Атаман

Напугал, ага… Поня-атно – договорной матч. Небось неплохую деньгу огребет сантехник.

– Не сомневайся, все сделаю, как сказано. Все будет красиво.

– Я сказал – ты услышал. – Уходя, Хидаяс-бек вдруг обернулся. – Сделаешь все, как надо – получишь награду.

– Награду?

– Тебе понравится, раб.

На этот раз «боксерский поединок» – кулачный бой – был организован на самой окраине города, в просторном, с претенциозным ландшафтным дизайном – беседочки, лавочки, живописные груды камней – дворе общественной бани, учреждения, входившего в круг служебных обязанностей Хидаяс-бека. Публика оказалась все та же, к которой Егор уже почти привык за эти две недели – местный бомонд в чалмах и кричащих, павлиньей расцветки халатах, плюс скуластый вояка – явно тоже не из простых – в шикарных сверкающих доспехах из небольших металлических пластинок. Похоже, он так любил свои латы, что даже спал в них. Кроме того, на ристалище присутствовали и женщины, естественно, не сидели вместе с мужчинами на притащенных из бани скамьях, а скрывались от нескромных взглядов в паланкинах, под шелковыми накидками, чуть поодаль.

Первого соперника, мускулистого негра, или, как их на арабский манер называли в Орде, – зинджа, Вожников уделал быстро, минут за семь, меньше никак нельзя было – народ требовал зрелища, шоу. Просто измотал слишком уж самоуверенного соперника, а потом погасил апперкотом в челюсть – профессионально и чисто. Нокаут – что уж тут говорить. Зрители привычно завыли. Одобряют, что ж…

Следующий поединок Егор пропустил – пока дрались другие, отдыхал здесь же, на скамейке, и поднялся на ноги лишь ближе к концу, когда распорядитель боев – имелся здесь и такой – тип вполне верткий и, кажется, европейский – громко и торжественно объявил последнего на сегодня бойца:

– А сейчас – великий и непобедимый Джаван Руми!

Руми – значит, европеец.

Он и вышел из разбитого рядом шатра – в одной набедренной повязке с широким красным поясом; высокий, стройный, с перекатывающимися под смуглой кожей мускулами-шарами. Постоял, картинно играя мышцами, поднял вверх перемотанные кожаными ремнями руки, дождавшись одобрительного рева зрителей, поклонился… пижон дешевый. Позер!

Впрочем, пижон оказался очень даже увертливым и прыгучим, да и боксировал неплохо… для этого времени неплохо, школа кулачного боя еще не устоялась, правда, удары ногами уже были запрещены, бой-то ведь все же – «кулачный». Вот кулаками и бились. А еще – рычали, ругались, прыгали – оба хорошо знали, чего от них сейчас ждут.

Вввух! Уклонившись, Егор пропустил над головой кулак соперника, ударил прямым в печень. Джаван Руми – судя по всему, откуда-то из Италии… Джованни… Пижон, кривясь от нестерпимой боли – просили же, чтоб все натурально! – выругался и снова перешел в атаку.

О, этот не молотил руками мельницей, как «детинушка» Кызым, вел схватку грамотно и так же грамотно проводил удары – вот хук слева, чистый такой, хороший… Егор закрылся обеими руками, поднырнул, ударил – апперкотом в челюсть… Не сильно так, чтоб случайно не отправить пижонистого черта в нокаут… сам туда должен был отправиться, такой уж уговор.

Удар! Уххх… Хаар-рошая плюха прилетела! Обдумывая, как получше подставиться, Вожников пропустил-таки, схлопотал прямой в челюсть. Отпрыгнул, потряс головой… Ну – и? Чего стоишь-то, Джаван? Бей! Ну, бей же!

Соперник едва заметно мотнул головой, и Егор понял – рано. Как пел Фредди Меркьюри – «шоу маст гоу он!».

Н-на-а-а-а!!! Склонив голову, Вожников снова перешел в контратаку, весьма технично проведя прямой – джеб – в переносицу… Хо! Что такое? Этот чертов пижон все же подставился – эх, как неловко-то! – и удар пришелся по носу, сразу брызнула кровь.

