Ария Маргариты
Шрифт:
— Сто рублей – таки, и «Скоморохи» будут! — с характерным акцентом заявляла баба Роза телефонной трубке. Закаленная в словесных и жизненных битвах с талантливым внуком старушка, между прочим, дожила до 103 лет, и до последнего дня сохраняла ясность ума. Да будет земля ей пухом… Итак, с кинооператорством ничего не получилось, и с тех пор я прокручиваю все свои фильмы в голове, выступая и за режиссера, и за оператора, а главное — за сценариста.
Представьте себе, что вы смотрите фрагменты фильма.
Большая комната. На стенах выведенные нетвердой рукой надписи «We fuck them all!»,
— Я бы пошел за сигаретами… — полувопросительно, полуутвердительно произносит в никуда детина, которого дружки давно зовут «Безумным Ангелом». В перерывах между драками в пивнушках, мотопробегами и возней с мотоциклом он любит вырезать из папиросной бумаги и серебристой фольги ангелочков. Вырезает, соединяет их ниткой, протыкая фигурки в районе не существующего у ангелов пупка, и украшает ими свою комнату. Старые и свежевырезанные крылатые дебилики висят во всех углах, свешиваются со случайно, по пьянке, вбитых гвоздей, иногда воровато шуршат под ногами…
– Я бы пошел за сигаретами, – нараспев повторяет Ангел, бросая взгляд на надувной матрац, где похрапывает его подружка – Бешеная Валентина, укротившая за свою недолгую 18-летнюю жизнь не
одну дюжину мужиков и байков. «Бешеная» и «Безумный» — чем не Ева и Адам нашего времени?
Валентина наотрез отказывается вставить зубы – два передних она вышибла в очередной аварии. «Плеваться удобнее, – объясняет она подружкам – поповерткам свое странное нежелание вернуть привлекательность постоянно улыбающейся пасти, – а потом я так протестую против обезличивающего человека американского образа жизни, нах*** посылаю этих худосочных телок с фарфоровыми клацалками!»
Она ни за что не отпустила бы Безумного Ангела, если бы не спала глубоким благодатным сном праведницы. В прошлый раз Ангел вышел за чипсами на угол, и проболтался неизвестно где месяца три…
(Примечание: моими представителями в издательстве принимаются любые продолжения начатой истории, придуманные героическими людьми, читающими сей труд.)
Мелодия у Дубинина была настолько романтической и пронимающей до печенок, что, естественно, не сочеталась с реальностью сурового байкеровского бытия. Получалось нечто слезовыжимательное. То, что вы сейчас прочитаете, можно считать простой разминкой пальцев хреновой пианистки перед неизбежным исполнением второго концерта для фортепьяно с оркестром Сергея Рахманинова (гения). ЧЕРНОЕ СОЛНЦЕ
Он поступил жестоко с тобою — Сказал, что вернется, и исчез… Слез и страданий твой друг не стоил, А ты не любила слово «месть»…
Ты смеешься, словно плачешь, Но не плачешь никогда, Черным Солнцем для тебя согрета даль, Королева Боли (фу, ты!)…
Безумная Печаль…
Ты мчалась молнией по дорогам, В душе жил охотничий азарт, Но у небес просила не много — Хоть раз посмотреть ему в глаза.
Вверх, к облакам,
мольба улетела, Его сбили в ночь под Рождество, Ты подошла и в глаза посмотрела — А там … отражение твое.
Кандидатов на исполнение главных ролей в придуманных под музыку композитора В.Дубинина эпизодах о Безумном Ангеле и Бешеной Валентине я среди профессиональных артистов пока не нашла. Лучшие типажи обычно скрываются среди народа. Вот досочиняюсь до чертиков, и пойду искать.
Сюжет №2 (еще одна попытка выполнить просьбу о надежде на лучшее будущее)
Есть черный след печали на солнце, Душа поднялась, и обожглась, Есть черный флаг за тем горизонтом, Куда убежать душа рвалась…
Ты просила дать надежду, Я отдам все то, что есть: Поцелуй мой, Свет исхоженных небес, И дорогу к счастью Сквозь почерневший лес.
Есть быстрый зверь и меткий охотник Душа под прицелом пустоты, Есть крик души в бурлящем потоке, И крик при паденьи с высоты…
Мир продолжал вращаться устало, А я замерзал вновь под дождем, Мне доверять душа перестала, Ушла неизведанным путем…
Сюжет №3
Здесь появляется странник, одетый в пурпур. Скорее всего, это очередное появление Отшельника с девятой карты Таро, которого каждый художник уродует по-своему. По духу мне ближе тот старик с фонарем, что очутился перед ползущим в гору зеппелиновским гитаристом Джими Пейджем в фильме «The Song Remains The Same».
– Дайте, дяденька, фонарь… поносить, — фантазируя, обращаюсь я к длиннобородому мудрецу.
– Вместо мобильника? — ухмыляется мудрец, с наслаждением почесывая спину концом старинного посоха.
– Вместо мобильника, — не совсем уверенно говорю я, не зная точно, подыгрывать мне ему или нет. Вообще-то, старик казался совершенно своим в доску.
– Будешь искать Человека? Днем с огнем будешь искать?
– С огнем, и ночью…
– Все сначала и сдуру ищут Человека, именно чтоб с большой буквы… – задумчиво произносит Отшельник, аккуратно стряхивая с конца своего плаща кучу шаловливых любопытных муравьишек, потом принимается прикручивать в фонаре фитилек, — а потом бросаются на поиски денег и забывают про Человека… Деньги, деньги, всюду деньги, господа…
Вальсируя, Отшельник долго топчется на одном месте, превращаясь в удаляющийся за горизонт песчаный вихрь.
Прочь уходило холодное лето, И мы у окна считали дни, Шел мимо странник, в пурпур одетый, Спросил, были ли счастливы мы…
Мы потеряны живыми На Земле не в первый раз, Это счастье — Здесь никто не ищет нас, Быть живыми трудно…
………………(ничего интересного в голову не пришло) Он нас провел по лунным просторам, Порой мы терялись среди гор, Но чувство радости и свободы Опять находило нас легко!
Он, этот странник, исчез на рассвете, Забыв карту призрачной Луны, Кто нам серьезно теперь ответит — В ту ночь были ли счастливы мы?
Сюжет №4
Я знаю все, о чем ты мечтала, Взглянув только раз в глаза твои, В свой хрупкий мир людей ты впускала,
Ждала неземной в ответ любви.
Я боюсь, что ты исчезнешь, Лишь дотронусь до тебя, За тобою Я уйду в туманный край, Но — пока есть время —