и начала втягиваться в жилу, но я к чему-то подобному был готов и не повторил ошибки, допущенной в поединке с Огнеславом: успел хватануть ещё немного небесной силы, дабы напитать ею привязанный к атрибуту аргумент. По жиле жгучей волной пронеслось пурпурное пламя, и насаженная на гарпун тварь забилась, когда малая печать воздаяния начала выжигать саму её суть.

Урядник вцепился в воротник куртки и буквально поволок вслед за остальными. Я не сопротивлялся и даже пытался пятиться, а попутно жёг, жёг и жёг перепугавшую меня до полусмерти пиявку.

Да сдохни ты уже, тварь!

Глава 9

12–7

Вместо боевых нам поднесли фигу к носу. Урядник и поднёс — сразу, как только выбрались из омута, стоило лишь заикнуться об этом Огничу.

— Торгаши с приблудными духами не воюют! — отрезал он и даже не дал толком отжать мокрую одежду — лишь проверились на предмет присосавшихся к ногам пиявок, и сразу последовал приказ топать дальше.

Я досадливо чертыхнулся себе под нос. Пусть рана на левой ладони закрылась сразу, как только развеял кровавый гарпун, но оставшийся от неё рубец тускнел и рассасывался очень уж медленно, и ещё даже более неохотно отпускала меня заморозившая тело стылость. Нам бы у костерка погреться и дух перевести, ан нет — ходу, ходу, ходу!

Возвращались мы другой дорогой, что было для пластунов делом обычным — туда-обратно мне с ними ходить одним и тем же путём ещё не доводилось. В итоге сделали небольшой крюк и вышли к позициям туземного пехотного полка. Аборигены спешно расширяли лагерь, расчищая заросли и устанавливая палатки, за ними приглядывали назначенные на командные должности выходцы из Поднебесья. А вот среди артиллеристов краснокожих не оказалось вовсе, у них вкалывали рабы, земляные валы и вовсе формировал один из учеников школы Расколотой тверди.

Я тяжко вздохнул. Работёнка — не бей лежачего. Не то что у нас.

— Чую, знатная мясорубка намечается! — отметил Хомут, оглянувшись.

— Не болтай! — шикнул урядник на командира нашего десятка, а уже в лагере спросил у меня: — Духа удравшего разглядел?

— Ага, — подтвердил я.

Ну и пришлось вместо приведения себя в порядок, хлюпая мокрыми ботинками, тащиться в расположение мастеров мёртвых дел. Беспрепятственно миновав парочку караульных кадавров, мы с урядником прошли в полумрак просторного сарая. Там вовсю кипела работа: в заполненных алхимическими реагентами чанах отмокали мертвецы, какие-то бочки были заполнены внутренними органами, а по каким-то распихали конечности. Одни тайнознатцы расчленяли покойников, другие вскрывали их, третьи наоборот — сшивали. От едкой вони запершило в горле и начали слезиться глаза, но сарай продувался сквозняком, совсем уж душно в нём не было. Не задохнулся.