Арин

– Конечно, кто ещё будет спасать их с Орри от неприятностей, в которые они всё время попадают! Я бы на его месте пылинки с меня сдувала!

Лота как-то странно посмотрела на меня и улыбнулась.

Стенку из зелёных веток отогнула чья-то рука.

– Великая, – позвал меня тихий незнакомый голос, – прости, что беспокоим тебя, но к тебе пришли…

С Лотиной помощью я поднялась на ноги и вышла наружу. Спотыкаясь на каждом шагу, но держась лучше, чем ожидала. Меня поразило количество народу – на приличном расстоянии от лионы стояло, сидело и возлегало перед шатрами, палатками и возами около ста с лишним человек. При моём появлении лежащие и сидящие подскочили, по рядам прошёл шепоток. Я поёжилась, предположив, что сейчас они все бросятся на меня, но, по счастью, чья-то воля или же благословенный приказ удерживали их на месте.

Мирцри ждал в паре метров от шалаша. Тот же, что первый коснулся меня тогда, в конюшне. Я обняла его, прижалась к тёплому боку.

– Спасибо!..

«Тебе спасибо, Арриин. Теперь можно вернуть».

В мои руки перекочевали возникшие из ниоткуда жёлто-бурый от времени Свиток и книга в коричневом, тиснённом золотом переплёте.

«Всё перепутано. Сбило бы с толку».

– Да я догадалась, – я без интереса повертела в руках сокровища, за которые не так давно отдала бы полжизни. – Хотелось бы задать один вопрос, – я огляделась, не слышит ли кто. – Глупый вопрос, наверно. Для нас – бесценный дар. А для вас? В чём была первопричина? Найти две расы, чтобы провести…

Пушистая лапа легла на губы, заставив меня замолчать.

«Не эксперимент. Не произноси вслух. Обидно. Ты сказала однажды: Авендум – это Лес. А Лес – это Тропы. Они живые. Без нас или вас – гибнут. Становятся серыми. Нас мало, Арриин. Мы… умираем. Вы – будущее. Мы хотели спасти наш мир. Насколько возможно».

– Значит, Тропа стала цветной не потому, что у меня появилась сила. Она стала такой потому, что почувствовала меня, – прошептала я.

«Тропы – ключ к вашей силе. Вы даёте им жизнь. Они – способность творить… как это? Чудеса?»

– Магию?

«Да. Взаимовыручка. Сотрудничество».

– Потому сотни полукровок, ни разу не вставших на Тропу, так никогда и не заподозрили о своём могуществе, – вздохнула я и провела рукой по пятнистому боку: – Почему же вы молчали столько лет?!

«Думали, вы не приняли нашего дара. Мы плохо в вас… как это? – разбираемся. Не знали, что вы можете желать разного. Мы не можем».

– О, с этим у нас всегда проблемы, – я невесело улыбнулась. – Мы слишком разные, и желания у нас весьма противоречивые. Надеюсь, теперь будет попроще.

«Я Грийрл. Можно, я буду приходить? Учиться разбираться в вас?»

– Тогда я точно для всех стану Арин Великой. Конечно же, приходи. Я буду рада.

«Почему ты коверкаешь своё имя?»

– С чего ты взял?

«Ты – Арриин, Ар-ри-Ин, – очень чётко прозвучал голос. – Как написано в вашем последнем… Сказании? Предании?»

– Пророчестве, – я заглянула в мерцающие глаза. – Подожди! Нет, не может быть! Так что, Последняя Надежда – это… имя?!

«Твоё имя».

Я со стоном сползла на землю. Тут же подбежала встревоженная Лота и с ней дюжина обеспокоенных женщин.

Нет, хоть режьте меня, в Эрлинг я точно не поеду!

***

– Не передумала? – спросил меня Орри, протягивая руку, чтобы помочь забраться в седло. Галантный жест, ничего не скажешь, хоть и нужна была мне эта помощь, как рыбе зонтик.

Я покачала головой.

– Разумеется, нет. Ещё один день моего прославления – и я устроила бы тебе небольшой дворцовый переворот. Кажется, твои живописцы успели намалевать мой портрет. По счастью, на меня совершенно не похожий. Выстави его на обозрение, и пусть этим всё и ограничится. Любого, кто пожалует любоваться оригиналом в Мерден, я собственноручно спущу с крыльца.

