Армянские сказки

Дижико проснулся и, увидя семерых братьев,

схватил от испуга дубину, попятился и начал

дрожать. Они же, решив, что Дижико

собирается одним ударом уложить всех семерых,

взмолились и стали объяснять ему, что их

семеро, что они славятся, как отменные храбрецы,

и что, если он согласится стать их старшим

братом, они будут счастливы, будут ему во всем

подчиняться и дадут распоряжаться своим

имуществом так, как он пожелает. Дижико, немного

успокоившись, сказал:

— Пусть будет по-вашему.

Братья взяли Дижико к себе домой, посадили

его на почетное место, отлично угостили, и все

семеро, скрестив руки, были готовы исполнить

каждое его приказание. Дижико впал в раз-

думье и все размышлял, как бы выкрутиться,

чтобы братья не догадались об истине и не

убили его. Эти же в свою очередь размышляли:

«До чего он великодушен, даже не смотрит на

нас и не говорит». Братья закашляли, чтоб он

обратил на них внимание и разрешил бы сесть.

Усевшись и немного посмелев, братья спросили

Дижико:

— Ага, где твое оружие, конь, слуги?

Разреши, чтобы мы поехали и доставили их

сюда.

— Оружие и лошадь имеют лишь одни трусы.

Я ими пользуюсь только во время очень

больших боев. Что же касается слуг, то на что они

мне? Мои слуги — весь мир. Видели же вы, что

я с одной дубиной, гоня перед собой корову*

добрался до этих мест. Я — Дижико, одним

взмахом укладываю семерых.

День ото дня братья все больше и больше

ухаживали за Дижико и наконец они решили

выдать за него свою единственную

сестру-красавицу. Дижико, конечно, знал, что он

недостоин ее, но делать было нечего, пришлось

сказать:

— Так уж и быть, из уважения к вам —

согласен.

Когда весть о пышной свадьбе Дижико

разнеслась повсюду, на братьев пошли войною

четверо пашей, давно желавших жениться на

красавице, но получивших отказ*

Дижико-ага от испуга еле держался на ногах,

хотел провалиться сквозь землю и размышлял

о бегстве, но убежать не было никакой

возможности. И вот, в то время как Дижико раз-

мышлял о бегстве, пришли к нему братья ir

сказали:

— Враги приближаются. Как прикажешь: нам

сначала биться или сам изволишь вступить

в бой?

От испуга у Дижико стучали зубы, но братьям

это показалось зубным скрежетом, — видно, до

того он обозлен, что хочет всех врагов

уничтожить одним взмахом.

— Бейтесь сначала вы, — сказал он.

Слава о храбрости семи братьев гремела

всюду. Трусили их враги. Теперь же, узнав, что

у братьев есть зять, одним взмахом

укладывающий семерых, струсили еще больше. Но во

время битвы, когда враги стали одолевать,

братья послали за Дижико, чтоб тот подоспел

на помощь, выбрав себе вороного коня и

лучшее оружие.

Дижико опешил. Ему ничего не оставалось,

как дать свое согласие: «Пусть уж лучше

погибну и избавлюсь от позора», — подумал он.

Конь под Дижико сейчас же почуял, что

ездок неопытен, и помчался как стрела, не

обращая внимания на усилия Дижико сдержать

его. Со стороны же казалось, будто он нарочно

так гонит коня, чтобы подоспеть на помощь

братьям. Его появление в рядах врагов вызвало

замешательство. Но душа Дижико от

испуга превратилась в зернышко

проса. На свое счастье, он зацепился за

сучья гнилого дерева, дерево повалилось, и

конь выскочил из-под него. Когда Дижико

очутился на земле, со стороны показалось, будто

он вырвал дерево с корнем. Увидя это, враги

обратились в бегство, решив, что им никак не

справиться с великаном, вырывающим одной

рукой дерево с корнем.

Братья, подбежав к Дижико, окружили героя,

упали к его ногам и с большими почестями

доставили домой.

Враги же стали размышлять: как быть, чтобы

Дижико не выместил на них своей злобы?

Паши, захватив по тысяче овец, по десятку

жеребцов и много других подарков, явились к

Дижико и обещали быть его верноподданными.

Г. Срвандзтян. «Хамов-Хотов».

Записана в Турецкой Армении.

Жили-были три сестры. Однажды их мать

пошла купить платья для своих дочерей, но

забыла купить для младшей. Она вспомнила об

этом лишь на обратном пути, когда села у

пригородного родника, и испустила вздох: «Эх!»

Немедленно из родника выскочил старик.

— Почему ты воскликнула: «эх»?

— Да вот я забыла купить младшей дочери

платье, а сейчас вспомнила и пожалела.

— Поди приведи сюда свою дочку, скажи:

«эх!»—и я дам ей платье.

Мать пошла, привела дочку и сказала: «Эх».

Немедленно выскочил из родника старик, взял

дочку и увел ее к себе. Мать осталась одна

у родника, но сколько ни говорила «эх!»—не

показались больше ни старик, ни дочка. Мать

вернулась домой.

Спустя месяца два пришла она опять к

роднику и сказала: «Эх!» Услышав это, старик

обратился к сыну!

— Пришла твоя теща повидать свою дочку.

— Поведи, отец, свою невестку к ней, и

пусть она пойдет к матери в гости, — сказал

сын и, обратившись к жене, обещал навещать

ее у матери.

Вышла девушка из родника принаряженная,

поцеловала руку матери и пошла с ней. Доро-

гою она попросила у матери отвести ей