Ария. Книга Первая: Страна Света

И вот, этот день настал. Армия норагов вышла на открытое поле вблизи города и расположилась лагерем. Наутро следующего дня должна была состояться битва, но пошёл сильный дождь, который шёл несколько часов, и невозможно было выступать в раскисшем поле. Надо сказать, что жители города заблаговременно послали двух гонцов в соседний город, где располагался гарнизон с просьбой прислать подкрепление. Получив известие через два дня, соседи решили выслать подкрепление в количестве двух тысяч всадников и пяти тысяч пехоты. В самой Раке был сильный гарнизон численностью восемь тысяч воинов, плюс народного ополчения набралось пятнадцать – восемнадцать тысяч человек. Все вместе они могли противостоять армии норагов, однако их армия целиком состояла из профессиональных воинов Гарона и наёмников из соседних стран. Поэтому в этот дождливый день в Раке собрался военный совет, чтобы обсудить создавшееся положение. Вопрос стоял так: занять оборонительную тактику или принять бой в открытом поле. В городе начальником военного гарнизона был опытный воин, хорошо знавший норагов, их силу и бесстрашие и поэтому он настаивал на оборонительной тактике. Его аргументом было то, что мы не знали точную численность вражеской армии, и лучше было бы до подхода подкрепления выдержать осаду, нанести врагу урон, выяснить численность врагов и с прибытием подкрепления контратаковать и разбить наголову, используя конницу. Его доводы были убедительны и на этом остановились. Было решено отправить связных, чтобы скоординировать свои действия.

На следующий день выглянуло солнце, тучи стали рассеиваться и в стане врага началось движение. Их командующий был тоже старый, закалённый в сражениях вояка, огромного роста со шрамом на лице и густой бородой. Громадные волосатые ручищи были словно созданы держать боевой топор или палицу и эти суровые северные воины предпочитали это оружие. Сморф, так его звали, вглядывался в сторону крепости и размышлял. Он выжидал и решил дать возможность своему войску отдохнуть и высушить одежду, одновременно послав разведгруппы прочесать окрестности вокруг города. «Завтра утром, – подумал он, – станет ясно, что они предпримут». Утром он решил брать крепость штурмом, обложив её со всех сторон. Он понимал, что ему приготовились дать отпор и битва будет нелёгкой, но его воины были рождены для битв, и умереть в бою было для них честью.

Спустя несколько часов вернулись разведчики, и Сморф выслушал их доклад. Вокруг города не было ни единой души – все жители покинули свои дома, не оставив ничего ценного. Значит, будет пожива в городе, – ухмыльнулся он, – тем лучше, не нужно будет гоняться за ними по лесам». И на следующий день он отдал приказ выступать.

Глава VII. Румаха

Тем временем далеко на юге враг собрал основные силы, громадную по тем временам армию – более двухсот тысяч человек. По сигналу вся эта армия перешла границу и вторглась в Арию, неся смерть и разрушение. Впереди скакала конница, сзади шла пехота, всё это двигалось в одном направлении, к столице Даргона – РУМАХЕ. «Ру» означало «мать, начало»; «Мах» – возвышенный, возвеличенный. Она находилась в центре страны на берегу крупной реки. От западной границы до неё пешим ходом идти было 50 дней, конница же могла преодолеть это расстояние за неделю. Таким образом, она находилась в глубине страны и была хорошо защищена. Раскинувшись на берегу полноводной реки, имевшей тогда другое название, город был очень красив и богат. Городские стены были выложены из мягкого камня – песчаника, из него же строились дома, хотя лес тоже был распространённым строительным материалом. Всё имело свою цену. Денег как таковых не было, я имею в виду металлических круглых или другой формы отчеканенных монет, как в более поздние эпохи. И не было не из-за того, что арии не умели чеканить монеты, вовсе нет. Их философия предусматривала отречение от культа «Золотого Тельца»*. Их добродетелями считались СКРОМНОСТЬ, ЧИСТОТА как внутренняя, так и внешняя и ТРУДОЛЮБИЕ. Внешний блеск и показное богатство считалось признаком духовной бедности. Богатым считался тот человек, который излучал СВЕТ*. Таким образом, вместо привычных нам денег, имевших хождение в других частях Света, в Арии использовались костяные или чаще деревянные пластинки, на которых ставился знак меры их стоимости. Например, мера стоимости «один бык» или «десять быков», «один баран»; мелкие же «деньги» равнялись одной мере пшеницы или овса. Раз в году с сельского поселения собирался налог в виде десятины с урожая или приплода скота. Земля принадлежала общине. Взамен выдавались эти жетоны со знаками уплаты налога, и на них был указан год и месяц уплаты налога. Взамен этих «жетонов» выдавались крупы, яйца, мясо и прочие продуктовые товары в специальных товарных домах, например, ткани, инвентарь для обработки земли и прочее. С ткачей тоже брался налог в той же форме, и они могли приобрести зерно и продукты питания. Каждый член сельской общины или артели ревоков забирал себе на пропитание столько, сколько нужно, а остальное отбиралось в общественный семенной фонд для будущего урожая, делался запас на случай неурожая, и излишки община обменивала на рынке на необходимые товары. Для этого на рынке существовали меняльные места для натурального обмена. Происходило это на осенних ярмарках. Обмен шёл оптовый. На других рынках использовались дощечки-жетоны. Например, кто-то хотел купить украшение для жены, и, сдав одного барана и трёх куриц в такую государственную контору, получал взамен дощечки соответственного номинала, шёл к ювелиру и покупал у него украшение. Ювелир на эти дощечки мог обменять в тех же конторах что-угодно. Такими были товарно-денежные отношения в Арии. Подделка дощечек сурово наказывалась отсечением кисти правой руки, и приравнивалось к воровству. Дощечки изготавливались в государственной мастерской из определённых сортов дерева, и технология изготовления держалась в секрете. Дерево специальным образом обрабатывалось и приобретало необходимые свойства, и подделку можно было легко выявить. Таким образом, не было предпосылок для инфляции, плохой экономической ситуации, тех явлений, присущих нашему времени. Ария была богатой страной, особенно Даргон, располагавшийся в гораздо более тёплой климатической зоне, чем эта территория сегодня и всегда оставалась лакомым кусочком для завоевателей.

