Аргумент весомей пули

Лови!

Коронный аркан расплескался оранжевым всполохом, не сумев превозмочь действие защитных чар, а вот выпущенный Дарьяном на волю приблудный дух легко обогнул магический щит и вцепился в лицо ряженого поручика зубами. Тот покатился по земле и отчаянно забился в попытке отодрать от себя уже отнюдь не бестелесную тварь — только тщетно: щупальца вонзились в затылок и плечи жертвы, хлынула кровь.

Книжник от изумления замешкался, с линии стрельбы его отшвырнул коллега. Тайнознатец с телесного цвета глазами тотчас получил в грудь сразу три пули и замертво рухнул на землю. Следом с простреленной головой повалился исцелённый мной младший урядник, а миг спустя револьвер в руке одного из нападавших взорвался ошмётками раскалённого металла — это постарался Червень. Заодно рыжеусый пластун сотворил магический щит, прикрылся им сам и загородил сбитого с ног Дарьяна. Огнич, не будь дураком, ловко сиганул через ограждение в ближайшее стойло, я тоже на земле разлёживаться не стал, перекатом ушёл в сторону и укрылся от обстрела за силовым барьером сослуживца.

Возившийся с лужей порченой крови духолов выглянул из-за перегородки, метнул в нападавших костяной шар, и — грохнуло! Осколки не сумели пробить защиту амулетов, но двух стрелков снесло с ног и вот так сразу подняться с земли они не сумели, а только их лишившийся револьвера подельник потянул из ножен пехотную саблю и сразу завалился на спину с простреленной головой. Огнич рывком рычага перезарядил карабин и вновь прицелился, но, прежде чем успел пальнуть второй раз, во дворе мигнула ослепительная вспышка и конюшню пронзил трезубец молний. Прикрывшая фургонщика перегородка взорвалась обгорелой щепой, а самого его отбросило назад. Ещё один росчерк попал в обернувшегося вихрем костяных осколков духолова, а последний угодил в магический щит Червеня и снёс его вместе с создателем — рыжеусого пластуна не просто подкинуло в воздух, но и до хруста костей приложило спиной о подпиравший крышу столб.

И будто мало того — пришли в себя сбитые взрывом костяного шара молодчики: один потянулся за оброненным револьвером, другой ринулся на Дарьяна с саблей наголо.

— Отторжение! — крикнул я, но книжник бестолково загородился растопыренной пятернёй. Зато не подкачал приблудный дух.

Тварь бросила терзать уже мёртвого поручика и перехватила нападавшего стремительным нырком в ноги. Щупальца оплели голени, страшенная пасть сомкнулась на колене, молодчик взвыл и повалился вперёд. Дарьян неловко отмахнулся и едва не обезглавил убийцу выскочившим из руки костяным клинком. Острейшее лезвие рассекло шею, перехватило гортань и вроде бы даже позвоночник — кровь так и ливанула!

Агонизирующее тело навалилось на книжника, тот под его тяжестью упал навзничь, а я метнул в уже сграбаставшего револьвер стрелка магический гарпун. Но не точно в него, а с таким расчётом, чтобы зазубренный клинок прошёл стороной. И тотчас рванул назад!

Пурпурная жила на несколько раз захлестнула шею молодчика в мундире младшего урядника, защитный амулет на его груди сыпанул искрами, свечение силового поля собралось у горла и не позволило раздавить трахею. Плевать! Заставив жгут изогнуться, я всадил зазубренный гарпун меж лопаток вскинувшего револьвер стрелка, и на сей раз перебороть прикрывавшие того защитные чары не составило никакого труда.

Сдохни!

И ряженый молодчик сдох. Вот только Дарьян до сих пор так и не спихнул с себя мёртвое тело, я остался с вражеским тайнознатцем один на один.

Беда, черти драные! Беда!

Я развеял гарпун и вновь потянул в себя небесную силу, тогда-то в конюшню и зашёл дядька в мундире урядника туземного полка. Не молодой и не старый, сказал бы даже — никакой, когда б не искрящиеся энергией глаза и оплетённые жгутами молний руки. Отмахнулся от меня этот тип в высшей степени небрежно, но даже этого скупого жеста хватило для сотворения шаровой молнии размером с голову взрослого человека.

