Артуриана

Я не могла не улыбнуться его словам. Как описать, почему сердце выбирает того, а не другого! Разве есть на это ответ!

— Ты сам сказал. Нам не дано выбирать.

Артур кивнул, а потом взял мою руку.

— Да, чувства нам неподвластны. Я выбрал тебя много лет назад, с тех пор ничего не изменилось. Ты все так же молода и хороша собой, как прежде. И я люблю тебя так же сильно, как прежде.

В смущении, я выдернула руку, его слова против воли растрогали меня, но я не могла позволить себе слабости. Иначе Мерлин заточен в своей пещере напрасно. Иначе никогда мне не стать владычицей Авалона, никогда не сидеть на троне Камелота рядом со своим возлюбленным, никогда не надеть заветный золотой венец!

И я предпочла перевести тему, не ответив Артуру, подняла глаза и спросила:

— А как же Мордред? Ходят слухи, что он твой сын. Почему ты не признаешь его? Ведь других наследников нет.

— Да брось, — Артур нетерпеливо отмахнулся. — Это все россказни твоей алчной сестры. Она изо всех сил стремится породниться с королевским двором еще ближе, хотя казалось, чего ей желать? Моргауза — дочь моей матери, ее сыновья приняты в орден и сидят за Круглым столом рядом с королем, а ведь немногие удостоены такой чести! Но ей все мало! Она хочет, чтобы ее сын был назван наследником трона Логреса. Но этому не бывать! На трон сядет лишь мой законный сын от Гвиневеры. Либо же твой сын, Моргана, сэр Ивейн. Верю, он вырастет достойным юношей. Либо же, вперед них, — наш с тобой сын. Если ты все же захочешь подарить его мне.

Я отшатнулась, никак не ожидала, что король снова решит заговорить на эту тему.

— Не боишься предсказания? — я зловеще улыбнулась. — Или не помнишь, что Морриган прочила тебе смерть от руки сына?

— Не успеет, — Артур рассмеялся. — Если он родится, то будет совсем крохой, а когда вырастет, меня уже не будет на этой земле. Вряд ли я буду жить сто лет. К тому же, ради этого я готов рисковать жизнью.

Он снова пристально посмотрел мне в глаза, и на этот раз мне не удалось избежать взгляда.

— Артур, — я вздохнула, — Магия требует больших сил. Она иссушает тело. Теперь я не смогу стать матерью для ребенка, этого или какого-то другого. Уже невозможно. Да и у тебя есть супруга, молитесь богам, а она пусть молится своему богу. Пейте целебные снадобья, которые я могу предложить, и возможно однажды она подарит тебе столь долгожданного сына, которого я подарить не смогу.

Опечаленный моим ответом, Артур кивнул, он понимал, что я не любила его раньше, не люблю и теперь. Но не знал, что в моем сердце было куда больше коварства, чем некогда прежде.

Побродив по берегу, мы отправились в обратный путь, а уже оказавшись в Камелоте, я стала задумываться над претворением в жизнь плана Вивианы. Понимала, что больше всего следует мне опасаться не Артура, эта наивная душа чиста и благородна, а сэра Мордреда. Едва юноша станет старше, как сделает все возможное, чтобы занять престол, что был положен ему по праву. Под угрозой была и жизнь моего сына, я не доверяла ни Лоту, ни Моргаузе, ни Мордреду и потому решила отослать Ивейна обратно к отцу. Но не сразу, пока мне потребуется его помощь здесь, в Камелоте.

Через некоторое время я вызвала сына в свои покои. Замысел был прост — Ивейн знал, что его мать — могущественная волшебница, и потому его не удивила моя просьба тайком принести мне ножны от меча короля, Эскалибура.

— Я заколдую эти ножны, и король станет еще сильнее. Ты же видишь, что Артур стареет, его рука уже не так тверда, как раньше. Но с помощью магии я могу вернуть ему силы и здоровье юноши. А потому, беги быстрее, сын мой, и когда король отвернется, возьми эти ножны и принеси мне. Мы возвратим их назад прежде, чем Артур о чем-то узнает. Он ни о чем не догадается, просто почувствует, как его силы прибавляются с каждым днем!

На самом деле, я вовсе не собиралась отдавать ножны Артуру. Собиралась сесть в лодку, приказать ей плыть к самому центру озера, а после — бросить волшебный предмет в глубину. И рука Нинианы не поднимется больше над поверхностью, чтобы вернуть ножны королю, потому что чародей Мерлин, что мог просить об этом свою спутницу, уже спит вечным сном в мрачной пещере. И потому пришло наше время, время колдуний Альбиона, мое и Нинианы, настала пора нам править Камелотом! Настала пора доказать, что магия не зря выбрала нас при рождении. Силы магические не даются просто так, но лишь во имя свершения чего-то важного. Лишь ради исполнения великого замысла приходят они в мир и не позволяют владельцу остановиться прежде, чем свершится предначертанное. А моей целью было отстоять наше могущество перед лицом неумолимо наступающей эры людей!

Так думала я, посылая своего сына на опаснейшее дело, которое грозило ему и мне обвинением в измене. И все-таки, слишком сильно верила я в любовь Артура, верила и в преданность Ивейна, потому не боялась, что мой замысел будет разрушен чьим-то коварством.

И однако же, именно это и произошло, породив цепочку событий, которая привела в итоге к необратимым последствиям для всего славного Альбиона.

Сэр Мордред, непрестанно следивший за Ивейном, мечтая опорочить кузена в глазах короля, заметил, что мальчик выкрал ножны, он перехватил посланца и привел к Артуру.

Ивейн не стал отпираться, однако сказал, что ножны ему повелела взять мать, для того, чтобы подарить королю силу и здоровье. Артур нахмурился. Больше всего на свете дорожил он этими ножнами, знал, пока они с ним — король неуязвим. И потому он не поверил словам мальчика, но послал за мной, чтобы услышать правду из моих уст.

Едва я узнала, что меня зовут к королю, почувствовала неладное. Пригладила косы, покрыла волосы покрывалом и быстро направилась в покои Артура, готовая использовать заклинания, если будет нужно, чтобы король поверил моим словам.

— Как ты объяснишь признание своего сына, Моргана, — строго спросил Артур, пристально вглядываясь мне в лицо, едва только переступила я порог и дверь за мной была закрыта.

— О каком признании речь? — я приблизилась к трону и встала рядом с королем, совсем близко от него.

— Сэр Ивейн взял ножны от Эскалибура, сэр Мордред поймал его за руку, когда он пытался выкрасть мое волшебное сокровище! На вопрос же, зачем ему понадобились ножны, сообщил, что его попросила мать. Будто бы ты хотела заколдовать ножны, чтобы с их помощью подарить мне силу и молодость. Но они и так дают мне силу и молодость, и ты прекрасно знаешь об этом!

Я звонко рассмеялась.

— Я-то знаю, но не Ивейн! Брось, брат мой, Ивейн еще ребенок. Ему глянулись твои красивые ножны, он решил их взять, чтобы поиграть. А как только понял, что совершил проступок, быстро придумал оправдание! — небрежно бросила я. — Ни о чем таком сына я не просила. Поверь, если бы я хотела дать тебе сил и молодости, то просто принесла бы флакон с зельем или дала бы кувшин чудесного вина, обращающего время вспять. Есть у меня также вода из авалонского озера, что в миг исцеляет любые раны. И потому без надобности мне твои ножны.