Вначале ничто не предвещало нападения, враг подбирался скрытно, прячась в лесах, но по мере приближения и концентрации армии вблизи границы всё чаще появлялись признаки скопления больших масс людей – потревоженный зверь бежал из лесов, наводнённых повозками, быками и людьми. Птицы вспархивали с насиженных гнёзд, тревожно крича и подавая сигналы тревоги, белки испуганно взлетали на вершины деревьев и оттуда удивлённо взирали на досель невиданных существ. Волки, рысь, росомаха уводили своих детёнышей подальше, и всё это не проходило не замеченным для звероловов, для которых не существовало границы. Леса в те времена были обширные и чётко обозначенные границы между государствами проходили лишь по крупным рекам и горным хребтам. Там, где рос сплошной лес, никаких границ не было, а существовали веками торговые тракты между городами. От охотников и звероловов стали поступать сообщения сначала в ближайшие приграничные селения и городки, а затем в Румаху. Из приграничных гарнизонов, располагавшихся по всей западной границе, были посланы отряды разведчиков, которые подтвердили информацию о готовящемся вторжении. В это время шла война в Рамуне и Даргон, оповестив Гиперборею, Д`Aрию и Рамун, призвал всех мужчин на защиту страны. Каждое сословие выделяло определённое количество мужчин в армию в случае войны согласно мобилизационному предписанию. Часть самых опытных и, как правило, пожилых мужчин – мастеров-ремесленников, рыбаков, ткачей и др. профессий не призывались на службу, а оставались, чтобы в дальнейшем передавать молодым свой опыт и владение технологиями. На местах стали формироваться полки, которые тут же укомплектовывались всем необходимым. Призывались граждане, прошедшие необходимую военную подготовку в мирное время и, как правило, не старше 40 лет. Затем сформированные полки отправлялись в Румаху.

Тем временем враг напал на приграничные гарнизоны-крепости и начал их осаду. Это были небольшие города, обнесённые деревянными стенами. Только одна из них была обнесена стеной из камня, но в этой крепости не хватало припасов на долгую осаду, и она не могла продержаться долго. Враг осадил все шесть крепостей, надеясь поживиться лёгкой добычей. Местное население было заранее предупреждено и укрылось в этих крепостях. Надо сказать, что в таких крепостях, расположенных недалеко от границы всегда хранился запас зерна и другого продовольствия на случай осады. Были посланы гонцы с просьбой о помощи и в это время было принято решение не дожидаться помощи из Д`Арии, Гипербореи и Рамуна, а собственными силами попытаться дать отпор врагу. В короткий срок была собрана армия численностью 120 – 130 тысяч человек и это войско тотчас устремилось на помощь осаждённым городам. В то же время формировались полки из местного населения на востоке страны и в прилегающих областях соседней Гипербореи и Д`Арии. Осаждённые города на западе страны мужественно отбивали атаки врага, давая тем самым время мобилизовать армию для сокрушительного удара.

