Аромат роз

Тереза не могла жить без мужчин. Ее нынешний муж, Гарри Гудмен, качок и торговец автомобилями, работал в салоне «Тойота» на бульваре Вашингтона. Гарри занимал практически все время ее жизни, и ее это устраивало.

Зак не был уверен, почему сегодня ему захотелось встретиться с матерью, но какова бы ни была причина, он уже подъезжал к серому двухэтажному жилому дому. Захватив с собой двухфунтовый пакет ее любимых кофейных зерен, он поднялся по лестнице и постучал в дверь квартиры. Спустя пару секунд дверь открылась, и на пороге возникла мать.

– Зак! Входи, входи! – Она взяла его за руку и буквально втащила в квартиру, после чего закрыла дверь. – Скажу честно, я не ожидала, что ты приедешь.

– Я думал о тебе. И решил, что давно пора тебя проведать.

Мать обняла его – что, кстати, было относительно недавним явлением, – а затем отступила, чтобы окинуть взглядом с головы до ног. Он тоже посмотрел на мать оценивающим взглядом – ей уже за пятьдесят, но черные волосы по-прежнему распущены по плечам, юбка выше колена, и это при том, что ей не мешало бы сбросить лишних фунтов тридцать. Мать улыбнулась, и эта улыбка придала ей привлекательности. И все же Терезу угнетало, что былая красота ее быстро увядает. Ведь она прожила долгие годы, пользуясь тем, что необыкновенно хорошенькая и потому всегда желанная.

– Насколько мне известно, ты привык уезжать из города как можно раньше, – сказала мать. – Снова собрался в Сан-Пико?

– Туда. Куда же еще. Решил заглянуть к тебе по дороге. – С этими словами он протянул ей пакет с кофейными зернами.

Всякий раз, навещая ее, он привозил ей какой-нибудь гостинец или же оставлял небольшую сумму на карманные расходы. Кроме того, ежемесячно он посылал ей чек, чтобы помочь уплатить по счетам.

Он побарабанил пальцами по пакету с кофе.

– Я подумал, что у тебя вот-вот закончатся припасы.

Тереза открыла пакет, потянула носом и блаженно вздохнула:

– «Коста-Рика-Роял». Мой любимый сорт. Спасибо, Зак.

И она повела его за собой в кухню, чтобы поставить на плиту кофейник. Затем закурила, и они сели за кухонный стол. Тереза могла днями курить и пить кофе. Еще ребенком Зак ненавидел запах застарелого табачного дыма, не любил и сейчас. Сколько раз он пытался убедить мать, что ей пора бросить курить, хотя и сомневался, что она когда-нибудь это сделает.

Тереза глубоко затянулась и медленно выпустила сизоватый дым.

– У тебя сегодня какой-то усталый вид. Все в порядке?

Ее вопрос застал его врасплох. Не в привычках Терезы было демонстрировать материнскую заботу. Чужие матери пекли печенье и ходили на родительские собрания, Тереза же наслаждалась ночной жизнью Сан-Пико. И удовлетворяла потребности Флетчера Харкорта, что для нее было на первом месте.

– Да нет, все нормально. Просто накануне работал допоздна. Вот и все.

– В таком случае давай выпьем по чашечке кофе, и я расскажу тебе о вечеринке в нашем квартале, на которую мы с Гарри ходили вчера.

Какое-то время они болтали о том о сем и вместе с тем – ни о чем. Зак главным образом слушал, а Тереза грузила его последними новостями из своей жизни.

Спустя полчаса он уже снова влился в безумный транспортный поток большого города, направляясь на север, в Сан-Пико. И вновь он задался вопросом, с какой стати ему вдруг захотелось проведать мать. В детстве ему страшно недоставало ее любви и заботы, впрочем, и отцовской тоже. Этой любви он так и не узнал. С годами он научился обходиться без нее и ни к кому не привязываться душой. Научился заботиться о себе сам, научился самостоятельно, без посторонней помощи искать выходы из любых жизненных тупиков.

Позднее он осознал, что та дистанция, которую он привык поддерживать между собой и другими людьми, есть не что иное, как защитный механизм, способ оградить себя от возможных душевных ран. Нет, ему не нужен никто, он уже не тот маленький мальчик, страдающий от недостатка родительского тепла и ласки.

Возможно, он лишь потому заехал проведать Терезу, чтобы напомнить себе, какие муки доставляла ему жизнь раньше, до того, как он научился сдерживать свои чувства и полагаться только на себя. До того, как он открыл, как больно привязываться душой к человеку, которому ты сам безразличен, ну или почти безразличен. Возможно, ему просто требовалось очередное напоминание.

Как обычно, в пятницу вечером попытка уехать из города равнялась самоубийству. И хотя он ушел с работы уже взвинченным, забитые транспортом улицы окончательно вывели его из себя. Впрочем, виноваты не только они. Он снова держал путь в Сан-Пико. Неделю назад он провел там ночь в постели с Лиз Коннерс и хотел бы повторить этот опыт. Хотел вновь изведать страсть, которую пробудил в ней. Нет, не так – ему просто хотелось побыть вместе с ней.

От этой мысли ему сделалось не по себе.

Между двумя машинами впереди открылось свободное пространство, и он, дав газу, поспешил его занять, чтобы хотя бы немного продвинуться вперед. В начале недели Лиз позвонила ему, чтобы сказать, что она поговорила с Марией. По ее словам, Мария попробует увести Мигеля из дому в субботу вечером, чтобы они снова могли остаться в нем на ночь.

Лиз была сама деловитость. Ее голос в телефонной трубке звучал спокойно, хотя, как ему показалось, он уловил напряженные нотки, которые она всеми силами пыталась скрыть. Возможно, ей вспомнилось, какую потрясающую ночь они провели вдвоем в ее доме. Как только его БМВ достиг гребня горы и пополз по серпантину вниз в долину Сан-Хоакин, Зак набрал ее домашний номер.

Тэнси Тревельян согласилась приехать завтра вечером в Сан-Пико. И ему нужно позвонить Лиз, чтобы подтвердить, что все готово. Один лишь короткий звонок, пообещал самому себе Зак, исключительно по делу. И все.

– Алло.

Всего одно слово, произнесенное нежным женским голосом, и он почувствовал, как в нем проснулся самец.

– Это Зак. Я звоню на всякий случай, просто хочу проверить, что назавтра все остается в силе.

– Пока что да, все как и запланировано. Мария считает, что сумеет удержать Мигеля подальше от дома по крайней мере до полуночи.

– Отлично. Отлично.

– Ты сказал, она приедет, когда стемнеет, ну тогда и увидимся.

Было похоже, что ей не терпится положить трубку. Зак поймал себя на том, что слегка раздражен. Пальцы его сильнее впились в руль.

– Похоже, ты занята. У тебя свидание?

– Нет, – ответила она уже без прежнего напряжения в голосе.

– Это как понимать – нет? Ты красивая женщина. Не вижу ничего удивительного в том, что все мужчины в городе спят и видят, как бы поскорее затащить тебя к себе в постель.

– Единственный мужчина, который спит и видит такое, – это ты. А все остальные уже давно усвоили, что мне это как-то неинтересно.

– Возможно. Как возможно и то, что в вашем городе живут одни идиоты. Я хотел бы увидеть тебя, Лиз. – В его планы не входило говорить такие слова. Они сами, без его разрешения, сорвались у него с языка.