Атаман Краснов и Донская армия. 1918 год

Тогда десант решено было высадить в Ейске. Пароходы направились к Ейску, причем ночью шли по звездам, так как карт не было. Тем не менее лейтенанты Герасимов и Ваксмут вывели пароходы к Ейску, захватили на подходе «блиндер» — баржу с 6-дюймовым орудием. В полночь начали высадку на шлюпках, которая была отбита. Пароходы сумели подобрать около 40 раненых (остальные десантники погибли) и ушли на Таганрог, где сдали раненых немцам⁶⁰⁹.

После этих боев многие участвовавшие в них казачьи полки были отведены в родные станицы или в Новочеркасск на переформирование.

Таким образом, в конце июля «добровольцы» устремились в свой новый «2-й Кубанский» поход, а части Донской армии, убедившись в отсутствии угрозы для Дона с юга, активизировались на восточном и северном направлениях, начали наступление на Царицын.

Г) ЗАВЕРШЕНИЕ ФОРМИРОВАНИЯ «МОБИЛИЗОВАННОЙ АРМИИ»

В середине 1918 года, когда в Новочеркасске стали собирать молодых казаков и формировать из них регулярные полки, появились новые названия. Регулярные полки из молодежи стали называть «Молодой армией» или «Постоянной армией» (о ней речь ниже), а все остальные части, сражающиеся с большевиками, стали называть «Мобилизованной армией» или «Армией на фронте». И те, и другие объединялись общим названием—«Донская армия».

К этому времени создание полков «Мобилизованной армии» фактически завершилось. Атаман П.Н Краснов отметил общую

тенденцию: «Полки имели дружинную, станичную организацию. Каждая станица выставляла свой полк из казаков-охотни-ков, добровольцев. Сила полков была разная и колебалась от величины станицы и от того, каков был патриотический подъем в станице. Обыкновенно после прочтения воззвания и речей служили молебен, и после молебна выходило на фронт очень много. Но по пути многие отдумывали, других отговаривали жены. Шли старики и юная зеленая молодежь, фронтовики серьезничали, ждали приказа, и если собирались, то “своим” полком, и тогда были по большей части отлично одеты и сорганизованы. От этого и сила полков была разная. Одни станицы выступали почти поголовно и дали полки 2—3 тысячи человек, в других, напротив, едва насчитывалось 300—500. Полки были пешие, но при каждом полку была непременно своя конная часть от 30 до 200—300 человек»*¹⁰.

Историограф лейб-гвардии Казачьего полка И.Н. Оприц писал: «Дружинный характер организации определял и силу, и слабость Донских полков: силу — ибо возникновение их по почину снизу обеспечивало им глубоко народный характер, что в те времена, когда «приказ» властей имел еще условное значение, являлось особенно важным.

Слабость — ибо полки были связаны своим районом, и использование их в каком-либо другом было затруднительным»*".

Руководство такими частями требовало особой гибкости. Так, генерал Денисов объяснял диспозицию по атаке Новочеркасска следующим образом: «...пришлось на флангах атаки пустить крепкие колонны — полки Новочеркасский и Кривянс-кий, направив Новочеркасский полк для захвата и освобождения своей родной станицы (сев.-воет, окраина города), Кривянскому полку предоставить для атаки ненавистный ему привокзальный район (в этом районе Кривянский полк, ’’наводя порядок”, увяз на два дня. —А. В.); более слабые подуху полки (Бессергеневский и Заплавский) пришлось направить для атаки в центре и несколько позже фланговых колонн, а по овладении городом — выбросить в направлении, удаляющем эти полки от их станиц, дабы исключить возможность для малодушных заглянуть домой»*¹².

Важную роль играл возрастной характер. Бывший красный командир И.П. Толмачев вспоминал: «...части, только сформи-

рованные из казаков-юнцов или побывавших на войне фронтовиков, обычно не выдерживали ни наших огневых ударов, ни рукопашных схваток.

Иное дело бородачи, да еще староверы*⁶¹³.

Краснов усиленно подчеркивал, что армия на Дону создавалась «снизу»: «На Дону народ поднялся против большевиков, собрался в дружины, дружины призвали офицеров, а затем уже работою командующего армией генерала Денисова и его штаба эти дружины выкристаллизовались в полки, дивизии, корпуса и армии и туда пришлось назначать соответствующих начальников»⁶¹⁴.

«В атаке казаки были беспощадны, — писал Краснов. — Так же они были беспощадны и с пленными»⁶¹⁵.

