Аромат роз

Воздух сгустился еще сильнее, и Элизабет почувствовала, как у нее участился пульс. Ей был виден сидящий на диване Зак. Он тоже поднял голову, прислушиваясь к другому звуку, который доносился издалека, слегка жутковатый гудок поезда, летящего сквозь мрак ночи. Она услышала предупреждающее дзинь-дзинь на переезде, после чего локомотив застучал колесами дальше через хлопковые поля, переехав на другую сторону шоссе.

Железнодорожный переезд находился в северной стороне от дома. Поезд был уже совсем рядом, и весь дом вздрагивал. Впрочем, по этой ветке уже давно не ходило никаких поездов. Элизабет не удивилась бы, скажи ей кто-нибудь, что там теперь вообще нет никаких рельсов.

Зак повернулся и посмотрел в окно, и ей тотчас сделалось не по себе. Впрочем, ее внимание было приковано к другому месту. В спальню прокралось нечто холодное и густое, и она была не в силах заставить себя сдвинуться с места. Она сидела, не шелохнувшись, на кровати, и сердце бешено колотилось в груди, как будто пыталось выскочить. В комнате что-то находилось. Элизабет едва ли не кожей ощущала его присутствие, и постепенно ее начал охватывать леденящий ужас. Воздух сгустился настолько, что стало почти невозможно дышать, невозможно думать. Казалось, сознание ее затуманилось, а все мысли унеслись куда-то прочь.

Затем до нее донесся едва различимый звук, голос такой тихий, что Элизабет не была уверена, что правильно разобрала слова:

– Прошу вас, я хочу к маме, пожалуйста, я очень хочу… к маме.

Сердце Элизабет забилось еще быстрее. В комнате царил холод. Он заполнял собой каждый ее уголок. Элизабет перевела взгляд на Зака. Тот окончательно проснулся и теперь ждал, что произойдет дальше. А в следующий момент в спальне что-то изменилось. Здесь по-прежнему было холодно, однако к холоду прибавился сильный запах цветущих роз.

Запах был невыносимо тяжелым и удушливым, с легкой гнильцой, и к горлу Элизабет тотчас подкатился комок тошноты.

– Мама, мама, ты здесь? Пожалуйста, отпустите меня к маме…

От ужаса у Элизабет все похолодело внутри. Она бросила взгляд в гостиную, на Зака, и тот наверняка заметил ужас в ее глазах. Потому что он тотчас встал с дивана и сделал шаг навстречу открытой двери в спальню. Но в следующее мгновение внимание Элизабет привлекло кое-что другое. В изножье кровати появилось слабое, подрагивающее, едва уловимое глазом свечение. Однако Элизабет была уверена, что это не обман зрения. Из ее горла вырвался сдавленный стон ужаса.

Зак встал в дверном проеме, широко расставив ноги, и, как только тоже услышал звук, тотчас бросился к ней.

– Хватит, довольно! – Громко топая, он ворвался в спальню и, подойдя к кровати, сел рядом с Элизабет и притянул ее к себе.

– Боже мой, Зак!

– Успокойся, детка, я с тобой. Все в порядке. Ты в полной безопасности. – Он обвел глазами комнату, вглядываясь в каждый уголок. – Что бы это ни было, его здесь больше нет.

Элизабет била дрожь, и Зак сильнее сжал ее в объятиях. Элизабет зарылась лицом в его плечо и расплакалась. Она сидела и лила слезы и, главное, сама не могла сказать почему. Точно она знала лишь одно: что от всей души благодарна ему за то, что сегодня в этом доме он с ней.

– Тише, успокойся, – нежно произнес он. Затем потянулся и включил на прикроватном столике свет. Комната тотчас наполнилась оранжевым свечением лампочки, и от страхов Элизабет не осталось и следа. – Все в порядке. Никого нет.

Элизабет сглотнула комок и кивнула. Ей даже удалось сделать глубокий, хотя и судорожный вдох.

– Извини, я не… я не знаю, что произошло. Я не думала, что так испугаюсь.

Она закрыла глаза, еще раз вздохнула поглубже, поставила ноги на пол и постаралась вернуть самообладание.

– Оставайся здесь, – сказал Зак. – Я пойду проверю снаружи. Это всего одну минуту.

Он направился к входной двери, включив на ходу еще одну лампочку, и вышел, чтобы обойти дом. Обещанная минута показалась Элизабет вечностью. Она раз за разом мысленно проигрывала одну и ту же сцену: эти звуки, этот тошнотворный запах, этот тонкий детский голосок.

Когда Зак спустя пару минут вернулся, она встретила его у двери.

– Я проверил снаружи, – сказал он и, закрыв за собой дверь, снова прошел в гостиную.

Элизабет с тоской посмотрела на закрытую дверь и подумала: скорей бы уйти отсюда.

– Я посмотрел под домом, проверил гараж. Ничего. Ты знаешь, как можно попасть на чердак?

– Наверное, из чулана.

Она пошла проверить, нет ли ведущего на чердак люка в стенном шкафу спальной комнаты, а Зак тем временем проверил вторую спальню.

– Нашел! – крикнул он.

Элизабет перешла в другую комнату. Здесь было светло, потому что Зак включил люстру. В стенном шкафу он нашел заветный люк и, подпрыгнув, потянулся вверх на мощных, мускулистых руках.

– Что-нибудь видишь?

– Ни черта, только пыль. – Он осторожно опустился и, спрыгнув на пол, отряхнул руки.

– Понятно, значит, там тоже ничего нет, – сказала Элизабет, когда они вернулись в гостиную. – Но ведь ты слышал звуки и чувствовал холод. Да и запах, я думаю, тоже ощутил.

Зак кивнул:

– Поезд я тоже слышал.

– Раньше поездов не было.

Зак кивнул в сторону окна:

– Там дальше есть заброшенная ветка. Ею не пользовались уже долгие годы. На переезде не могло быть никаких гудков. Там давно уже сняли рельсы.

Элизабет поежилась.

– Знаю. Надеюсь, когда ты выглянул в окно, там не было поезда.

Зак едва заметно улыбнулся.

– Видеть не видел, но то, что слышал, – это точно.

По спине Элизабет снова пробежал холодок.

– А свет рядом с кроватью ты видел?

– Мне показалось, будто я что-то заметил, но я не уверен, что это было.

– В любом случае это что-то жуткое. Но было еще что-то, Зак. Я слышала голос. Такой слабый-слабый, едва слышный. Не думаю, что ты расслышал его. Но, клянусь, я его слышала. Похоже на голос маленькой девочки.

– Мария тоже утверждает, будто его слышала. И что же сказал этот голос?

– Она сказала, что хочет к маме. «Пожалуйста, я очень хочу к маме». Мне показалось, будто она вот-вот расплачется.

Зак взял Элизабет за руку и пожал: мол, успокойся.

– Может, это просто один и тот же розыгрыш. Впрочем, кто знает. Не будем зарекаться.

– То есть ты хочешь сказать, что в этом доме действительно обитают привидения?

– Я сам не знаю, что мне думать. Но есть лишь один способ выяснить, что это такое на самом деле: постараться взглянуть на все трезвым взглядом. Либо что-то такое в этом доме затуманивает наше сознание, и мы начинаем воображать бог весть что, либо все это происходит по-настоящему.