Архимаги не ищут лёгких путей!

Олин плюс - голод деловых партнёров не терзал. Каждый держал в руке поджаренный, частично обглоданный окорок, немного похожий на волчью лапу.

– Ты точно не можешь перенести нас в свою башню?
– спросил Геренд, двигая челюстью.

– Я ж объяснял, - проворчал архимаг, держась свободной рукой за голову.
– Мне нужны зелья и лаборатория. «Налегке» заклинание телепортации у меня получается только по пья... после долгой концентрации и медитации. А какая концентрация при похмелье?

– Тогда призови какого-нибудь духа, и пусть он нас тащит до твоей башни.

– Еще раз напоминаю, - устало произнёс архимаг.
– Я алхимик. Всякие духи и им подобное - это не ко мне.

– Ну наколдуй хотя бы перекусить!
– взмолился бывший вампир.

Парацельс задумался. На самом деле он легко бы создал что-нибудь съестное или призвал духа. Но после вчерашнего фиаско ощущал неуверенность в своих силах. Вдруг опять что-то пойдёт не так? Одно дело вурдалакусов гонять, другое - работать с материей, лепить из неё что-то удобоваримое. Сам он ошибку, если такая случится, переживёт. А если пострадает бесценный "вампироэльф"? Он пригодится, над ним ещё экспериментировать...

– Я великий архимаг и не буду опускаться до жалкой бытовой магии, - заявил он.
– Ты когда-нибудь видел, чтобы благородным рыцарским клинком резали колбасу?

– Сам часто резал на привале. Не возить же с собой столовые приборы?

– Тьфу, такое сравнение испортил, вампироэльф.

Геренд пожал плечами. Грудь его нового женского тела плавно колыхнулась из стороны в сторону. Парацельс с таким трудом отвёл глаза, словно тянул за канаты двух упрямых быков, и заставил их смотреть прямо на дорогу.

"Помни, что под парой отличных сисек прячется сраный лысый вампироэльф!" - напомнил он себе.

– У тебя мышь в бороде, Великий, - кисло сообщил ему Геренд.

– Что?
– Парацельс опустил глаза и разглядел среди спутавшихся грязных волос острую мордочку с глазками бусинками.
– А ну пшла вон, ересь!

Мышь, оказавшаяся на самом деле маленьким ёжиком, вылетела наружу и, получив хорошего пинка, скрылась в зарослях.

– Зря ты так со зверьём, - Геренд осуждающе покачал головой.
– Говорят, ежи, если хорошенько прожарить, вполне ничего.

– Глупости, - возразил Парацельс, немилосердно тряся бороду.
– Дрянь редкостная. Если только под водочку, да и то... Кстати, ты когда мой плащ отдашь?

– Когда раздобуду нормальную одежду, - ответил бывший вампир.

– Так этот плащ всё равно ничего не скрывает! Сооруди себе из листиков и веточек что-нибудь. Близость к природе, гармония, все дела. Как вы, вампироэльфы, и любите.

Геренд молча показал ему кулак.

– Я уж не говорю о том, - не успокаивался архимаг.
– Что на твои прелести сбегутся все окрестные разбойники. А у них мы найдём и еду, и лошадей, и, если повезёт, ингредиенты для моих зелий! Эй, разбойники, ау-у-у-у!
– заорал волшебник.
– Беспомощные жертвы ждут вас!

Словно откликнувшись на призыв архимага, разбойники обнаружились за ближайшим поворотом. Несколько дюжин головорезов окружили карету и небольшой отряд защищающих её рыцарей.

– Хм, хм, - принюхался Парацельс, внимательно глядя на Ворона.
– Чую чёрную магию.

– И не только её, - Геренд зажал нос.

– Да, - кивнул Парацельс.
– Ещё явно некромантии примешано.

– Если некромантия пахнет немытыми портками, то готов поверить!

– Это надо прекратить!
– с самым решительным видом Парацельс бросился к разбойникам.

– Или через пять минут я умру от удушья, - задержав дыхание, Геренд последовал за волшебником.

Несколько головорезов бросились им наперерез. Парацельс легонько дунул в их сторону, и разбойников смело в кусты на обочину. Обратно они так и не выбрались, остались лежать и слабыми голосами распевать песни про нелегкую воровскую долю - алкогольные пары в дыхании Парацельса разили не хуже литровой бутыли самогона.

Добежав до убитого Вороном старого воина, архимаг опустился рядом на колено и положил несчастному руку на лоб. В глазах воина возникло осмысленное выражение, он с хрипом глубоко вдохнул и закашлялся.

– Тебе повезло, приятель, - сообщил ему Парацельс.
– Душа не отлетела далеко от тела. На вот, выпей!

Сотворив кружку с парцеядом, он протянул ее воскресшему. Приподнявшись на локте, тот с ошарашенным видом принял подарок.

– Благодарю, - прохрипел воин и сделал глоток. Его глаза чуть не выскочили из орбит, а усы встали дыбом.
– Лучше б я сдох!

– А кто-то обещал, что будет легко?
– заметил Парацельс.

Поднявшись на ноги, он повернулся к Ворону. Тот молча смотрел на алхимика, поглаживая свободной рукой череп-набалдашник посоха. Призрачный ворон за его спиной истончился и пропал, так ничего и не показав.

Геренд предусмотрительно спрятался за спиной архимага. Хотя вампир и лишился магии вместе со старым телом, он буквально кожей ощущал исходящую от колдуна опасность.

– Так это ты тут балуешься немытыми портка... черной магией? Я Великий и Ужасным архимаг Парацельсофарингейт фон Заубебер!
– произнёс Парацельс с максимально важным и величественным видом, какой только может быть у человека в рубашке и трусах со звёздочками.
– Содрогнись и преклони колени!

Видимо на старости лет колени служили Ворону уже не так хорошо, и он предпочел приподнять брови.

– Впервые слышу про Пара... Фара... Заубебера, - кое-как выговорил он.
– Разве не мэтр Сильвани из Долины Кристаллов является архимагом и лидером Совета Магов?

– В какую глушь меня занесло... Мэтр Сильвани отошёл от дел много лет назад!
– возмутился Парацельс.
– И передал жезл верховного мага мне!

– Ну простите, ваше Могущество, сразу не признал, - Ворон демонстративно раскланялся.
– В нашей глуши всем плевать на метрополию, как и ей на нас. Здесь свои законы. И они гласят: если ты не можешь защитить себя сам, титулы съедят вместе с тобой как приправу.

Ворон не спешил. Карета и её содержимое никуда не денутся. А вот наглый волшебник, выскочивший как чёртик из табакерки, возможно, таит в себе подвох. Пусть он и одет неподобающе, кто сказал, что могучий волшебник должен одеваться с иголочки?

Впрочем, как бы ни был силён его противник, это не имеет никакого значения. Его, Ворона, не взять грубой силой.

– В метрополии всё тоже самое. Только вежливо улыбаются и говорят любезности, когда едят кого-то заживо, - проворчал Парацельс.
– Ладно, не важно. У нас с тобой вырисовывается стандартная и набившая оскомину схема взаимоотношений. Ты злодей, подлое колдунище, само воплощение всего низкого и аморального, хочешь совершить очередную гнусность. Я, соответственно, благородный мудрый волшебник собираюсь тебе помешать. Понятные привычные роли. Сейчас мы где-то на стадии знакомства и обмена взаимными любезностями. Пока она не переросла в стадию выяснения, чей фаербол больше, предлагаю немного разнообразить эту скучную схему.