Астраханский вокзал (сборник)

В открытую дверь второй комнаты Денисову была видна кинокамера, лежавшая на софе.

– Я могу на нее взглянуть?
– спросил Денисов.

Хозяйка, словно впервые заметила его - полную противоположность светской, жизнерадостной Колыхаловой.

– Только осторожно.

Денисов вошел во вторую комнату. На софе, застеленной спальным мешком, кроме кинокамеры, валялись исписанные четвертушки бумаги, запонки, пустая коробочка «Ювелирторга», шахматный учебник. Кинокамера оказалась не новой, с девятизначным номером. Денисову пришлось разделить его на две половины. Семизначный он запоминал целиком.

Когда Денисов вернулся в комнату, Кира даже не взглянула в его сторону. В такие минуты они без слов отлично понимали друг друга и как по нотам разыгрывали каждый свою партию.

Женщины успели обсудить достоинства газовых зажигалок, королевского мохера.

– ...Илья Александрович как-то привез отрез чудесного фиолетового кримплена. В провинции все легче достать: и кримплен, и хрусталь.

«Мы эту провинцию давно знаем: там была еще фата, обручальные кольца, капроновый тюль...»

Денисов участия в разговоре не принимал.

Неожиданно ему открылась причина, по которой «моряк» оказался в его блокноте. Офицер флота после окончания училища получает не одну, а сразу две звездочки. Какое-то количество младших лейтенантов, может быть, и несет службу, но Денисов их никогда не встречал - ни в Москве, ни в Лиинахамари. Вечером тридцать первого декабря на платформе сознание непроизвольно это зафиксировало.

Наконец Кира решила, что пора прощаться.

– Придется приходить в другой раз: я думаю, Александр Иванович раньше полуночи не появится.

– Всегда заходите.

На улице, когда они вышли, было совсем пустынно. На неяркий зеленоватый свет фонарей слетали снежинки. За магазином, на бугре, жгли ящики. Там полыхало пламя.

Денисов ждал приговора ККК.

– Совсем забыла, - Кира вынула из сумочки конверт, - тебе у дежурного лежал.

Денисов не глядя сунул конверт в карман - сейчас было не до новогодних поздравлений.

– Где здесь телефонная будка?

Из автомата Кира позвонила начальнику розыска - не застала его на месте, набрала номер Холодилина. Операцией «Магистраль» он руководил лично.

– Докладывает капитан Колыхалова...
– Кира чуть повернула трубку, чтобы Денисов мог тоже слышать.

Холодилин долго молчал, не прерывая и не поддакивая, и Денисову стало казаться вскоре, что на том конце провода никого нет. Наконец заместитель начальника управления взял разговор на себя.

– Пожалуй, это они... Повторите номер кинокамеры... Записал... Как его фамилия?

– Маевский Илья Александрович. Юрюзань, улица...

– Неясны пока обстоятельства обмена одеждой...

Телефонная трубка не была предназначена для переговоров втроем: голос Холодилина то пропадал, то появлялся снова. Денисов понял только, что он вместе с Кирой останется в засаде у дома. К ним присоединится опергруппа. После задержания Маевского опергруппа произведет обыск в его комнате.

– ...Запрос в Юрюзань мы сейчас отправим, кроме того, вышлем самолетом оперативную группу. К утру придут первые ответы, - услышал еще Денисов.
– Все ясно?

– Ясно, товарищ полковник.
– Колыхалова обращалась к начальнику как-то особенно звонко и даже здесь, в темноте будки, словно чуть перегибалась в сторону воображаемого Холодилина.

Денисову это не нравилось: говорить надо со всеми одним тоном.

2 января, 22 часа 10 минут

Лучший момент для того, чтобы завязать, исчезнуть, вернуться к тому, от чего ушел, было трудно придумать.

Илья понял это не сразу - лишь отшагав добрых километров пять по шоссе. Впереди, будто огромные зонтики, по линейке выстроились мачты светильников. Они вели в Москву. Мороз то усиливался, то отпускал снова - менялось направление ветра.

С Капитаном было покончено навсегда, все произошло само собой. Уверенный в том, что Илью арестовали, он наверняка бежал к себе в Одессу. Капитал у него был. Ничего не осталось после их недолгого сотрудничества. Только стихотворение: «...и порою в ночном дозоре глянешь за борт, и под тобою то ли небо, а то ли море...»

Для самого Ильи путь на вокзалы закрыт - ищут! Может, и к лучшему все? Хватило бы у него самого силы завязать?

«Но почему я решил, что меня будут искать только на вокзалах? Из чего это следует?»

Таким образом, все сходилось на одном - срочно, сейчас же, надо переехать на дачу, исчезнуть, залечь, никому не давать знать о себе. Не выходить даже в магазин... Тогда... Тогда по истечении некоторого времени можно будет вернуться в Юрюзань таким же честным, свободным человеком, каким уехал на экзамены. И не только честным.

Переезд на дачу он перенес на ночь - больше такси, меньше людей. Оставалось как-то убить время - ходить по улицам было рискованно.

Вечер Илья провел в библиотеке. Копался в журнальных подшивках, перелистывал словари. Несколько книг попросил оставить за собой - «Оксфордский учебник» Хорнби, Джесперсена и одну историческую «Война с Ганнибалом» - о битве при Каннах.

Илья ушел из библиотеки перед самым закрытием. Милиционер у выхода проверил его контрольный листок, Илья оделся, пешком через пустой Большой Каменный мост подался в сторону метро «Новокузнецкая».

Особенная послепраздничная тишина стояла на набережной. Транспорт почти полностью отсутствовал. На Пятницкой, у магазина «Меха», Илья неожиданно наткнулся на группу женщин.

– Что-нибудь случилось?

Одна, побойчее, со свернутой в трубку школьной тетрадкой, в черном жакете, засмеялась, махнула рукой на витрину.

– Шубы стережем! Для вашей жены не требуются?

Илья поколебался.

– Записывайтесь, пока желающих мало.

Жене, безусловно, понадобится шуба: на Рижском теперь показываться рискованно. Но ведь он хотел исчезнуть уже сегодня ночью?

– Это ведь вас ни к чему не обязывает! Хотите - приходите, хотите - нет!
– Она угадала его сомнения.

– Пишите: Маевский.

– Между прочим, мужские шапки тоже будут.

– У меня есть.

Он не покупал себе ничего, кроме самого необходимого, презирал мужчин, придававших значение своим туалетам - «внизу с разрезом, здесь две пуговицы...» Не это, считал, главное.

Главное... Всегда вперед и было главное!

Так и шло: «Сначала перейди в следующий класс!», «Поступишь в техникум, будешь получать стипендию - делай как знаешь!», «Вот сдашь сессию...», «Сначала получи распределение!», «Женишься...»