Глава VIII. Битва при Раке

На севере страны тем временем происходило следующее. Как помнит читатель, мы остановились на том, что полководец норагов Сморф решил брать город Раку штурмом. Его армия окружила город и начала осаду. Осада продолжалась 5 дней и ночей беспрерывно. Нораги лезли на стены как саранча, горожане вместе с войсковым гарнизоном мужественно отражали атаки, сил у них хватало и обессиленных защитников на стенах сменяли отдохнувшие воины. Главное было не допустить возгорания стен, поэтому стены постоянно поливали водой, которая была неисчерпаемым ресурсом. Город – крепость была построена возле реки и в подземельях били ключи с чистой водой, и вода эта заполняла огромные резервуары. На полив стен было задействовано всё население, не принимавшие участия непосредственно в сражении – женщины, дети, старики. Водой заполняли бочки и подвозились на возах к стенам, оттуда наверх таскали вёдрами. Враг непрестанно обстреливал город стрелами с горящей паклей, и кое-где возникали очаги пожара, которые тут же тушились. На головы врагов, лезущих по штурмовым лестницам, летели камни, стрелы и горящие шары из соломы, пропитанной горючим составом. Также лестницы поливали из бочек горючей жидкостью, которая затем поджигалась. Враги получали ожоги и падали с пяти-метровой высоты, ломая себе кости. В это время защитники сами были уязвимы и раненые стрелами, падали и их место занимали другие. Все ждали помощи из соседнего города. Конница стояла наготове, она не была задействована в сражении на стенах. По замыслу командования она должна была принять участие в атаке на врага, когда придёт помощь.

Уязвимым местом любой крепости всегда считались ворота, поэтому враг бросил все свои силы, чтобы сокрушить их и ворваться в город. Однако арийские крепости строились по единому плану. За воротами шёл длинный проход, по обе стороны которого высилась стена, и этот проход заканчивался вторыми внутренними воротами. В случае прорыва противник оказывался в узком проходе длиной около сто метров и на его головы сыпались стрелы, крупные камни, зажигательные шары и кипяток. Под стенами стояли большие котлы, в которых нагревалась вода. На пятые сутки пришло известие о подходе помощи. Опытный лазутчик пробрался ночью в город одному ему известными тропами и сказал, чтобы завтра утром горожане поддержали атаку пришедшего на помощь отряда. Этой ночью наступило затишье, враг выдохся, и было решено с рассветом атаковать.

Едва забрезжил рассвет, протрубили трубы*, и двухтысячный отряд всадников из подкрепления обрушился на спящий лагерь норагов, утомлённых беспрерывной осадой. Пятитысячный отряд пехоты бежал за конницей, насаживающей на пики выбегающих из палаток врагов. Конница смяла передовые дозоры и начала сеять панику. Её целью было промчаться по лагерю и не дать врагу организоваться и построить ряды до подхода пехоты и основных сил из города. Одновременно с сигналами труб открылись городские ворота, и сильный отряд конницы из резерва горожан вылетел как ветер из ворот и обрушился на лагерь противника. Следом бежало всё вооружённое войско горожан, охватывая лагерь в кольцо. Тем временем Сморф, едва услышав вдалеке зов трубы, вскочил с постели, поняв, что это призыв к атаке и стал спешно одевать доспехи. Он отдал приказ тревоги, но было поздно: между палатками уже проносилась конница ариев и нораги бегали, падали, сбитые с ног, поднимались и снова падали, сражённые либо копьём, либо стрелой. Суматоха поднялась неописуемая. Дело в том, что Сморф пренебрёг главным военным правилом – укреплять свой лагерь защитным рвом и частоколом от конницы. Он не хотел терять время и хотел взять город с наскока. Но город не поддался, и нападавшие увязли в бесплодных атаках. Потом Сморф пришёл к выводу, что придётся брать город измором, долговременной осадой. Всю ночь он обдумывал свое положение и лишь под утро забылся тревожным сном. Найдя своего коня и собрав вокруг себя личную охрану, он понял, что битва проиграна и отдал приказ трубить к отступлению и сам ринулся в гущу арийской пехоты, прорубая себе путь к спасению.