Следует помнить, что Краснов характеризовал этот этап как народную войну «казачьей народной армии против разбойничьих шаек большевиков — Красной гвардии». Противник на этом этапе войны расценивался, как «разбойничьи шайки большевиков». С «разбойниками» и обращение было соответствующее. Пленные красногвардейцы всегда рассматривались как преступники. Подняв руки, они попадали в цепкие лапы военно-полевых судов, созданных при частях Донской армии (о чем ниже).

На Низу и в Задонье после установления твердой донской власти шел процесс переформирования. Полки, выставленные станицами путем поголовной мобилизации (станица Кагальниц-кая выставила два полка — пеший и конный), после очищения низовий Дона от большевиков стали редеть. Уже 13 (26) мая в приказе № 6 Краснов разъяснял казакам, что домой их распустят, когда враг будет разбит. 26 мая (8 июня) распустили по домам казаков Черкасского округа переписи 1895 года и старше (то есть старше 41 года), зато затребовали в ряды войск всех казаков переписи 1912—1917 годов.

Приказом № 233 от 12 (25) июня отпустили из полков для полевых работ казаков переписи 1906 года и старше (в Сальском округе перепись 1906 года из-за боев уволили 14 (27) июля). Казаки переписи 1907—1911 годов пока оставались в строю «из-за боев на севере». Приказ № 292 так и оставил казаков этого возраста в действующей армии, увеличив вдвое количество возрастов, определенных в приказе № 1.

К моменту выборов на Большой Войсковой Круг в Войске были составлены списки всего взрослого населения, мужского и женского (с 21 года). По этим спискам видно, какая часть казаков была привлечена к борьбе в рядах Донской армии. Взяв произвольно хутора Мигулинской станицы Верхне-Донского округа, увидим: поселение хутора Мешковского — из 357 человек в армии 37; хутор Верхне-Назаров — из 443 в армии 14; хутор Нижне-Назаров — из 454 — 41; хутор Нижне-Павлов — из 210 — 27; хутор Нижне-Сетраков — из 323 — 11; хутор Ежов — из 246 — 28⁶¹⁶. Таким образом, от 3 до 12 процентов взрослого населения уже было призвано в Донскую армию.

В августе, когда почти вся территория Всевеликого Войска Донского была очищена от красных, Краснов, готовый выйти за пределы области и двинуться на освобождение всей России, призвал в армию еще 15 возрастов. Приказ Мд 756 от 16 (29) августа приказал мобилизовать в пятидневный срок казаков 1891—1905 годов переписи. Для переписи 1891—1895 первыйдень мобилизации—17 (30) августа, для переписи 1896—1900 — 28 августа (10 сентября), для переписи 1901—1905—7 (20) сентября.

По другим данным⁶¹⁷ призыв казаков переписи с 1900 по 1896 год включительно был проведен по приказу № 947 от 17 (30) сентября, а переписи с 1905 по 1901 — по приказу Ns 1129 от 5 (18) октября 1918 года.

Приказ Ns 1827 от 14 (27) декабря 1918 года возвратил в Донскую армию всех военнообязанных донских казаков из Добровольческой армии. Приказ Ns 1852 от 17 (30) декабря 1918 года призвал всех казаков, находившихся за пределами Области, «явиться к исполнению своего долга на Дон»⁶¹⁸.

Была организована борьба с дезертирством (приказ Ns 1341 от 27 октября (9 ноября) 1918 года).

Иногороднее население переписи 1895—1917 гг. не служило в Донской армии, и «в видах справедливости» его обложили военным налогом (приказ Ns 1768 от 10 (23) декабря 1918 года). Неказаки Таганрогского, Ростовского, Черкасского, Донецкого округов несли еще и натуральную подводную повинность.

От службы освобождались: 1) служащие в правительственных учреждениях; 2) служащие на рудниках (за исключением 1918—1920 годов переписи); 3) служащие на железной дороге;

4) по семейному и имущественному положению (освобождение заменялось месячным отпуском домой)⁶¹⁹.

Ясно было, что эта нагрузка на казачье население чрезмерна, и осенью несколько старших возрастов отпустили по домам. Приказом № 1210 от 15 (28) октября казаки переписи 1891 года отпускались домой с 20 октября (2 ноября), казаки переписи 1892 года — с 25 октября (7 ноября). Еще три возраста—1893— 1895 — обещали отпустить «вскоре». 14 (27) декабря приказом № 1822 2 возраста—1893—1894 — отправили с фронта служить в гарнизонных сотнях.