– Ты такое совершила! – Дилона прижала руки к груди. – Неудивительно, что Авендум выражает тебе благодарность.

Только из уважения к прекрасной леди я сдержалась и не ответила, куда хотела бы засунуть эту благодарность. Просто пожала плечами.

– Самое интересное, что я всеми силами пыталась этого избежать. Изначально не хотела ни во что вмешиваться. Ни в коем случае. Так бы и поступила, если бы Алькрен не похитил Лоту.

– Ну, если вспомнить Пророчество, у тебя не оставалось выбора. Как там: «За два шага до победы появится Последняя Надежда…»

– Заткнись! – оборвала я Рэя. – Вечно ты всё коверкаешь!

– Больше не буду, – Страж склонил голову. – Ты же уезжаешь.

– Да.

Сначала Тропами до Лессанга. Теперь я это смогу. Затем в Ские. Повидать Мириан. Надеюсь, туда ещё не докатилась волна восхвалений и свежесложенных легенд. И – домой! Обнять отца. Потом заставить его ответить на пару вопросов. Или сначала пусть ответит, а я ещё подумаю, обнять ли его после этого. Фида будет вне себя от счастья, узнав, что её племянница теперь фрейлина в личной свите леди-повелительницы.

– Я приеду, как только Дилона отпустит меня, – лицо Лоты светилось от счастья.

– Скорее уж, Фида доберётся до столицы, – улыбнулась я. – Боюсь, она засобирается сразу, как только услышит о тебе. Так что будь наготове.

Лота вдруг захлюпала носом и затеребила платок.

– Я по ней соскучилась… И по тебе буду скучать!

Я привычно потянулась потрепать её по голове, но не решилась испортить сложно уложенную причёску.

– Мы все будем скучать, – вставил Орри.

Итлунг был красив и величествен. И он, и Дилона, держащая его под руку, уже облачились в положенные лорду и леди Эрлинга небесно-голубые одежды. Дирин не дожил до счастливых вестей. Должно быть, он тихо скончался сразу после нашего с ним разговора. В общей суете его похоронили без лишней помпезности, на церемонии присутствовали только члены семьи. Коронация Одри-ир-Рии была назначена на День Зимнего равноденствия, или День всех Святых, как принято говорить в Скируэне, до которого оставалось месяца полтора. Я с ужасом отвергла предложение будущего лорда погостить в Эрлинге до начала торжеств и тут же быстро засобиралась в дорогу.

– Ты приедешь? – хмуро спросил Рэй.

Очень хотелось отделаться какой-нибудь общей фразой, но я не смогла. И ответила честно:

– Не думаю.

Мне нечего здесь делать, Страж. Всё, что могла, я совершила. Пора домой.

– Ну… прощайте.

Я тронула повод, и Гнедко сразу пошёл рысью. Словно и ему было невмоготу в роскошной, но запертой конюшне. Огонёк и Звёздочка остались в Эрлинге – свадебный подарок будущим молодожёнам. Да и как бы я забрала легендарного коня, на котором лорд-повелитель Авендума выехал на свою первую настоящую битву?

Улицы были пусты. Я специально выбрала столь ранний час, дабы уехать без помех. Иначе, боюсь, прощание со столицей затянулось бы надолго. Гнедко, словно угадывая мои мысли, перешёл в галоп. Город украшали флаги и гирлянды цветов, каждый дом счёл своим долгом вывесить герб лорда-повелителя над парадным входом.

Что ж, правление Орри начинается удачно. Сам он этому только способствовал. Первое, что он сделал, – даровал Керту жизнь, сослав его всего-навсего в Валиор. Правда, я считала, что Орри проявил не столько милосердие, сколько мудрость. Всегда спокойнее держать врага, хоть и бывшего, на виду. Затем объявил полное прощение Верховной Жрице Храма жизни Лессанга, однажды уже данное ей от моего имени. Не знаю, как отреагировала на него Тара, и не хотела бы оказаться на её месте. Когда я думала о том, каково ей придётся в этом новом мире доживать, окружённой позором и презрением, мне становилось её искренне жаль. Затем я вспоминала трупы телохранителей в покоях Орри – и жалость сходила на нет.