Тем временем на всём пространстве лагеря шёл не бой, а истребление дезорганизованного врага. Дело в том, что нораги так устали от предыдущих атак, что побросали свои мечи и топоры и повалились спать, где придётся. Их сон был настолько глубоким, что они не услышали не только зов трубы ариев, но и свои сигналы тревоги, и были разбужены лишь отчаянными криками и топотом сеявшей смерть ворвавшейся в лагерь конницы. Через час всё было кончено. Враг был смят, растопчен лошадьми и рассеян. Лишь немногим удалось бежать, в том числе Сморфу. Десятки тысяч убитых врагов лежали посреди палаток, в поле и не было пощады никому. Раненых добивали, чтобы они никогда не смогли поднять топор войны против ариев. Затем уставшие, но окрылённые победой защитники, подобрав своих раненых товарищей, построились в колонны и вернулись в город. За убитыми были отправлены повозки из числа горожан. Громадная туча стервятников и воронов стала кружить над местом брани. Солнце поднялось над горизонтом и защитники, обративши лик свой к нему прокричали троекратно «У-РА! У-РА! У-РА! Да здравствует Свет! Миру быть!» Так закончилось сражение при Раке.

Глава IX. Подготовка

Вернёмся теперь, мой читатель к Ашкер-баки, оставленному нами в момент торжественного чествования победы. Спустя несколько дней, проведя это время с женой, Ашкер-баки вновь возглавил полк, отправлявшийся на запад, в Даргон. Времени нельзя было терять, путь предстоял не близкий, пришла весть о вторжении и просьбой о помощи. Подготовив оружие, и всё необходимое для похода и пополнив свои ряды добровольцами, сборный полк Ашкер-баки покинул город. Перед выступлением воины снова выстроились на площади города, и была дана клятва не отступать в бою, не бросать своих товарищей и мужественно сражаться с врагами. Получив напутствие Выборного Главы и сопровождаемый народом, полк двинулся походным строем, сопровождаемый матерями, жёнами и детьми. Выйдя за город, прозвучала команда «По коням!» и воины понеслись на запад. Надо сказать, что для дальних переходов и для боя каждый конный арийский воин имел при себе второго коня, который нёс на себе доспехи, оружие и всю амуницию. Когда первый конь уставал, делался привал, поклажа перекладывалась на первого коня, а всадник пересаживался на второго. Таким образом, конные полки могли быстро перемещаться по стране. В дополнение к двум коням придавался третий и если нужно – четвёртый, как правило, конь особой породы, очень выносливой к нагрузкам. К нему привязывали остальную поклажу – торбы с провиантом для воина и корм для самих лошадей, а также запасы питьевой воды. Для переправы рек делалось следующее: вода из кожаных мешков выливалась, и туда вдувался воздух. Мешки изготавливались в специальных мастерских по всей империи из особо выделанной кожи, швы обрабатывались клеевым составом и зашивались. Вверху было сужение, в которое вставлялось горлышко из дерева. Наполнив бурдюк водой или воздухом, воин закрывал его плотно подогнанной пробкой. Изготавливался плотик для всего снаряжения и одежды, бурдюки с воздухом привязывались по бокам, кони привязывались друг к другу, а плотик привязывался верёвочкой к поясу воина. Воин держался одной рукой за шею коня, другой грёб и таким образом всё войско переправлялось. Для большой армии сооружались наплавные мосты, описанные мною ранее. Внутри страны были проложены тракты – плотно утрамбованные прямые дороги, по которым происходили перемещения войск во время войны и перевозились грузы. Через каждые 50—60 км на трактах были расположены станции, или размещались небольшие городки, где можно было напоить и накормить лошадей, а в зимнее время укрыться от стужи. Через каждые 200 – 300 км на трактах стояли крупные города, численностью населения от 100 до 250 тысяч человек. Поэтому воинские конные формирования могли быстро перемещаться по стране, делая в день 60—90 км. Задачей полков, идущих на выручку из Д`Арии и Гипербореи было прибыть в столицу Даргона и составить резервные части, тогда как все свои основные силы Даргон бросил на наступающего врага.

В то время как жители Раки оборонялись и готовились к решающему сражению, в западных областях страны сосредотачивалась армия Даргона. Кроме осаждённых шести городов в глубине страны на западном направлении были расположены три крупных города с численностью населения не менее двухсот тысяч человек. В случае падения и разграбления приграничных крепостей эти города стали бы следующими. К ним с запада вели три торговых тракта, поэтому руководство страны решило разбить армию на три части и направить её в эти города. Профессиональная армия, не дожидаясь пополнения со стороны гражданского населения, спустя шесть дней после отдачи приказа заняла эти три города – крепости. Таким образом, в каждом таком городе сосредоточилась армия по 50—60 тысяч человек. Одновременно шла мобилизация всего мужского населения, обученного обращаться с оружием. Только собрав силы и сформировав народную армию можно было пойти на освобождение крепостей.