Архикватор - королевский палач

— Мне руки помыть — или тебя щупать прямо непомытыми?

— Сегодня можно щупать так.

Портниха нахмурилась:

— Откуда ты моё имя узнала?

— От кастелянши, а что? Это тайна?

— Не тайна, что ты. Но какая госпожа? Просто Элиза. Ладно, вставай на скамейку.

Я убедилась, что она отошла от двери ванной и поспешила за подставкой. Уже вытаскивая скамейку из спальни, увидела, как портниха выходит из злополучной ванной, потрясая в воздухе руками.

— Вставай, чего глядишь.

Я поставила скамейку на середину, сама недоверчиво пошла к закрытой двери:

— Сейчас…

Я заглянула и посмотрела на полную вспененной воды ванну — Ловца там не было. Вышла, закрыв дверь, и пока раздевалась для примерки, подумала, что Нейтас телепортировался.

* * *

— То, что хотела? — спросила портниха.

— Даже лучше, госпожа Элиза.

— Не льсти мне, подлиза, — расплылась она в улыбке, несколькими булавками прихватывая платье в талии.

— Никогда! А можно все же попросить сшить мне защиту? Мало ли…

Портниха кивнула, прибирая платья с дивана.

— Только, если возможно, с низким вырезом. Нарисовать?

Элиза насмешливо подняла бровь:

— Тебе защита нужна или силки?

Я хихикнула, а она метром шлёпнула мне по заду:

— Вот ехидна, словишь не того зверя — наплачешься еще.

С размаху плюхнувшись на диван, я натягивала опостылевшие кожаные штаны:

— Как вы узнали, что такое полотенце? — задала я мучавший меня вопрос. — Кастелянша не поняла, о чем я говорю…

— Зоя нечасто с террийцами общается, а я таких как ты много обшивала.

— И где они сейчас?

— Известно где — под покровителями, — невозмутимо ответила она. — Завтра в семь принесу тебе бельё да платье. До этого времени будь прибрана.

Портниха Элиза ушла, а я подскочила, услышав из ванной что-то вроде ругательств.

— Нейтас? Ты тут?! — распахнула дверь и влетела внутрь.

— А где мне быть, чёрт возьми!

Он стал подниматься из лохани и я поспешно повернулась к нему спиной.

— Я думала, ты телепортировался к себе…

— Думала она, — буркнул Ловец. — Если бы ты действительно думала, то не разводила болтовню со служанкой.

Я увидела в зеркале, как он подпрыгивает на одной ноге, вытрясая воду из ушей.

— Так ты под водой сидел? — догадалась я, разглядывая сильные мышцы спины, бёдер и упругие ягодицы.

— Аха, — закончил он и повернулся лицом ко мне, я поспешно опустила глаза, как будто и не подглядывала.

— Ладно, ты сушись, не буду тебе мешать, — и выскользнула за дверь.

Сказать, что я не нуждаюсь в Нейтасе — ничего не сказать. Сидела в зале и размышляла, что будь я в своем институте, с защитой в лице моих родителей, то обязательно обратила внимание на этого парня с крепким задом. Бросила бы Руслана ради Нейтаса и во мне не шевельнулось ни одно щупальце совести.

Но при сложившихся обстоятельствах, когда Нейтас являлся моим единственным помощником и защитой — мутить с ним было неэтично. Я бы его откровенно использовала, а потом чувствовала себя виноватой. Или же мы в один прекрасный день поругались бы, и я осталась без единственного друга, одна в мире отторгающем террийцев.

— О чем задумалась? Могла бы чайник подогреть, — Нейтас, приятный, притягательный парень, стройный, гибкий, с утонченным лицом, полностью одетый, вышел как новенький, разве что распухшая скула свидетельствовала о недавних побоях.

— Серьезно? Я чай могу остужать, уж никак не греть, — фыркнула я.

— Можешь остудить? — застыл от удивления Ловец.

— Ну конечно, грей чай, сейчас покажу.

Нейтас щелкнул пальцами по направлению к железной конструкции в центре столика, на подносе занялся огонёк, и чайник просился подвесить его на крюк над огнём.

Вот оно что, почти микроволновка!

— Нравится? — смешливо подмигнул мне Нейтас.

— А то, — улыбнулась я в ответ и пихнула его локтем.

Мы сидели на диване, рядом, близко, я чувствовала приятное умиротворение, впервые, как попала сюда.

— Нейтас, что не так с деканом Вейдом?

— А что с ним не так? — тихо спросил он, что я почувствовала, декан — последняя тема, на которую Ловец хотел бы говорить.

— Не дуйся, он после тебя единственный мой знакомый. Хотя теперь я вряд ли могу рассчитывать на это знакомство.

— А, ну раз он после меня, то спрашивай, — оживился Нейтас и развернулся, положив мне голову на колени.

Помедлив минуту, решала как мягче спросить его то, что гложет меня весь вечер. Не придумав ничего умного, решила спросить напрямую:

— Когда я сегодня его увидела, то не узнала: старый, страшный, злой дядька; хотя в момент нашего знакомства мне казалось, что он самый красивый мужчина на свете. Он чем-то болен?

— А, это… — Нейтас разве что не вздохнул с облегчением. — Чары. Он хотел, чтобы ты доверилась ему, вот и напустил чары. Они действуют как любовные, но иначе. Я, в общем, не знаток в тонкостях…

— Вейд напустил на меня любовные чары? — не поверила я.

— Не любовные, говорю же! Наверное, проще показать, чем объяснить. Смотри на меня.

Нейтас все также лежал на моих коленях, поднял палец, наставил на мой лоб и помахал перед лицом ладонью. Я моргнула и залюбовалась мальчишкой, с такой нежностью заглядывающего в мои глаза. Сердце сжалось от восхищения от линии его бровей, от тонкого носа с изящными ноздрями, от губ… которые хотелось… поцеловать…

Я склонилась над ним и коснулась своими губами. Нейтас порывисто выдохнул, обхватил рукой мой затылок и сильнее прижался губами. Я растворилась в поцелуе, в игре его смелого жаждущего языка, в ощущениях его пальцев, гладящих и перебирающих мои волосы.

Я застонала и перехватила инициативу, покрывая лёгкими поцелуями его веки, скулы, виски. Он бесподобно пах, голова кружилась и мне было мало: мало поцелуев, мало прикосновений. Я хотела большего…

— Ай-йа! — завопил Нейтас и попытался вырваться, но я с силой схватила его за чудесные белокурые волосы, такие шелковистые, отливающие платиной и еще раз укусила за мочку уха.

— Стой-стой! Ай! Прекрати, — он щелкнул пальцами и мне крайне не понравился звук, я сдавила его лицо сильнее, намереваясь добраться до сладких губ…