Летит!

Отторжение помочь не могло, я приготовился перехватить атакующий аркан ударным приказом, но не успел. Сияющий шар вдруг подскочил и угодил в потолок. Рвануло! Во все стороны полетели щепки, ударная волна качнула меня и едва не завалила на землю.

Вражеский колдун оскалился, и тут же за его спиной возникла фигура вроде как поражённого одной из молний духолова.

Удар! Удар! Удар!

К магии мастер мёртвых дел прибегать не стал и трижды ткнул противника выскочившим из руки костяным клинком.

Чуть выше поясницы! Под левую лопатку! В основание затылка!

Готов!

— Во двор! — прохрипел за спиной Червень, который и отбил шаровую молнию, спутав тем карты атаковавшему меня колдуну. — Быстро!

Во двор? А что там — во дворе? Точнее — кто?

Наши? Или уже нет?

Страшно же!

Над обуглившейся загородкой загона возникла голова Огнича, а Дарьян сумел-таки отвалить с себя мёртвого убийцу, но первый ничего толком не соображал, его чёрные кудри распрямились и встали дыбом, а второй был всецело занят обузданием приблудного духа, и я чертыхнулся, бросился к выходу из конюшни, не став их ждать.

Духолов, на боку которого после удара молнии до сих пор дымилась одежда, уронил своего противника на землю и сам повалился сверху, но продолжил орудовать костяным клинком, явно вознамерившись отрезать вражескому тайнознатцу голову, поэтому, когда в полумрак конюшни заскочил незнакомый стрелец, встречать его пришлось мне.

Лови!

Я шибанул бойца в новенькой форме туземного полка своим коронным ударом, и того вышвырнуло обратно на улицу с развороченной грудной клеткой. Я метнулся следом.

Пятёрка расправившихся с пластунами ряженых нападения из конюшни никак не ожидала — они вовсю готовились к отражению штурма и, прежде чем хоть как-то отреагировали на вылетевшее во двор тело, я очередным огненным арканом смахнул с повозки возившегося с картечницей мужика. Попал точно в голову, и та взорвалась брызгами пламени и крови, а дальше ко мне подскочил Огнич.

Выстрел! Выстрел! Выстрел!

Палил фургонщик почти не целясь, ещё и слишком резко дёргал рычаг, но всё же зацепил одного и наповал уложил другого. Миг спустя в лицо вскинувшего револьвер громилы вгрызся с воем пронёсшийся по двору дух, тогда последний из пятёрки бросил на произвол судьбы раненого подельника и выскочил за ворота, только его и видели. Подранок оказался не робкого десятка и шагнул к нам с обнажённой саблей, но Дарьян тут же пробил ему руку броском костяного шипа, а Огнич приказом «ниц!» повалил на залитую кровью землю и принялся вязать запястья.

Я с облегчением перевёл дух, да только расслабляться было слишком рано. Стреляли там и тут. Стреляли решительно всюду.

Глава 12

12–10

И да — ничего и вправду ещё не кончилось.

— Конокрад! — хрипло крикнул Червень. — Ворота!

Выбравшийся из конюшни пластун едва держался на ногах, но помирать покуда не собирался. Равно как намеревался ещё покоптить небо и духолов — он обезглавил-таки вражеского тайнознатца и отполз к мешкам с фуражом, навалился на них спиной, зажал ладонью обугленную дыру в боку. А вот тело бритого колдуна валялось в грязи и дымилось.

Этот — всё, отбегался.

— Живо! — гаркнул Червень и закашлялся, но хватило и его короткого резкого окрика.

Опомнившийся фургонщик оставил пленного и метнулся к воротам. Выглянул меж не до конца притворённых створок, ругнулся и со всех ног припустил к повозке с картечницей.

— Помогайте! — завопил он нам. — Быстрее!

Лошадь поймала в скоротечной перестрелке шальную пулю и сдохла, Огнич взялся пережигать постромки, а когда Дарьян присоединился к нему, крикнул мне:

— Давай за картечницу!