Соперник зарычал… но и подмигнул – явно! – и тотчас, на радость зрителям, брызгая во все стороны кровью, бросился в схватку и, ловко отбив выпад Егора, нанес сокрушительный удар – правой – прямой в челюсть.

Вожникову уже ничего не оставалось, как повалиться в кусты – что он, совсем по-театральному расставив руки, и сделал, да так и остался лежать, покуда подбежавшие служки не привели в чувство побежденного «Эгора Кулаки-Руки».

Зрители выли. Поднявшись, Егор смущенно отводил глаза в сторону – проиграл, что поделать… И все же – хороший был бой! Несмотря на то, что о его исходе материально заинтересованные лица договорились заранее.

Хидаяс-бек гнусно ругался и старательно хмурил брови:

– Велю его сегодня бить! Стегать плетьми, покуда не слезет кожа.

– Эй, эй, уважаемый Хидаяс-ага, смотри, не забей насмерть своего бойца, не лишай нас веселого зрелища.

Зрители не спеша расходились, прощаясь с гостеприимным хозяином – устроителем зрелища, как понял Вожников – все с тем же Хидаяс-беком. Дюжие носильщики подняли паланкины… выскользнула из-под шелкового полога тонкая женская рука – к ногам проходившего мимо Джавана Руми упала роза. Мгновенно ее подобрав, боец обернулся, встретившись глазами с Егором… и снова подмигнул, вполне доброжелательно, как тогда, во время поединка.

– Рад был знакомству, – шепнул Капитан Удача.

– Я тоже очень рад.

– Итальяно? Фрязин? Или грек, румиец?

– Рязанские мы, – неожиданно улыбнулся Джаван. – В детстве Иванкой кликали… потом угнали в Орду, с тех пор вот тут обретаюсь.

Кто-то позвал его, не дал состояться беседе, а, видно было, рязанец хотел еще что-то сказать, да не успел, лишь только, уходя, молвил:

– Харчевня «У рыбы» – запомни.

Егор кивнул – что тут запоминать-то? Как в домино – рыба.

– Эй, Кызым, дружище, хочешь, в домино тебя играть научу?

– В до-ми… – «Детинушка» потряс головой. – Это как это?

– Да просто – плоские такие костяшки с дырочками: «шесть-пять», «два-четыре», «пусто-пусто».

– А-а-а! – Кызым ухмыльнулся. – Костяшки гонять я не хуже тебя умею. Еще посмотрим, кто кого учить будет. На что играем? По денежке?

– Да нет у меня пока никаких денежек!

– Тогда на желание. Кто проиграет – по всему саду бегает и бараном блеет!

Вожников проблеял четыре круга подряд, а Кызым – только два, видать, мухлевал, собака! Впрочем, Егор чувствовал, что отыгрался бы, кабы не козлобородый домоправитель Ураз-кызы, явившийся, как всегда, не вовремя и, как всегда, неслышно.

– Господин требует Эгора Кулаки-Руки к себе!

– О! – обрадовался Кызым. – Сейчас наш хозяин тебя наградит, и мы уже на деньги играть будем. Готовь дирхемы, дружище Эгор!

– Всегда готов, – усмехнулся Капитан Удача.

Вслед за расторопным управителем молодой человек вошел на мужскую половину дома, оставшись ждать в большой и гулкой зале, посреди которой бил – явно не к месту – фонтан, а по стенам тянулись разнокалиберные трубы, как видно, «освоенные» или «распиленные» ушлым хозяином.

Стоять пришлось недолго: отворив тяжелые двери, домоправитель важно тряхнул бородой:

– Господин ждет тебя, входи же да не забудь преклонить колени.

Ага, забудешь тут, как же!

Войдя, Вожников на колени и встал – хорошо хоть ковер оказался мягким. Правда, дело-то вовсе не в ковре, а в унижении – каждому сантехнику кланяться! Пусть не сантехнику, а ответственному за ЖКХ в городской мэрии – примерно так звучала на современный лад должность Хидаяс-бека. О, наши-то чиновнички тоже бы небось не отказались от собственных гладиаторов и наложниц! Да ведь и не отказываются, есть у них уже и те и другие.